Он склонился над парнем и обшарил карманы его халата. Тамбыло только два ключа, оба в виде ручек, которые насаживались на торчащие иззамков штыри. Судя по сечению, форма у этих штырей была разная. Такиеручки-ключи Юрий видел у проводников в поездах дальнего следования, имиоткрывались двери вагонов и купе.

Оборин присел на несколько секунд, чтобы унять бешеноколотящееся сердце, потом взял сумку и осторожно вышел из палаты. В коридоре оногляделся – никого. Только двери по обе стороны. Попробовал ключи, один из нихподошел к его двери. Он аккуратно повернул ручку и с удовлетворением услышалзнакомый щелчок. Оглядывая коридор, он с досадой обнаружил, что не помнит, вкакой стороне выход. Но путь направо был короче, чем налево, и он решил сначаладвинуться туда. Оборин шел медленно, стараясь шагать бесшумно, но его тяжелоедыхание казалось ему оглушительно громким. Проходя мимо одной из дверей, онуслышал голоса и замер. Господи, только бы никто не вышел! Здесь испрятаться-то негде, пустой прямой коридор, под ногами мягкая дорожка, сверхуяркая лампа, вот и весь интерьер.

Добравшись до конца коридора, Юрий с отчаянием понял, что выбралнеправильное направление: за дверью в конце коридора оказался туалет. Обливаясьпотом, он повернул назад, с ужасом думая о том, что сейчас снова придетсяпроходить мимо двери, за которой кто-то есть. В первый раз ему повезло. А вовторой?

Обратный путь по коридору показался ему дорогой на Голгофу,такой же страшной и тяжелой. Сумка весила, ему казалось, целую тонну, а шумшагов и дыхания чудился громовым грохотом. Вот она, эта опасная дверь. Оборин струдом сдержался, чтобы не ускорить шаг. Нельзя торопиться, его могут услышать.

– Петр, зови Серегу чай пить, – послышался голосиз-за двери.

Оборин помертвел. Вот все и закончилось. Сейчас невидимыйПетр выйдет в коридор…

– Он с юристом в шахматы играет, – ответил другойголос. – Проиграет в очередной раз, тогда и придет чай пить.

Юрий перевел дыхание. Кажется, обошлось. Петр – это мужмедсестры Марины, что ли? Ничего себе, семейственность развели. Ольга с мужем,Марина с мужем. Тесная компания. Что же у них тут творится?

Он собрался было идти дальше, как снова послышался голос:

– Снова чашки немытые остались. Ну что за свинство,ей-богу! Петька, я тебя убью когда-нибудь за это.

– Я сейчас вымою, не ругайся.

Юрий снова замер. Неужели Петр сейчас отправится в туалетмыть чашки? Тогда все пропало. До него донеслось звяканье посуды и шум воды.Слава богу, в комнате у лаборантов была раковина. Оборин снова двинулся вперед.Вот наконец дверь на лестницу. Заперто. Он поискал глазами замочную скважину,но не обнаружил ее. Что за чертовщина? Деревянная панель была абсолютногладкой, на ней не было ничего, кроме круглой ручки.

Голова закружилась, и Оборин в изнеможении привалился кстене. Неужели все напрасно? Он не сможет выйти отсюда без посторонней помощи.Мог бы и раньше догадаться. Не такие уж они дураки. Да нет, не может этогобыть. Нужно только поискать как следует.

Он взял себя в руки, стараясь стряхнуть охватившее егоотчаяние, и еще раз внимательно осмотрел дверь. Конечно, вот провода.Электрический замок. А где же рычаг, который приводит его в действие? Вот он,за оконной шторой. Черт возьми, их тут целых два.

Оборин по очереди нажал обе кнопки. В первый раз ничего непроизошло, при втором нажатии раздалось тихое жужжание. Он судорожно схватилсяза ручку и потянул на себя, дверь тяжело поддалась, и Юрий понял, что она быластальной. Он выскользнул на лестницу и осторожно притворил ее. Снова жужжание имягкий щелчок. Путь назад отрезан. Теперь если что не так, вернуться он не сможет.

Ступенек не было, и Оборин с недоумением подумал, как же онбудет спускаться вниз. Разве что на лифте. Он нажал кнопку вызова, и черезнесколько секунд кабина остановилась перед ним. Но дверь не открывалась. Огосподи! Он исступленно дергал за ручку, но ничего не получалось. Все, онпопался. Назад хода нет, вперед – тоже. Ему захотелось плакать.

Ноги подгибались от слабости, он поставил сумку на пол и селна нее. Сидеть было неудобно, что-то больно впивалось в ягодицу. Ключ. Нуконечно же, второй ключ, который он машинально сунул в задний карман брюк.Наверное, еще от какой-нибудь палаты. Оборин собрался уже было переложить его всумку, как уперся взглядом в отверстие под ручкой двери лифта. Из отверстияторчал штырь. Дрожащими руками он попытался приладить ключ к штырю, боясьповерить в удачу. Ничего не получалось. Форма штыря не совпадала с отверстием.Он снова обессиленно опустился на пол, оперевшись на стоящую рядом сумкулоктями. Опять навалилось глухое отчаяние. Не везет.

А если попробовать второй ключ, тот, что от его палаты?Мелькнула сумасшедшая мысль о том, что, может быть, у них всего дверазновидности замков, поэтому достаточно всего двух ключей, чтобы открывать вседвери?

Да, на этот раз все получилось. Он всегда знал, что самоеглавное – не падать духом. Нужно надеяться до последнего. Только тогда можнорассчитывать на удачу, на благосклонную помощь судьбы. Он уже шагнул в лифт,как вдруг в голову ему пришла мысль о стальной двери, ведущей из отделения налестницу. Оборин открыл «молнию» на сумке и достал крошечный перочинный ножик.Поискав глазами провода, он быстро и аккуратно перерезал их. Потом закрыл дверьлифта и поехал вниз. На первом этаже он снова не смог открыть дверь лифта, нона этот раз паника не успела охватить его раньше, чем он сообразил, что здесьтоже нужен ключ. Единственное отличие состояло в том, что на втором этаже ключтребовался, чтобы войти в лифт, а на первом – чтобы выйти. Ловко они придумали,мысленно похвалил Оборин, уйти из отделения можно, только имея ключи, а войти внего вообще нельзя, даже если ключи у тебя есть. Для того чтобы войти вотделение, нужно, чтобы тебя там ждали. Если никто тебя специально невстречает, то и в лифт на первом этаже ты не войдешь, а в самом крайнем случае– войти-то войдешь, а на втором этаже из него не выйдешь.

Он оказался прав: удача приходит только к тем, у кого неопускаются руки. Входная дверь открылась легко, и беглого осмотра былодостаточно, чтобы убедиться: она тоже имела электрический замок. Значит, втораякнопка возле двери, ведущей из отделения, предназначалась для управления дверьюна первом этаже. Перерезанный им провод был скорее всего именно от нее. Навсякий случай он и здесь перерезал провод, после чего вышел на улицу и всейтяжестью привалился к двери снаружи. Щелчок, язычок замка мягко вошел в косяк.Вот и все, теперь не так-то легко будет выйти отсюда.

Холодный осенний воздух, наполненный дождевыми каплями,показался ему райским бальзамом. Юрий сделал глубокий вдох, голова сразузакружилась, да так сильно, что на мгновение потемнело в глазах. Нет, ни зачто, ведь он уже сделал это, он вырвался из клиники, нельзя сдаваться, когдапобеда уже так близко. Нельзя. Он должен идти. Но куда? Неважно, куда-нибудь,только подальше отсюда и от собственного дома. Спрятаться, пересидеть какое-товремя.