— Будет сделано, — ответил Мрак бодро, но по лицуОлега понял, что дело срочное, снова покосился на Викторию, улыбнулся виновато,глазами указал на Олега, пусть он все и объясняет, исчез.

Виктория, вздрагивая, поднялась, сделала пару нетвердыхшагов к тому месту, где только что стоял Мрак, протянула руку и пощупалапустоту.

— Он… он здесь был?

— Да, — ответил Олег коротко.

— А сейчас?

— Летит над Аравийским полуостровом, — ответилОлег неохотно. — О-о-оп!… Обезвредил ядерную бомбу. Тот маньяк даже несообщил летчикам, что у них бомбы не просто повышенной мощности, а ядерные! Вотсволочь… Или нет, не просто сволочь…

Вошла Тигги, прислушалась, но ничего не сказала. После паузыВиктория спросила тихо, почти шепотом:

— Но… как?

Олег не стал выяснять, к чему относится это, ответилнапряженно:

— Виктория, мы сказали тебе не все. Все нельзя, твойхребетик, как говорит Мрак, переломится. Извини, я сейчас разговариваю еще стремястами тысячами и кое-что меняю сразу в четырех разных локациях. А для менятакой пустяк пока еще сложно. Я ведь только человек, не позволяю себе статьбольше, чем человек… хотя и очень хочется.

Мрак возник в помещении, будто разом отдернул шторку. Онсразу же сделал шаг вперед, дышал часто, волосы дыбом, глаза разъяренные,закричал яростно:

— Олег! Ты хоть представляешь, что они хотели сделать?

— Разбомбить мечети, — ответил Олег отрывисто. Онтряхнул головой. — Разве не так?

Мрак тяжело рухнул за стол, дрожащими руками подгреб к себеширокую медную чашу. Виктория, бледная и вздрагивающая, торопливо налила емувина. Мрак жадно выпил, бросил быстрый взгляд на кувшин, Виктории почему-топоказалось, что намеревался закусить кувшином, как сухариком, но удержался врамках цивилизованности, про тянул руку на другой край стола и сграбастал там,где только что было пусто, большой кусок жареного мяса.

— Так, — ответил он. — А ты хоть понимаешьзачем?

— Чтобы навредить, — ответил Олег. — Извини,я сейчас заканчиваю… Так, давай. Я их всех…

— Послал?

— Нет, прекратил разговор.

— Правильно, — одобрил Мрак, — пусть отдохнутот твоего занудства. Так вот, Олег, этот генерал, оказывается, не такой уж иненавистник всего арабского и мусульманского, как можно подумать. Более того,он уже не генерал Фитцджеральд Моррисон, а Бен Юсуф-али, верный последовательпророка Мухаммада! Да-да. Это я выяснил на обратном пути.

Олег нахмурился.

— Час от часу не легче. Тогда зачем?

— Вот видишь, — ответил Мрак невнятно, он пожиралмясо большими кусками, рычал и с наслаждением вгрызался крепкими белымизубами. — При всей нашей мощи что-то не понимаем, чего-то не можем вовсе.

Виктория вздрогнула, сказала напряженно:

— Погодите… Есть одна мысль. Дикая, конечно. Олегкивнул, а Мрак подбодрил вслух:

— Давай. Сейчас только дикие и проходят.

— Из какой он организации, узнать удалось?

— Нет, но… — ответил Мрак. Он перестал жевать, взглядустремился в пространство, — …но сейчас все узнаем… Та-а-ак, он один изсамых продвинутых адептов школы Омар Тефика, который проповедует необходимостькоренных реформ в исламе. За это, естественно, ему достается от шиитов исуннитов, а некоторые экстремисты из радикальных течений даже пытались убитьОмар Тефика… Это вы знаете, пропустим… и это пропустим… Так, учился в Гарварде,закончил Вест-Пойнт, знаком с западной философией, получил степень по историииудаизма, есть шесть работ по основам ислама…

Виктория выждала, когда замолчит, кашлянула, взглядыостановились на ней, сказала напряженным голосом:

— Скорее всего, они попытались это сделать!.. Да.Попытались именно таким образом. Это так характерно для мусульман! Но то, чтополучилось у иудеев из-за катастрофы, эти пытаются сделать сами…

— Руками американцев, — вставил Мрак.

— Да, руками своих врагов. Тигги взмолилась:

— О чем речь? Виктория, говори яснее!

Виктория коротко взглянула на Олега, у того вид хмурый,похоже, все понял и возмутился, а также очень огорчен, что, несмотря на егомощь, так просто обвели, Мрак молчит, Виктория перевела дыхание и заговорилакак можно спокойнее и убедительнее:

— Ислам силен, но и у него есть слабое место… Нет, дажене слабое, но которое не дает развиваться шире, стать в самом деле из мировойрелигии — общемировой, что вобрала бы в себя всех и вся. Да, ислам и такмировая религия, не надо мне показывать, Тигги, что ошибаюсь, но именно Кааба,именно Мекка и Медина — эти священные места для всех мусульман мира, сдерживаютвозможности ислама адаптироваться к местным условиям. Это христианство легкодопускает изображения Иисуса Христа в виде негра, так его рисуют в Африке, дляислама же подобное немыслимо. Однако же если Мекка и Медина сгорят в атомномогне, то мусульмане окажутся в таком же положении, как и иудеи, у которыхВеликий Храм был разрушен тысячи лет тому, и потому у них в других странахтолько синагоги, что значит — молельные дома, но никак не храмы. Храм можетбыть только один, этот храм сейчас у каждого верующего иудея в сердце, всеживут верой и надеждой когда-то да воссоздать свой Храм… Вы поняли?

Тигги ахнула.

— Значит, реформаторы задумали все сделать во времявойны, да еще и руками американцев?

— Как видишь. И едва-едва не удалось, как догадываюсь.

Мрак кивнул. Он продолжал жевать, но теперь уже медленно,часто задумываясь, останавливался.

— В последнюю секунду, — сказал он хмуро. —Бомба была сброшена, пошла команда на взрыв.

Женщины замерли, не в силах представить человека, которыйсумел бы перехватить атомную бомбу в воздухе и остановить взрыв. Это значитостановить цепную реакцию? Немыслимо.

— Вот сволочи, — ругнулся Олег. — Даже незнаю, что с такими делать.

Глаза Виктории сузились, но внутри похолодело.

— Ты о чем?

— Это сволочь, — ответил Олег искренне, — носильная и талантливая сволочь. Я говорю о генерале Моррисоне, он же, как тыговоришь, Бен Юсуф-али. В то же время землю топчут миллионы добрых и безобидныхдвуногих, которые мухи не обидели. Так вот кого оставить в этом старом мире, акто может идти в технологическое будущее, превращаться в зачеловека? Я,признаюсь, пока что не понимаю.

Тигги сказала возмущенно:

— Конечно же, этот генерал — преступник!

— К ногтю его, — хмуро сказал Мрак. — Жаль,не успел. Но это можно и сейчас…

— Сиди, — сказал жестко Олег. — Когдачеловечество целиком из овец, тоже не есть здраво… Виктория, как второй чип?