Мрак следил ревниво, заметил:

— Чтой-то она тебя больше любит, Манмурт... Пора тебяказнить, ничо не поделаешь!

Манмурт слабо улыбнулся.

— Как вам будет угодно, Ваше Величество.

— Угодно, — сказал Мрак холодно. — Сядь вонтам... Сядь, сядь!.. А теперь ответствуй, громко и ясно. Нет, орать необязательно, но ответ дай. Ты знаешь, что на мою священную особу не разпокушались всякие...

Манмурт воздел глаза к потолку.

— Пусть боги примут души этих несчастных.

— Пусть, — согласился Мрак. — Ты тожеготовься.

— Я?

— Как ты думаешь, где заговорщики собираются на тайныевстречи?

Манмурт подумал, двинул плечами.

— Не знаю, Ваше Величество. Как-то я больше другимиделами занимался...

— А заговорществом, — сказал Мракпонимающе, — только походя? Ладно, как думаешь, они здесь, во дворце?

Манмурт сказал настороженно:

— Вряд ли. Здесь попасться легко. Скорее всего где-то вгороде.

— А как с ними держат связь?

Манмурт снова двинул плечами, отчего жаба на его головепришла в восторг, начала топтаться всеми четырьмя, морща лоб Манмурту, шевеляего ушами и надвигая кожу на глаза.

— Думаю, нетрудно выйти незамеченным. Войти — да, новыйти... Стражи даже не досматривают.

— Ага, — сказал Мрак зловеще, — знаешь... Явот такого не знал.

— Тцару не следует входить в мелочи, — проронилМанмурт почтительно, — для этого есть его верные приближённые.

Однако Мрак уловил настороженность в голосе придворного.Манмурт подобрался, глаза его быстро зыркали на то тцара, то по сторонам.

— С такими придворными приходится самому, —возразил Мрак. — Скажи мне, мил-человек, где ты был сегодня ночью? Чтой-тоты невыспавшийся какой-то...

Манмурт сказал быстро:

— Дома. В своей постели..

— А чего не выспался?

— Комары, — ответил Манмурт так же быстро, —комары закусали.

— Не артанские?.. Ну-ну... Комары, так комары. Это онитебя выгнали в полночь из дому? Это от них ты бежал, прячась в тени, до самогоквартала беженцев из Артании?.. Или Славии, кто их разберет?

Манмурт помолчал, сказал негромко:

— Я не помню, чтоб я выходил ночью... Мрак повернулся кАспарду.

— Слыхал?.. Он твой. Тащи в подвал. Думаю, всё скажетраньше, чем ты закончишь снимать с него шкуру.

Аспард поднялся, Манмурт вскричал торопливо:

— Погодите!.. Не надо. Я всё скажу.

— Погоди, — сказал Аспарду Мрак. — Послушаемчуток, что он врёт, а потом в подвал.

Лицо Манмурта ещё больше побледнело, он заговорил быстрымшепотом:

— Я не вру!.. Я никогда ничего не замышлял против ЕгоВеличества!

— Тебя проследили через весь восточный квартал, —сказал Мрак безжалостно.

— Там такое отребье, что приличный человек там непоявится даже днём. А ты там расхаживал ночью!.. И в конце концов скрылся вкаком-то доме...

Говори, с кем встречался? С Зауром?.. С заговорщиками?

Аспард зловеще улыбнулся, окинул взглядом Манмурта с головыдо ног, задержал взор на пятках, откуда будет медленно сдирать кожу, она будеттрещать, отделяясь от плоти, отрываясь, и на розовом мясе начнут выступатьсперва мелкие капли крови, потом всё крупнее и крупнее...

Манмурт, смертельно бледный, воскликнул:

— Ваше Величество!.. Покарайте меня за ложь... нотолько в предательстве я невиновен!

Мрак кивнул, сказал безжалостно:

— Рассказывай.

Аспард вытащил меч, положил на колени. Манмурт вздохнул,заговорил быстро, срывающимся голосом:

— Ваше Величество, вы уже знаете, что я никогда несажусь верхом. Помните, я не смог с вами на охоту?.. Но когда-то я был чуть лине лучшим конником. У меня была прекрасная конюшня, я покупал и продавал коней,а себе отбирал самых лучших. Словом, однажды я нёсся через этот проклятыйвосточный квартал... сгори он огнем!.. конь подо мной был подобен урагану, яскакал и пел, орал, смеялся... как вдруг через улицу побежал ребёнок, за нимметнулась женщина. Я не успел подать коня в сторону, всё случилось слишкомнеожиданно, конь ударил, стоптал, понёсся было дальше... И надо бы ехатьдальше, сколько мы топчем простолюдинов, они сами виноваты, что вовремя неубираются с дороги! Но я зачем-то, дурак, остановил коня, даже развернул ипосмотрел... Они лежали в крови. Молодая женщина и ребёнок, девочка лет трёх.Мне стало жаль их, я бросил им пару монет, повернул коня и уехал.

Он замолк, его ладони быстро потерли бледные щеки.

Мрак поинтересовался в напряженной тишине:

— И всё?

— Если бы, — сказал Манмурт с тоской. — Надобыло забыть... я почти так и сделал. Но через неделю как-то проезжал там снова,поинтересовался у прохожего, как дела с женщиной и ребёнком, которых сбиликонем. Он сказал, что деньги, которые бросил им богатый господин, тут жеподобрали воры. Сама женщина лежит с обезображенным лицом, а у ребёнкапереломаны ножки, вряд ли выживет... И здесь, Ваше Величество, мне надо было быехать дальше, ведь каждый день кто-то гибнет, кто-то ломает руки и ноги, акто-то и шеи, но я, дурак проклятый, слез с коня, вошёл в тот дом. Да, женщинуконь ударил копытом прямо в лицо, а ребёнок... это была такая крохотнаяпрелестная девочка! Она лежала с перевязанными ногами и молча смотрела на меня.Она как будто узнала, что это я виноват. Смотрела серьёзно и по-взрослому. Дажебез укора, как будто всё понимала... Простите, Ваше Величество.

Голос прервался, Манмурт умолк. Губы его дрожали, онсуетливо вытащил платок, промокнул глаза. Хрюндя ворчала и пробовала сновавзобраться к нему на колени.

Мрак нарушил паузу:

— Ты этой ночью был там?

— Ваше Величество, я не могу оставить им много денег, уних всё отберут. Я ношу им каждую неделю, а для ребёнка наш лекарь делаетлекарства. Я их тоже ношу...

Аспард предложил:

— Я могу спросить лекаря.

— Не надо, — ответил Мрак. — А почему тайно?Манмурт в безнадёжности развел руками.

— Может быть, Ваше Величество и видит другой путь, носо мной звёзды не разговаривают... Меня засмеют и здесь, во дворце, и в восточномквартале начнется всякое, разное. А так у меня есть ещё одна жена, о которой неподозревают все три мои жены, есть ещё один ребенок... ибо та девочка сосломанными ногами тоже стала моей дочерью.

Аспард спросил хмуро: