– Как бы мне хотелось вас убить.

Ян улыбнулся контрасту между ее голосом и словами.

– Я знаю.

– Вы могли бы и предупредить меня.

– Мне хотелось сделать вам сюрприз.

Он так надеялся, что она ничего не знает, и теперь имелполное тому доказательство: как он и думал, Элизабет согласилась выйти за негозамуж, ничего не зная о его богатстве. Это потрясенное, недоверчивое выражениена ее лице не могло быть притворным. Ему очень хотелось убедиться в этомсамому, и именно поэтому он велел дворецкому провести ее к нему немедленно.Теперь Ян имел доказательство, и вместе с ним к нему пришла уверенность, чтоэта женщина любит его, сколько бы она ни отрицала это перед ним или перед самойсобой.

Теперь она может сколько угодно уверять его, что хотела отзамужества только независимости, – он не будет из-за этого переживать. Потомучто она любит его.

Элизабет наблюдала за переменой выражений на его лице.Думая, что Ян ждет от нее более пространной оценки его дома, она лукавоулыбнулась и поддела его:

– Конечно, это будет большой жертвой с моей стороны, но якак-нибудь сумею приспособиться к трудностям проживания в таком доме. Сколькоздесь комнат?

Его брови насмешливо приподнялись.

– Сто восемьдесят две.

– Небольшое местечко. Ну что ж, полагаю, в таком доме намостается думать только о развлечениях.

Ян подумал, что с развлечениями у них будет все в порядке.Он быстро закончил деловую беседу и, почти нарушая приличия, выпроводил гостей.Когда за ними закрылись двери, он бросился разыскивать Элизабет.

– Она в саду, милорд, – сообщил дворецкий. Ян вышел черезбалконные двери и сбежал по ступенькам в сад. Элизабет стояла на дорожке исрывала с розового куста засохший бутон.

– Сейчас будет немножко больно, – говорила она кусту, – ноэто для твоего же блага. Вот увидишь. – Она заметила приближающегося Яна иразвела руками. –

Привычка, – с улыбкой объяснила она.

– Наверное, в этом есть какой-то смысл, – вернул ей улыбкуЯн, которому в этот момент показалось, что цветы и в самом деле ожили в ееприсутствии.

– Откуда вы знаете?

– Потому что до того, как вы вошли сюда, это был самыйобыкновенный сад.

– А что это теперь?

– Теперь – рай.

У Элизабет перехватило дыхание от его внезапно охрипшегоголоса и вспыхнувшего в глазах желания. Он протянул к ней руку, и, неосознавая, что делает, она протянула ему свою и шагнула прямо в его объятия.Какую-то секунду, на которую она затаила дыхание, его янтарные глаза, в которыхтлел огонь, изучали ее лицо – черточку за черточкой, потом его руки прижали еекрепче и он наклонил голову. Она сама прижалась к его губам, и в этом поцелуеизлилась вся нерастраченная любовь, накопившаяся за годы ее одинокого детства.С бескорыстием истинной любви она предлагала ему себя, и истосковавшийся по ней

Ян упивался ее любовью, чувствуя, как она перетекает от неек нему и вновь вливается в его жилы, и радость от этого нового чувства такпереполнила его, что стала почти нестерпимой. Она была всем, о чем он толькомечтал, и даже больше.

Наконец он оторвался от ее губ, продолжая одной рукойперебирать шелк ее волос, а другой – прижимать ее к своему напрягшемуся телу.

– Я люблю вас, – прошептал он, потершись головой о ее висок.– И вы меня любите. Когда я обнимаю вас, я всегда это чувствую. – Он ощутил,как она слегка напряглась и тихо всхлипнула, но ничего не смогла или незахотела ответить. Но даже то, что она не возразила ему, было хорошим знаком, иЯн продолжил: – Я чувствую это, Элизабет, но если вы и дальше будете отрицать,что любите меня, то просто доведете меня до умопомрачения. Я не могу работать. Немогу думать. Я принимаю решения и тут же их отменяю. К тому же, – решил онизменить ее настроение, переключившись на предмет, который неизменно был ейинтересен, – когда у меня такое состояние, я начинаю сорить деньгами. Я неограничусь домом на Променад-стрит и теми платьями, что заказал вам… – онзаставил ее поднять голову и прочитал сомнение в зеленой глубине глаз, – …еслив самом скором времени вы не признаетесь, я промотаю все деньги, и у нас неостанется ни этого дома, никакого другого. – У нее тревожно сдвинулись брови,Ян засмеялся и взял ее руку. – Когда я в таком состоянии, – сказал он, надеваяей на палец кольцо с великолепным изумрудом, – я покупаю все, что попадается наглаза. Мне стоило невероятных усилий удержаться и не накупить колец с изумрудамивсех возможных оттенков.

Элизабет перевела глаза на свою руку, и они расширились привиде огромного изумруда.

– О… – воскликнула она, выпрямляясь в его руках, – оноизумительно и очень мне нравится, но я не могу позволить вам этого – нет, немогу. Ян, – она впервые назвала его по имени, и он вздрогнул от неожиданности,– я не могу вам этого позволить. Вы и так уже щедры были ко мне доэкстравагантности. – Она почти с благоговением дотронулась до камня,сверкавшего на ее пальце, потом решительно покачала головой. – Мне не нужныдрагоценности, правда. Вы сделали это из-за той дурацкой фразы, что я когда-тосказала вам, да? Будто мне обещали драгоценные камни величиной с ладонь? Выпоэтому купили мне это кольцо?

– Не совсем, – рассмеялся он.

– Но за один такой камень можно сделать все ирригационныеработы в

Хэвенхёрсте, да еще останется на жалованье, еду и одежду дляслуг на несколько лет…

Элизабет попыталась снять кольцо.

– Нет! – он остановил ее руку. – Я… – он лихорадочно думал,что можно сделать, – я уже не смогу вернуть его. Это часть гарнитура.

– Это еще не все?!

– Боюсь, что так, дорогая, хотя я готовил этот сюрприз навечер. К этому кольцу еще прилагаются ожерелье, браслет и серьги.

– О, понимаю, – сказала она, заставляя себя не смотреть накольцо. – Ну тогда… если вы купили несколько предметов, полагаю, кольцо стоитне так дорого, как если бы… только не говорите мне, – сурово предупредила она,увидев, как затряслись его плечи, – что вы заплатили полную цену за каждую изэтих вещей!

Смеясь, Ян прижался к ее щеке и кивнул.

– Какое счастье, – сказала Элизабет, на всякий случаискрестив пальцы, – что я согласилась стать вашей женой.

– Если бы вы не сделали этого, – засмеялся Ян, – один Богзнает, чего бы я накупил.

– И сколько бы вы заплатили за это, – фыркнула она, припавголовой к его плечу, – в первый раз по собственной воле. – Вы действительно такделаете? – спросила она секунду спустя.