– Это детектив, которого я наняла, чтобы выяснить, что случилосьс Робертом.

Вордсворт, размахивая шляпой, в сильном волнении шагал поковру, когда в небольшую гостиную вошла Элизабет.

– Простите, что побеспокоил вас в такой день, – начал он, –но по правде говоря, в этом и заключается причина такой срочности. Я думаю, вамследует прикрыть дверь, – сказал он.

Элизабет подошла к двери и дрожащей рукой закрыла ее.

– Леди Кэмерон, – сказал он взволнованным голосом, у меняесть основания думать, что ваш будущий муж каким-то образом связан сисчезновением вашего брата.

Элизабет бессильно упала на диван.

– Это совершенно несообразное предположение, – дрожащимголосом сказала она. – Почему вы так думаете?

Детектив отвернулся от окна и повернулся к ней лицом.

– Вам известно, что за неделю до своего исчезновения вашбрат стрелялся с

Яном Торнтоном?

– Ах, это, – облегченно выдохнула Элизабет. – Да, я знаю. Ноникто серьезно не пострадал.

– Напротив, Торнтон… э-э… Кенсингтон получил ранение в руку.

– Да, я знаю.

– А вам известно, что ваш брат выстрелил раньше, чем был дансигнал стрелять?

– Да.

– В таком случае попробуйте представить себе, как к этомудолжен был отнестись Кенсингтон. Своим бесчестным поведением ваш брат причинилему боль – одно это является достаточной причиной для того, чтобы желатьмщения.

– Мистер Вордсворт, – сказала Элизабет со слабой улыбкой, –если бы Ян… маркиз Кенсингтонский хотел отомстить ему, что, видимо,предполагаете вы, он мог бы сделать это на той же дуэли. Он удивительно меткостреляет. Однако он не сделал этого, потому что не считает возможным убиватьчеловека из-за каких-то разногласий!

– Неужели, – с нескрываемым сарказмом произнес Вордсворт.

– Представьте себе, – резко ответила Элизабет. – Маркизговорил мне об этом сам, и у меня есть основания верить ему, – добавила она,вспомнив, как он отклонил вызов Эверли, когда Ян обвинил его в жульничестве.

– А у меня есть основания полагать, – так же резко возразилВордсворт, – что этот шотландец, за которого вы выходите замуж, – он произнесслово

«шотландец» с той же презрительной интонацией, с какой всеангличане обычно отзываются о своих соседях из горной страны, – можетсовершенно спокойно убить человека на дуэли.

– Я не…

– Мне известно наверняка, что он убил как минимум пятерыхпри таких же обстоятельствах. Элизабет сглотнула.

– Я уверена, что у него… были на то причины и что… дуэльбыла справедливой.

– Ну, если вам хочется так думать… однако я располагаю идругими сведениями.

У Элизабет вспотели ладони. Какая-то часть ее существахотела встать и уйти, но другая утратила способность двигаться.

– Что вы хотите этим сказать?

– Давайте вспомним, если не возражаете, что нам ужеизвестно: Торнтон был ранен и несомненно – я бы даже сказал справедливо –гневался на вашего брата за то, что тот выстрелил раньше сигнала.

– Я знаю, что… ну хорошо, давайте примем это как вариант.

В этом есть смысл.

– А известно ли вам, миледи, что через три дня послебезуспешной попытки убить Торнтона на дуэли ваш брат сделал еще одну попытку –на этот раз на

Маблемарской дороге?

Элизабет медленно поднялась с места.

– Вы ошибаетесь! Откуда вам это известно? Почему Робертвдруг решил… – ее голос прервался. Через три дня после дуэли виконт Мондвэйлрасторг помолвку, а вместе с ней разрушил все надежды поправить их финансовыедела, и после этого

Роберт исчез.

– Я знаю это, потому что, имея информацию, которую вы мнедали, я систематически восстанавливал каждый шаг вашего брата в ту неделю,когда он исчез. Это обычная процедура, которая позволяет найти нити, которыемогут привести к разгадке. Через три дня после дуэли ваш брат провел день в

Найтрибджском клубе. Там вспомнили, что он вдруг в страшномвозбуждении начал поговаривать, что убьет Торнтона. Он попросил у знакомогоэкипаж, сказав, что собирается найти этого негодяя. Я сумел выяснить, чтоТорнтон в тот день был в

Лондоне и вечером отбыл в Дерлишир, из чего следует, что ондолжен был ехать по Маблемарской дороге. Заключив, что где-нибудь по дороге емупотребуется сменить лошадей, я начал проверять все почтовые станции, спрашивая,не помнят ли они кого-нибудь, похожего по описанию на Торнтона или вашегобрата. В Блэкборе мне повезло: мальчишка-рассыльный хорошо запомнил Торнтона –тот дал ему полкроны.

Он также запомнил, и очень отчетливо, что в окне его экипажабыла дырка от пули, и кучер был настолько испуган, что рассказал мальчишке,откуда она появилась. Он рассказал, что за несколько миль до их станции уТорнтона была ссора с каким-то человеком, по описанию очень похожим на вашегобрата, которого

Торнтон называл Робертом Кэмероном. В пылу ссоры Робертсъехал с дороги и, целясь в Торнтона, выстрелил в окно их экипажа.

Три дня спустя ваш брат рассказывал об этом случае своимприятелям в клубе. Он заявил им, что Торнтон погубил и вас, и его и что онумрет, но заставит Торнтона заплатить за это. По показаниям одного из грумовТорнтона, в ту же ночь ваш брат подстерег Торнтона на обратной дороге в Лондони снова стрелял в него. На этот раз он попал Торнтону в плечо. Торнтону удалосьсхватить его, но ваш брат вырвался и ускакал в лес. Так как Торнтон не могпреследовать его в экипаже по лесу, вашему брату удалось ускользнуть. Однако наследующий день он вышел из клуба и внезапно исчез. Вы сказали мне, что всеосталось на месте. Его вещи, бумаги, все. Вам это о чем-нибудь говорит, леди

Кэмерон?

Элизабет снова сглотнула, не позволяя себе строитьпредположения о том, чего не знала.

– Это говорит о том, что Роберт был одержим мыслью отомститьза меня и что его методы были… ну, скажем, не совсем честными.

– Торнтон когда-нибудь говорил вам об этом? Покачав головой,Элизабет попыталась защитить Яна:

– Мы стараемся не упоминать о Роберте, это слишком больнаятема для нас обоих.

– Вы, кажется, не следили за ходом моих мыслей, миледи, –возмутился