там есть знакомые. — Рико подмигнула. — Они войдут в положение.

Мгновение я молча пялился на неё, а затем рассмеялся.

— Не стыдно будет обманывать братьев по вере?

Она обиделась.

— Во-первых, это не совсем ложь. Откуда тебе знать, что это не провидение? Во-вторых, превыше любых заповедей и уставов — творить добро и спасать жизни! Именно эти желания двигали Основателями, и того же хочет Господь. Не надо воображать, будто в Ордене обитают сплошные людоеды. Мы — щит человечества, а не длань, что призвана карать его.

Эта речь порядком отличалась от того, что Рико говорила Ваккеру. Тогда она старалась убедить его придерживаться Кодекса как высшей добродетели. А в Кодексе явно не было ничего про то, как сочинять оправдания для преступников.

Налицо противоречие.

Или нет?

Рико хотела спасти заражённого от страшной гибели в огне и для этого вспомнила про Кодекс. Но когда он пошёл вразрез с её пониманием добра, она без сожалений отбросила его.

Приверженностью догмам и не пахнет.

К похожим выводам пришла и Нейфила, самодовольно задравшая подбородок.

«Я же говорила, что для алоплащницы она неплоха. Но не больно-то увлекайся ею».

Я едва удержался от того, чтобы закатить глаза.

А то что?

Нейфила чуть стушевалась.

«А то… А то мне будет неприятно, вот что. Наблюдать за вашим флиртом».

Кое у кого чересчур разгулялась фантазия.

— И многие в Ордене думают так же, как ты? — спросил я у Рико.

Она насупилась, отвела взгляд и отрезала:

— Многие.

А настолько ли глубок раскол в ордене, как я думал?

Рико быстро справилась с собой и, совсем не по-девичьи покряхтывая, поднялась на ноги. Её слегка пошатывало, однако она лучилась новообретённым энтузиазмом.

— Итак, где мой меч?

— Скоро окажется у тебя. Но прежде… я своё имя назвал. Как насчёт представиться?

— А, точно! Я Рико, полноправный рыцарь Ордена Алого Пламени и твой защитник на время паломничества.

Она послала мне задорную улыбку, будто предлагая улыбнуться в ответ, и протянула руку. Я пожал её. Ладонь у Рико была крепкая, маленькая и не лишённая изящества, несмотря на мозоли от тренировок с мечом.

— Будем знакомы.

Глава 7

По словам Рико, добраться до Амадора можно было за три дня неспешной ходьбы; меня вынесло на самый край области Краевой Пустоши, которую контролировали алоплащники. Контролировали символически, само собой: Бездна не подчинялась человеческим законам. Однако патрулей, высылаемых Орденом, хватало, чтобы отпугнуть крупных и наиболее опасных зверей. Такой практики придерживались не только религиозные фанатики. Всякий Великий Дом считал делом престижа очистить небольшой кусочек Пустоши, чтобы провозгласить его своим анклавом.

На деле это означало, что они сторожили проходы, ведущие в Бездну, взимали плату с каждого, кто решил спуститься, а также забирали налог с продажи добычи. Орден таким не занимался — алоплащники не спешили превращать свою веру в бизнес… Во всяком случае, в том, что касалось погружения в Бездну.

Будь Рико здорова, мы добрались бы к стенам города к следующему полудню — условному, ведь здешнее солнце всегда стояло в зените.

Увы, крепкий удар Луквенеса не прошёл бесследно: шагала она неуверенно, то и дело мотая головой, как лошадь, отгоняющая слепней. От жары её защищал капюшон, а вот моя солдатская стёганка была лишена такой роскоши. Я соорудил подобие тюрбана из бинтов, однако воспалённое солнце всё равно припекало.

От Нейфилы я знал, что Краевая Пустошь не могла похвастаться изобилием смертельно опасных монстров, в отличие от Дебрей Страстей или Лабиринтума. Она выступала прихожей — уже не привычный Хазм, ещё не истинная Бездна. В Пустоши редко встречались по-настоящему жуткие твари и почти не водилось ядовитых растений, она не насылала страшных болезней и не сводила с ума парадоксальными открытиями.

Она убивала нескончаемым зноем, сладковато-горькой пылью, что лезла в глаза, и ветром, от которого трескалась иссушенная кожа.

В горло будто забился песчаный ком, и оно мучительно саднило.

Путешествуй я в одиночку, превратился бы в безликого, которого эти мелочи не трогали — ни выворачивающей наизнанку жажды, ни рези в глазах из-за песка, ни солнечных ожогов. Я изо всех сил сдерживал регенерацию, не то Рико непременно заподозрила бы неладное, и оттого страдал вдвойне.

Ко всему прочему я обливался п о том в плотной одежде. По какой-то причине пот не превращался в мёртвых червей, как кровь. Видимо, они выделяли секрецию, которая успешно его имитировала.

Под ногами расстилалась ровная потрескавшаяся почва. Глинистые холмы сменялись чёрными, словно обсидиановыми скалами. В их тени притаились чахлые колючие кустарники, скрывавшие родники с горьковатой водой. Её обязательно надо было кипятить. Без этого она навевала на выпившего безумие: ему чудились миражи, а своих товарищей он принимал за чудовищ, которые пытались его сожрать.

Немудрено, что мы ползли как улитки — двигались от скалы к скале, делали привалы у каждого родника, и отдыхали, пока не вскипала вода в котелке. На двоих у нас была одна фляжка, и её содержимое расходовалось намного быстрее, чем нам бы хотелось.

Мне тяготы Краевой Пустоши нипочём. Но Рико поспешный переход прикончит в два счёта. Не для того же я спасал её, чтобы уморить в пустыне?

В перерывах между марш-бросками мы разговаривали. Говорила больше Рико, поджав под себя ноги и мечтательно уставившись вдаль. Она рассказывала о своей вере. Я пропускал мимо ушей её трёп о милости Алого Пламени, которое согревает сердца людей и даёт силы двигаться дальше, а вот Нейфила оживлялась. Она не упускала случая вставить ехидную ремарку в проповеди Рико — и бдительно следила за тем, как мы общаемся. Я слабо представлял, что она выискивает в нашей болтовне, но относилась она к своей задаче с рвением, достойным лучшего применения.

Больше обычных историй Рико меня заинтересовала легенда о зарождении Бездны.

Согласно учениям алоплащников, та появилась, когда на Хазм пришёл извне некий демон — злобный дух, абсолют порока, который ненавидел всё живое и поклялся уничтожить этот мир. Он был силён, очень силён — и в одиночку расправился со старыми богами. Но битва вымотала его, и он забился в глубокую пещеру, чтобы отлежаться. Миазмы, источаемые им, и сотворили Бездну. В то же время пролитая кровь мёртвых богов смешалась и запылала, положив начало божеству нового миропорядка — Алому Пламени. Как преемник старых богов, как их дитя оно поклялось расправиться с сущностью, которую древние тексты прозвали Архиврагом.

Любопытная история.

Нейфила несогласно помотала головой.

«Похожих баек пруд пруди. Алоплащники используют эту, чтобы показаться влиятельнее, чем они есть. Как же — наследники старого порядка!»

Несмотря на её скепсис, при желании я легко мог связать Архиврага с таинственной девушкой из картинной галереи. Но насколько истинно это предположение, оставалось лишь гадать.

Никто и никогда не добирался до сердца Бездны.

Пускай предание об Архивраге было правдой, откуда в обычной, хоть и искажённой злом пещере, взялись руины городов, построенных явно нечеловеческими руками? Почему Архивраг, который ненавидел жизнь, позволял ей расцветать в Бездне — взять хотя бы джунгли, служившие домом тысячам видам животных и растений?

Теологи Ордена пускались в пространные рассуждения о том, что создания Бездны — это тени на стене пещеры, отбрасываемые Архиврагом, пока сам он остаётся невидимым и недоступным для познания… Рико была не слишком сильна в теоретическом богословии, и её пересказы звучали слишком сумбурно, чтобы уловить детали. Куда лучше она разбиралась в Кодексе — практическом руководстве, оставленном Основателями. Рико любила приводить выдержки оттуда и пыталась научить меня основным принципам рыцаря Ордена.

Я успешно отбивался — под смешки Нейфилы.

Мои первоначальные подозрения насчёт Рико подтвердились: она видела религию не как универсальный ответ на всех вопросы, а скорее, как средство помочь другим. Если заповедь шла вразрез с её взглядами, она находила способ трактовать учение в свою пользу или попросту закрывала на него глаза. В этом Рико не отличалась от Ваккера и фракции радикалов, — но, по крайней мере, она не ратовала за сожжение людей заживо.

На очередной стоянке я поручил Рико заняться набором воды из родника, пока я отвлекал семейство игуаноподобных ящериц, расположившихся в его окрестностях. Они с крайней неохотой относились к идее поделиться источником воды. Из опыта общения с их родичами на прошлых привалах я вынес, что укусы ящериц болезненны, но не смертельны.

В нормальном состоянии Рико расправилась бы с ними огненной магией, но сейчас она не могла