– А не фига баловать.

– О господи, – простонал Лялин, получилось у негоочень натурально. Он вытянул ноги, подергал себя за рыжий ус, потом сложил рукина животе и скомандовал:

– Валяй, рассказывай.

Видя такую доброту, я поспешно поведала ему о случившемся,начав со встречи на дороге с двумя молодыми людьми.

– Что я тебе могу сказать, – выслушав мой расскази немного поразмышляв, изрек Лялин. – Конечно, все это выглядитподозрительно. Хотя очень может быть, что мент прав: в шкафу шарил дружок, аувидев тебя, перепугался и сбежал. Мог и парнишку столкнуть, и такое междуприятелями бывает. Начальство могло узнать о вещдоке, не спрашивай как, номогло, и менту надавали по шее.

– Второй по фамилии Шутов выглядел так, точно готовилсяменя целиком заглотить.

– Это уже твои эмоции, а их к делу не пришьешь.

Постой, Шутов, а зовут Юрка, Юрий Николаевич?

– Он самый.

– Редкая сволочь, к тому же продажная. Да-а...действительно наводит на размышления... только вот фотографии – фигня. За такоене убивают. Согласна?

– Полностью. Но если я права и паренек погиб из-зафотографий, значит...

– Значит, кто-то из мужчин не должен быть здесь, –закончил Олег, глядя на фотографии. – Хорошо, личности установим, это нетрудно. Говорить тебе о том, что совать свой нос куда не просят вредно дляздоровья, конечно, бесполезно.

– Конечно. Дед говорит, я от безделья дурею, вот истрадаю любопытством.

– Правильно Дед говорит, – кивнул Олег. – Каквы, кстати, ладите?

– Как кошка с собакой.

– Ну, значит, все нормально. Иди ко мне на работу.

Больших денег не обещаю, но и скучать не дам.

– А любовь?

– Какая любовь?

– Большая и светлая. Если пообещаешь, хоть завтра наработу выйду.

– Угораздило меня сболтнуть, – проворчалОлег, – теперь по гроб помнить будешь.

– А ты как думал? Нечего языком молоть, девушкутревожить.

Я поднялась, Олег сгреб фотографии и пленку в ящик стола.

– Пусть у меня полежат. Береженого бог бережет.

Будут новости, позвоню.

Я сделала ему ручкой и удалилась. По дороге домой я заехалав магазин. Сворачивая с проспекта, я поймала себя на мысли, что без концапоглядываю в зеркало заднего вида и присматриваюсь к потоку машин за спиной. Яразозлилась и пожалела, что не отдала вовремя пленку. Теперь на попятный непойдешь. Прав Дед, это все от безделья.

Дед, легок на помине, позвонил буквально через полчаса.Точнее, позвонила Ритка, его секретарь и моя подруга.

– Привет, – начала она заискивающе. – Дедпросил найти тебя.

– Чего меня искать, раз я не терялась.

– Не придирайся к словам. Он хотел, чтоб ты заехала вконтору.

– Не сказал зачем?

– Нет, а я, конечно, не спросила. И что я должна емупередать?

– Что я спешу по первому зову.

– Я же серьезно спрашиваю.

– И я не шучу. Когда надо быть в конторе?

– В 17.45 у него «окно».

– Хорошо, буду в 17.45.

Я приехала раньше, решив не заезжать домой. Немного погулялас Сашкой около здания под укоризненными взглядами охраны. Однако подать голосникто не решился, лишь Сашка заливисто лаял, бегая за мячиком. Я сидела наступеньках, грызла зубочистку и доводила охрану до белого каления, не зубочисткой,а тем, что сижу, можно сказать, в святая святых и развлекаюсь со своей собакой.И ведь не прогонишь, хотя, наверное, руки чешутся. У меня не было намеренийзлить их, просто Сашку к Лялину я с собой не брала, а долгое сидение в сумкедурно сказывается на его настроении, пусть немного побегает.

– Дед вызвал? – услышала я и даже оглядываться нестала, потому что и без того знала, что за спиной у меня Ларионов, начальникохраны Деда. Мы с ним друг друга не жаловали. Я свои чувства не особо скрывала,он же предпочитал демонстрировать дружелюбие. Ларионов спускался по лестнице,поравнявшись со мной, остановился. Пиджак застегнут на все пуговицы, рубашкабелоснежная, галстук модный, физиономия честного служаки, хотя я точно знала,что ему убить человека раз плюнуть. Дед об этом тоже знал, но расставаться сним не спешил. Впрочем, у Деда свой резон.

– Привет. Говорю, Дед вызвал?

– Тебе-то что за дело? – проявила я встречныйинтерес.

– Да я так просто... спросил.

– Сашка, – позвала я. Ларионов, вместо того чтобыдвигать себе дальше, точно прилип к мраморным плитам, кашлянул и сделал ценноезамечание:

– Смешная у тебя собака.

.Сашка забрался в сумку, а я подхватила ее и началаподниматься по лестнице.

– Как твои дела? – вдруг спросил он.

– Нормально, – удивилась я его заботе.

– Да? Хорошо... заходи как-нибудь... поговорим...

– О чем? – я даже притормозила, так мне сделалосьинтересно.

– Ну... о чем люди говорят.

– Так то люди. Нам с тобой говорить не о чем.

– Зря ты... – пожал он плечами и поспешил кмашине, оставив меня в недоумении. Что это на него нашло? Такой тип ни с тогони с сего глупых разговоров не заводит.

– Чудеса, – пожаловалась я Сашке. Мент на входешироко улыбнулся мне.

– Здравствуйте, Ольга Сергеевна. – А Сашке дажеподмигнул, чем сразу же завоевал мое расположение.

Игнорируя лифт, я поднялась по лестнице и вошла в приемную.Ритка грызла печенье, пользуясь тем, что приемная пуста.

– Подожди пару минут, – сказала она тихо. –Он сейчас освободится. – Не выдержала и все же добавила:

– Не могла одеться поприличнее.

Ритке, как и Деду, не нравились мои джинсы, хотя Дедпоследнее время стал гораздо демократичнее.

– Времени не было, – отмахнулась я.

– Чем ты, интересно, занимаешься?

– Отдыхаю.

– Везет же некоторым...