– Тут-то, под воздействием отчаяния, у Полиньки ивозникает безумный план – страшный, чудовищный, но свидетельствующий обогромной силе чувства. Впрочем, не знаю. Возможно, идея принадлежала Ренару.Хотя осуществить её пришлось именно девушке… Ночью, когда вы, АрхипГиацинтович, клевали носом, слушая излияния хозяина, в спальне княжонпроисходило адское действо. Полинька умертвила сестру. Не знаю, каким образом –задушила ли, отравила ли, но во всяком случае обошлась без кровопролития, иначев спальне остались бы следы.

– Следствие допускало возможность убийства, –пожал плечами Мустафин, слушавший Эраста Петровича с нескрываемымскепсисом. – Но возник резонный вопрос: куда делся труп?

Чиновник особых поручений без малейших колебаний ответил:

– В том-то и к-кошмар. Убив сестру, Полинька перетащилатело в ванную, там разрезала его на куски и спустила кровь в трубу. Французпроизвести расчленение не мог – вряд ли он сумел бы незаметным образомотлучиться из своего флигеля на столь долгое время.

Переждав истинную бурю возмущённых возгласов, среди которыхчаще всего звучало слово «Невозможно!», Фандорин печально молвил:

– К сожалению, невозможно ничто иное. Другого решения упоставленной з-задачи нет. Лучше даже не пытаться вообразить, что происходило вту ночь в ванной, Полинька не могла обладать никакими анатомическими познаниямии вряд ли располагала каким-нибудь более серьёзным инструментом, чем похищенныйукрадкой кухонный нож.

– Но не могла же она спустить в трубу куски тела икости, произошёл бы засор! – с несвойственной ему горячностью воскликнулМустафин.

– Не могла. Расчленённая п-плоть покинула усадьбу,разложенная по чемоданам и шляпным коробкам француза. Скажите, высоко ли отземли были расположены окна спальни?

Архип Гиацинтович прищурился, вспоминая:

– Не очень. Пожалуй, в человеческий рост. И выходилиокна в сад, на лужайку.

– Значит, передача останков происходила именно ч-черезокно. Судя по тому, что на подоконнике не осталось следов, Ренар снаружипередавал в комнату какую-то ёмкость, Анюта уносила её в ванную, клала внутрьочередной кусок тела и передавала соучастнику. Когда же зловещаят-транспортировка была закончена, Полиньке осталось только ополоснуть ванну исмыть кровь с себя…

Лидии Николаевне очень хотелось выиграть пари, но во имясправедливости она не могла смолчать:

– Эраст Петрович, всё это очень складно – заисключением одного обстоятельства. Если Полинька совершила такую монструознуюоперацию, она непременно запачкала бы одежду, а кровь не так-то простоотстирать, в особенности если ты не прачка.

Это практическое замечание не столько озадачило, сколькосконфузило Фандорина. Кашлянув и потупив глаза, он тихо сказал:

– Я п-полагаю, что, прежде чем приступить к разделкет-трупа, княжна сняла с себя одежду. Всю…

Некоторые из дам ойкнули, а Молли Сапегина, бледнея,пролепетала:

– О mon Dieu…

Эраст Петрович, кажется, испугался, не приключится ли с кемобморока, и поспешно продолжил, перейдя на тон сухой научности:

– Вполне вероятно, что затяжное беспамятство мнимойАнюты было не симуляцией, а естественной реакцией психики на страшноеп-потрясение.

Здесь все заговорили разом.

– Но ведь исчезла вовсе не Анюта, а Полинька! –вспомнил Сергей Ильич.

– Ах, да это просто Полинька нарисовала на щеке родинку, –нетерпеливо объяснила более сообразительная Лидия Николаевна, – вот все иприняли её за Анюту!

Отставной лейб-медик Ступицын с этим суждением несогласился:

– Не может быть! Близкие люди умеют отлично различатьдвойняшек. Манера поведения, оттенки голоса, наконец, выражение глаз!

– Зачем вообще понадобилась подмена? – перебиллейб-медика генерал Липранди. – Зачем Полиньке понадобилось изображать,будто она Анюта?

Эраст Петрович дождался, пока поток вопросов и возраженийиссякнет, и ответил всем по очереди:

– Если б исчезла Анюта, ваше превосходительство, то наПолиньку неминуемо пало бы подозрение, что она расправилась с сестрой из мести,и тогда следы убийства искали бы более т-тщательно. Это раз. Исчезновениевлюблённой девушки одновременно с французом выводило на первый план версию, чтоэто именно побег, а не преступление. Это два. Ну и, наконец, под видом Анютыона могла бы когда-нибудь в будущем выйти замуж за Ренара, не выдав себя заднимчислом. Очевидно, именно это и произошло в далёком Рио-де-Жанейро. Я уверен,что Полинька забралась так далеко от родины, чтобы спокойно соединиться спредметом своего обожания. – Коллежский асессор обернулся клейб-медику. – Ваш аргумент относительно того, что близкие умеют различатьдвойняшек, вполне резонен. Однако обратите внимание на то, что домашнийд-доктор Каракиных, которого обмануть уж во всяком случае было бы невозможно,незадолго перед тем умер. Кстати г-говоря, мнимая Анюта после роковой ночиизменилась самым решительным образом – словно стала д-другим человеком.Учитывая особенные обстоятельства, все сочли это естественным. На самом же делепреображение свершилось с Полинькой, но стоит ли удивляться тому, что в ней неосталось прежней живости и весёлости?

– А смерть старого князя? – спросил Сергей Ильич. –Уж очень удобно вышло для преступницы.

– Весьма подозрительная смерть, – согласилсяФандорин. – Вполне вероятно, что не обошлось без яду. Вскрытия,разумеется, не производили – отнесли внезапную кончину за счёт отцовского горяи склонности к апоплексии, а между тем очень возможно, что после этакой ночипустяк вроде отравления родного отца Полиньку бы уже не смутил. Впрочем,произвести эксгумацию не поздно и сейчас. Яд долго сохраняется в костныхтканях.

– Держу пари, что князь был отравлен, – быстро произнеслаЛидия Николаевна, обернувшись к Архипу Гиацинтовичу. Тот сделал вид, что неслышит.

– Изобретательная версия. И остроумная, – медленнопроговорил Мустафин. – Однако нужно иметь слишком живое воображение, чтобыпредставить княжну Каракину в наряде Евы, разделывающую хлебным ножиком трупсобственной сестры.

Снова все заговорили одновременно, с одинаковой горячностьюотстаивая обе точки зрения, причём дамы в основном склонялись к версииФандорина, а мужчины её опровергали, почитая невероятной. Сам виновник спора вдискуссии участия не принимал, хотя слушал доводы сторон с большим интересом.