Он перечислял сделанное, а я в бессилии сжимал кулаки.Слишком много времени потрачено зря еще при предыдущих президентах. При всехобщих политических устремлениях, мы-де строим коммунизм для всего человечества,китайцы всегда китайцы, у них и коммунизм обязательно с раскосыми глазами. Малокто знает, что шовинизм – это в нашем произношении «китайскость», именно укитайцев подметили эту нехорошую черту европейцы и так назвали по имени народа,который обладает ею в наибольшей степени.

И вот теперь вся надежда, очень зыбкая, на то, чтостарое и осторожное правительство Китая все еще никак не решится двинутьогромные орды на пустые, с их точки зрения, земли России… а если быть честным,то они в самом деле почти пустые и без всякого «почти» заброшенные. Это,однако, вовсе не значит, будто китайцы имеют право на них претендовать, а мывот так просто возьмем и отдадим.

Да, старое и осторожное правительство Китая ожидало, когдаРоссия дозреет еще, но молодые ястребы, как видно из сообщений пронырливойпрессы, настаивают на немедленном захвате всей Восточной Сибири и ДальнегоВостока. Главный аргумент даже не слабость России, это само собой разумеется, аустремления соперничающей Японии, что вот-вот опередит и сама даст приказ каннексии Дальнего Вос­тока.

– Мы успеваем? – спросил я с надеждой.

Он покачал головой.

– Если честно, то вряд ли. А надеяться на то, что икитайцы прошляпят… гм… недостойно.

– Но вы же отправили войска?

– Капля в море, – ответил он жутко спокойным голосом.На меня смотрели умные глаза смертельно усталого человека. Горшкову не военнымминистерством бы руководить, а какой-нибудь гуманитарной кафедрой. – Хотя,конечно, какую-то роль эти войска сыграют. К тому же, Борис Борисович…

– Не тяните, у меня и так мурашки по всему телу.

– У нас не конный отряд лучников, – повторил онпонравившееся сравнение. – Первыми приходится в таких случаях отправлятьстроителей, в их задачу входит расширить базу и приготовить все для прибывающихдесантников и боевой техники. Затем с первыми частями отправляем массугорючего. Все приходится ввиду спешности перебрасывать самолетами, а это всеудорожает, военные теперь тоже считают каждую копейку! Тяжелая техника грузитсяна платформы, как я уже сказал, отправим железной дорогой. Часть уже сегодняотправили.

Я перевел дыхание, Горшкову сейчас еще хуже, чем мне, ясказал как можно бодрее:

– Огромное вам спасибо! Вы не представляете, как многосделали. Не знаю человека, кто вот так стал бы предпринимать что-то за спинойпрезидента, даже если был бы уверен в абсолютной правоте. Возможно, мы опередимих на шажок… Или хотя бы не дадим опередить нас! Надеюсь, не дадим.

Лукошин вошел вроде бы, как всегда, спокойно и сдостоинством, но я сразу ощутил его тревогу и смятение. Правда, до выбороввсего три дня, но уж слишком лицо его похудело за ночь, а скулы заострились,как плавники большой хищной рыбы.

– Что-то случилось? – спросил я.

Он тяжело опустился в кресло напротив. По тому, как обвислоего гвардейское тело, я снова почувствовал его усталость, замешательство и чутьли не панику. Он хотел было ответить, но распахнулась дверь, вдвинулся Андыбин,заметно постаревший после того вечера в ресторане, отказ исполнять русскиепесни подкосил его железное здоровье. Прошло полгода, а он все не оправится отудара.

Пока он обменивался со мной, а затем и с Лукошинымрукопожатием, Лукошин проговорил с неохотой:

– Было бы странно… да-да, очень странно, если бы ничего неслучилось. Мы заварили такую кашу… Так что не очень-то реагируйте…

– Ты меня уже подготовил, – заверил я. – Теперьдавай обрушивай все, что у тебя там за пазухой. Камень или целая скала?

– Гора, – ответил он. – Карельский только чтопровозгласил, что отказывается признавать власть проклятыхмосковитов-предателей. Он объявляет Дальний Восток отдельным евразийскимгосударством, которое будет вести самостоятельную политику, в состав Америки невойдет, как и в состав Китая или Японии. Остальное – неинтересно, обычныйнабор фраз о миролюбии, но твердой решимости защищать суверенитетДальневосточной республики.

– Суверенитет чего? – спросил я. – Он пока еще невласть. Кто-то его поддержал?

– Да в том-то и беда, что в местной печати сразу жепоявились статьи с восхвалением его предложения… пока это называется так.Думаю, все было заготовлено заранее. Пока он надеялся, что вас не изберут,потому такое предложение придерживал.

Андыбин буркнул:

– Евразийское… Это на Дальнем Востоке? При чем здесь «евро»?

– Да это всего лишь термин, – пояснил Лукошин. –Мол, и вашим, и нашим.

Я выслушал обоих, голова работает четко, быстроперебрал несколько вариантов, кивнул Лукошину:

– Свяжись с министром обороны.

Лукошин спросил, не двигаясь с места:

– Не слишком ли круто?

– Лучше сейчас под арест десяток горячих голов, чем завтралить кровь тысяч одураченных. Почему непонятно дуракам, что Япония и Китайсожрут моментально? Тоже мне – великая евразийская держава! На отдельновзятом, как говорится, Дальнем Востоке.

Андыбин хмыкнул.

– Шутки шутками, но Дальний Восток раз в двадцать, если не впятьдесят, больше Японии. И в миллиард – богаче ресурсами. К тому жеДальний Восток почти весь – прекрасная равнина с плодороднейшей землей,недаром туда хохлы переселились и собирались создать независимую Украину наземлях «зеленого клина»! А Япония мало того что крохотная, да еще и почтився – горный хребет, непригодный для жизни! Не-е-ет, в умелых рукахДальний Восток смог бы стать величайшей державой! По территории, если неошибаюсь, раза в три побольше Китая?

Я раздраженно отмахнулся.

– Стал бы или не стал – спекуляции досужих людей. Хужетого – интеллигенции! У нас нет ни времени, ни сил на рассусоливаниевсяческих аспектов. Срочно туда отряд быстрого реагирования! Карельский нарушилКонституцию России, это государственная измена. Надо поступить по всейстрогости закона. Европа и Америка поддержат, даже если сразу предателей кстенке. Не до политкорректности и Гаагских конвенций, когда речь о такихставках: он предал не только Россию, но и весь христианский мир, всю технологическуюцивилизацию. Дурак, не понимает, что его великую индоевропейскую…

– Афроазиатскую, – поправил Лукошин, сам жеспохватился, – тьфу, евроазиатскую!

– Да, его евроазиатскую державу вмиг слопают соседи. ЗаРоссию и то вот-вот примутся, а отколовшиеся куски – сразу!

Он не ответил, некоторое время смотрел расширенными глазами,вдруг заулыбался во весь рот.

– До меня только сейчас дошло… Борис Борисович, а как это вытак просто сказали: «Свяжись с министром обороны»? Не заметили, что уженачинаете отдавать ему приказы?