Был момент, когда я случайно увидела себя в зеркале спальнии не смогла не улыбнуться. Одета я была с небрежным шиком наемного убийцы.Некоторых своих друзей, наемных убийц или охотников за головами, я дразниланасчет этого шика, но иногда приходится мириться со стереотипами. А кроме того,в черном я выгляжу классно. Черное на черном — и кожа у меня кажется почтипрозрачной, будто должна светиться. Глаза у меня угольно-черные. И вид у менябыл эфирный, как у бескрылого ангела в несчастливый день. Ладно, пусть я падшийангел, но все равно эффект разительный. Я давно усвоила урок: если тебя нелюбит мужчина твоей жизни, лучшая месть — хорошо выглядеть. Если бы я следовалаэтой стратегии до конца, я бы накрасилась, да хрен с ним. Я в отпуске. А вотпуске я не крашусь.

В кухне была толпа. Приказ одеться был воспринят безпререканий. Черри надела джинсовые шорты и белую мужскую рубашку с оторваннымирукавами, и рваная бахрома украшала дыры. Концы рубашки Черри завязала так, чтобыл виден живот, когда она расхаживала по кухне. Зейн все время следовал заней. Не знаю, что чувствовала по этому поводу Черри, но Зейн себя вел каквлюбленный или как очень серьезно увлеченный мужчина. Он сидел за столом вкожаных штанах, которые снял ночью, забыв про свой кофе и глядя на Черри.

Калеб прислонился к столу в джинсах с расстегнутой верхнейпуговицей, так что было видно кольцо в пупке. Он попивал кофе и со страннымвыражением лица глядел, как Зейн глядит на Черри. Выражение его лица я поняла,но оно мне не понравилось: он будто думал, как устроить им какую-нибудьпакость. Калеб произвел на меня впечатление человека, которому пакости по душе.

Натэниел сидел за столом, заплетя длинные волосы в косу,спадавшую на спину. Грудь его была голой, но я, не проверяя, знала, что одеждана нем есть. Он достаточно меня знал и знал, что я не люблю, когда гостирасхаживают голыми.

Игорь и Клодия стояли. В свете дня татуировки Игоря ещесильнее бросались в глаза. Они покрывали руки, насколько я могла видеть черезбелую майку, и грудь тоже, и шею, как текучие драгоценности, от которых нельзябыло оторвать глаз. Даже на расстоянии они красиво смотрелись на бледной коже.Татуировки я не слишком обожаю, но представить себе Игоря без них было бытрудно — они очень ему шли. На нем была наплечная кобура, и как-то она не оченьподходила к белой майке, но ладно — не меня же так одели. «Глок» у него подмышкой смотрелся черным пятном на цветной картине — как изъян на полотне Пикассо.

Клодия рядом с ним выглядела положительно ординарно — еслиженщина ростом почти в семь футов и с такими мышцами может выглядеть ординарно.Пистолет на пояснице и близко не был так заметен, как у Игоря. Черные волосыувязаны в тугой пучок, лицо оставлено чистым и пустым, включая глаза. У Клодиибыли глаза копа или плохого парня из кино — глаза человека, который не даетзаглянуть себе в душу. Кроме полицейских, я мало видала женщин, умеющих делатьтакие глаза. Будь ее лицо чуть помягче, его можно было бы назвать красивым. Нов твердой челюсти, в резких полных губах, будто молча говоривших «осади назад»,было что-то, мешавшее это сделать. Чуть-чуть не хватало в ее лице того, чтомогло бы полностью переменить ее облик.

Они оба подошли занять свой пост по обе стороны от меня. Ябы могла возразить, но ночью я уже выяснила, что нет смысла. Им отдает приказыРафаэль, а не я. Он сказал: охраняйте ее, и именно этим они и будут заниматься.А я слишком... какой бы я там ни была, говорить им, чтобы отстали, будет сотрясениемвоздуха. Пусть ходят за мной, если им так легче. Сегодня мне плевать.

Мерль стоял в углу рядом с кофеваркой, куда Игорь егооттеснил, пока я наливала кофе. Я не знала, кто его вскипятил, и мне было всеравно. От вида и запаха кофе мне уже стало лучше.

Мерль был одет в ковбойские сапоги, джинсы и джинсовуюкуртку на голое тело, как был ночью. И попивал кофе из простой кружки. Шрам нагруди выделялся белым, рваный, в одном месте с ямкой, будто здесь была самаяглубокая часть раны. Как будто его вырезали молнией. Я хотела его спросить,откуда это, но, судя по выражению его глаз, решила, что он не ответит и сочтетэто весьма бестактным. Ладно, не мое дело.

Все свободные стулья были обращены спинкой к эркеру илираздвижной стеклянной двери.

Я терпеть не могу сидеть спиной к окну или к двери —особенно к двери. Натэниел тронул Зейна за руку. Тот глянул на меня, встал,прихватив свою чашку, и отошел к стулу, стоящему спинкой к двери. Черри селарядом с ним, хотя раньше на этом стуле сидела Клодия, и оказалось, что онадолжна наблюдать за обеими дверями. Тогда Черри подвинулась ближе к Зейну,повернувшись спиной ко всем стеклам сразу.

Бывало время, когда я бывала не так осторожна, особенно усебя дома, но сегодня на меня накатывала моя обычная паранойя. Дискомфортвсегда так на мне сказывается, особенно эмоциональный.

Клодия села рядом, Игорь прислонился к шкафу за моей спиной— наверное, присматривая за Мерлем. Кажется, они не слишком друг другунравились.

Я сделала первый глоток кофе, черного, горячего, и несколькосекунд наслаждалась растекающейся теплотой, пока не спросила:

— А где Грегори?

— Стивен и Вивиан повезли его к себе, — ответилаЧерри.

— Но как он?

Она улыбнулась и стала сразу как-то моложе.

— Выздоровел, Анита. Ты его исцелила.

— Я вызвала его зверя, я его не исцеляла.

— Без разницы, — пожала плечами она.

Я замотала головой:

— Нет, этой ночью мне не удалось его вылечить.

Она нахмурилась, и даже это было красиво. Она сегодняпорхала, сияя. Я глянула на Зейна, не спускавшего с нее глаз. Может быть, это уних любовь. Но что-то искрилось в ее глазах.

— Ради Бога, Анита, ты его спасла, так какая разница,чем?

Моя очередь пришла пожимать плечами.

— Мне просто не нравится, что мунин Райны все сильнеевмешивается, когда я пытаюсь исцелять.

Зазвонили в дверь, я и вздрогнула. Нервы? У меня?

— Я заказывал еду, — сообщил Натэниел.

Я взглянула на него:

— Неужто китайскую?

Он кивнул, улыбаясь — наверное, на мое довольное выражениелица. Мы недавно открыли, что, хотя ни один китайский ресторан так далеко едуне доставляет, за приличные чаевые — но очень приличные — для нас могут сделатьисключение. Натэниел встал, но Калеб его опередил, оттолкнувшись от двери.

— Я возьму. Кажется, все равно я здесь не очень нужен.

Он поставил кружку на стол, пробрался между нами и исчез вгостиной.

— Что с ним сегодня? — спросила я.

Ответил Игорь:

— Хотел подружиться с Клодией.

— И со мной, — добавила Черри.