«…Враги? У Иры? Да откуда?!»

«…Ирку втихаря многие не любили. Но в основном те, кто ее непонимал. Посудите сами: нестарая, привлекательная, пользуется очень большимвниманием со стороны мужчин – и вся в работе. Здесь что-то нечисто. С чего этоона так надрывается? Перед руководством выслуживается? В тридцать четыре годастала ведущим научным сотрудником, а эту должность по нынешним требованиямдолжны замещать только доктора наук. За что ей такое продвижение по службе? Акто ее хорошо знал, те понимали, что ей интересно то, что она делает. Она мнемного раз говорила, что с детства ее любимый вопрос: почему? Почему происходиттак, а не иначе? Почему случается это и случается то? И в криминологии онаосталась такой же «почемучкой», все ломала голову, пыталась понять, почемупреступность ведет себя именно так, а не иначе…»

«Мы все к ней бегали со своими страданиями. Она слушатьумела. И утешать. Поговоришь с ней – и легче становится. Она для нас былавместо психотерапевта. А совет всегда давала один и тот же: поступай, как тебесамой хочется, не насилуй себя, не ломай…»

«…Филатова злая была, прощать не умела. Она не мстила, нет,боже упаси, для этого она была слишком мягкая. Она делала для себя выводы ипотом свое мнение не меняла, хоть мир перевернись. Вешала на человека ярлык навсю жизнь и даже от него самого не считала нужным это скрывать. Однажды нашсотрудник занял у нее солидную сумму на неделю, а вернул только через двамесяца. Филатова ни разу ему не напомнила, ни разу не спросила, хотя сидели онив соседних комнатах и виделись раз по двадцать на дню. А когда он в следующийраз обратился к ней с такой же просьбой, она ответила: «Володюшка, ты чудныйпарень, но денег я тебе не дам. Ты человек необязательный и вышел у меня издоверия». Представляете, прямо при всех заявила. Вот в этом она вся…»

«…Мы удивлялись, почему Ирина докторскую диссертацию непишет. Никто и не сомневался, что ей это по силам. А она отшучивалась,говорила, что ей рано себя хоронить, что не нагулялась еще. Конечно, ее понятьможно: пока в совете наши зубры сидят, которые сами докторами наук стали лет впятьдесят, они Филатову в доктора не пропустят – больно молодая. Но, кажется,наш начальник ее все-таки дожал, особенно после того, как ужесточил требованияк замещению должностей ведущих сотрудников. Во всяком случае, в плане институтана тысяча девятьсот девяносто второй год стоит ее монография…»

«…Ирина Сергеевна очень болезненно относилась к тому, что вминистерстве науку ни в грош не ставят. У нее самообладание было – дай богкаждому, но и темперамент бешеный. Она в министерстве наслушается в свой адрес,да и в адрес института в целом, всяких гадостей, смолчит, зубы стиснет, а вмоем кабинете даст себе волю. Особенно тяжко ей пришлось последние два-тримесяца, когда Павлов из Штаба МВД России начал к ней цепляться. По несколькураз возвращал ей документы на доработку, это ей-то, за которой в жизни никтоничего не переделывал. Можете мне поверить, если на свете существуют гениальныекриминологи, то она – из их числа. А Павлов этот – безграмотный тупица, путаеткриминологию с криминалистикой, в слове «перспектива» по четыре ошибки делает.Я, как начальник, делал все возможное, чтобы Ирину Сергеевну оградить от него,да куда там! Она, бедная, совсем сникла, как-то даже сказала мне: «Наверное, мыи в самом деле никому не нужны. Вот выйдет моя книга, и уйду я вжурналистику»…»

* * *

…Уходя домой, Настя Каменская оставила в кабинете, гдестояли столы Ларцева и Короткова, лаконичную записку:

«Павлов из МВД России. Не к спеху, для общей картины.

Целую. А.К.».

* * *

Заказчик не испытывал тревоги. Только легкое недовольство.Он уже знал, что после выполнения заказа возникли непредвиденные осложнения,что вместо дела о несчастном случае расследуется уголовное дело об убийстве. Нов конечном итоге какая ему разница? Расследование лично для него ни малейшейугрозы не представляет. Главное – Филатовой больше нет…

Заказчик вспомнил свою первую встречу с ней почти полгоданазад, в январе. Она сидела перед ним спокойная, сосредоточенная, готоваявыслушать его соображения и продумать их. А он плохо слышал сам себя, путался всловах и все не мог отвести глаз от ее рук, пытаясь уловить хоть малейшийпризнак волнения. Знает или не знает – вот что мучило Заказчика. Кто бы могпредположить, что они вот так встретятся? Порой она вскидывала ресницы иулыбалась, Заказчику мнилось, как-то по-особенному, с тайным смыслом, но онодергивал себя, стараясь успокоиться и вникнуть в суть дела, которое ониобсуждали. А она, казалось, не замечала его волнения, и руки у нее не дрожали.

После той первой встречи Заказчик быстро забыл свои страхи.Он был уверен, что хорошо знает женщин, а женщины не умеют долго сдерживаться имолчать. Если бы она знала, кто он такой, или хотя бы догадывалась, она бывыдала себя.

Потом была вторая встреча и следующая. Так сложилось, что вфеврале им пришлось сталкиваться чуть ли не каждую неделю. Заказчик всматривалсяв ее лицо, походку, вслушивался в спокойный, почти лишенный интонаций голос ине обнаруживал никаких признаков нервозности. «Нет, не знает», –облегченно вздыхал Заказчик, но в следующую же минуту в ее шутках ему слышалсязлой сарказм, а в улыбке виделась насмешка, в монотонной речи чудиласьсдерживаемая ярость. А потом он узнал, что Филатова пишет книгу. К этомумоменту нервы его были на пределе, как мотылек к пламени, тянулся он к этойзагадочной женщине, используя любой, самый малозначительный повод для встреч,чтобы еще раз пережить мучительные сомнения и в конце облегченно вздохнуть:нет, все-таки не знает. Книга Филатовой тоже была поводом для разговора.

– Когда же вы собираетесь ее писать? – спросилтогда Заказчик. – Вы ведь так загружены плановой работой.

– Открою вам маленький секрет. – Она смотрела нанего открыто и дружелюбно. – Книга уже написана. Просто раньше у меня небыло возможности ее издать.

– Почему? Что-нибудь сверхкрамольное? – пошутилЗаказчик.

– Что вы, никакой крамолы, – засмеяласьона. – Просто издать книгу – дело практически неосуществимое, если тыникто и тебя не знают. А теперь у меня есть имя и репутация.

– А как будет называться ваше творение?

– Название пока ориентировочное – «Криминология. Коррупция.Власть». Что-нибудь в таком роде.

– И о чем она, если не секрет?

– Долго объяснять. – Она поморщилась. – Еслихотите, я вам лучше рукопись принесу. Может быть, заодно и подскажете, нельзяли ее издать за гонорар. У нас ведь за это не платят, сами знаете.Договорились? Завтра же завезу вам текст.

Она поднялась, собираясь уходить. Заказчик порывисто вскочилиз-за стола, кинулся к вешалке, чтобы подать ей шубку, неловко задел локтемпепельницу. Окурки высыпались на стол…

– Да не нервничайте вы так, Владимир Николаевич. –Филатова взялась за ручку двери. – До завтра.