— От летучей мыши не может так пахнуть.

— А вы много нюхали в своей жизни летучих мышей?!

Марьяна проглотила обидное слово и нарочито спокойным тономпредложила:

— Как бы то ни было, вынесите ее отсюда поскорее.

Кудесников так и сделал. Он отнёс Мерса в туалет, достал изсумки и опустил на пол. Кот мгновенно уселся на задницу и принялсявылизываться. Хозяина он игнорировал: в точности так постояльцы дорогих отелейигнорируют обслуживающий персонал. Предусмотрительный хозяин постелил на дносумки специальную пелёнку для младенцев — оставалось только выбросить ее иусадить кота обратно.

Арсений полагал, что его питомец начнёт сопротивляться и незахочет снова очутиться в тесноте и темноте. Ничуть не бывало. Мерс послушноулёгся на дно. «Если бы у него были руки, он бы сам застёгивал за собойсумку, — подумалось Кудесникову. — Настоящий соратникчастного детектива!»

Возвратившись в купе, Кудесников в третий раз улёгся спать.И спал до тех пор, пока в дверь не вломилась проводница и не выпалила ему прямов ухо:

— Он уходит!

— А? Что? — вскинулся тот. — УжеАркадьев?

— Нет, до Аркадьева еще три остановки, — всетем же драматическим шепотом ответила проводница. — А ваш-то уже втамбуре стоит, изготовился!

Перед тем как покинуть купе, Арсений бросил последний взглядна свою попутчицу, которая задремала, откинувшись назад. Даже во сне онавыглядела слегка надменной. Он помнил вкус ее поцелуя, и ему было немножкообидно, что она не признала в нем своего «прекрасного принца». С другойстороны, даже лучше, что не признала.

Кудесников знал о женщинах так много, понимал их так хорошо,что порой мог лучше всякой гадалки предсказать будущее. Флирт с этим ангеломобязательно закончится какой-нибудь драмой. Сотрясением всего организма. А онне любил перемен, особенно в себе самом. Пусть лучше все идет как идет.

Итак, Сливка до Аркадьева не доехал. Интересно, почему?Возможно, его любовь живет на полустанке в какой-нибудь избе, окружённойвишнёвым садом. У нее коса до пояса и васильковые глаза. Когда она броситсяСливке на шею, останется сделать пару снимков и ретироваться. Мечты, мечты… Гдеваша сладость?

К удовлетворению Кудесникова, на полустанке из поездавыгрузилось довольно много народу. Впрочем, народ этот как-то слишком быстрорассосался, а Сливка все возился со своей сумкой, очень похожей на ту, вкоторой томился Мерседес. Пришлось делать вид, что Арсению тоже кое-что нужноподтянуть и поправить. Наконец Роман Петрович тронулся с места. Сыщик немногоподождал и последовал за ним.

Конечно, он был раздосадован. Его надежды на спокойнуюпоездку рушились на глазах. Проклиная судьбу, он подхватил сумку с котом изашагал по грязному, разбитому просёлку. На горизонте маячила спина неутомимогоСливки. Детектив прибавил шаг, боясь упустить подопечного из виду. Через пятьминут он уже бежал, то и дело наступая модными ботинками в лужи. Из-под парика,который Кудесников впопыхах забыл снять, текли водопады пота, накладные зубызвонко клацали о нижнюю челюсть. Не выдержав, он на ходу сорвал с головы парик,выплюнул накладные зубы в ладонь и вприпрыжку помчался по просторам землирусской, разбрызгивая вокруг себя фонтаны грязи. Окрестная живность в паникеразбегалась у него из-под ног. Мерседес, почуявший неладное, завозился в сумкеи начал подавать голос.

Куда несет этого типа? Где тот вишнёвый сад, в котором ждетего любимая? Вместо сада Кудесников увидел широкую ленту шоссе, при выезде накоторое торчал сияющий чистотой дорожный знак. От неожиданности Арсенийостановился как вкопанный и тут же завяз по щиколотку в грязи. Знак гласил:«Село Кукуево — 100 метров». Он помотал толовой, не веря своим глазам.Наконец сообразил, что прочитал неправильно. Правильно — Кукулево.Многообещающее названьице!

Село протянулось вдоль автомагистрали, которая вела изМосквы в Смоленск и в том числе проходила через Аркадьев. Что моглозаинтересовать здесь Романа Петровича? Наверное, все же женщина.

Пока Кудесников читал вывеску и изучал топографию местности,Сливка исчез. Сыщик огляделся и увидел невдалеке ряд покосившихся домишек.Встряхнулся и бодрым шагом вошел в Кукулево.

Центром общественной жизни в селе была площадь, на которойстояли два ларька и строение, смахивавшее на переделанный сарай. Один ларёк былзаколочен досками, на другом висела бумажка с корявой надписью «Учёт».Загадочное строение было снабжёно вывеской с манящим названием «У Маруси».Рядом торчал дорожный знак, провозглашавший, что сарай является пунктомобщественного питания. Придорожным кафе, иными словами. Пару минут Кудесниковстоял на площади как истукан и осматривался. Поколебавшись, он выбрал именнокафе и двинулся к нему, переговорив по дороге с Мерсом и объяснив ему ситуацию.

Кафе оказалось на удивление просторным и чистым, сквадратными деревянными столами, накрытыми весёлыми клеёночками, и с массивнымилавками. Кудесников вошел и неопределённо кивнул головой — вроде какпоздоровался. Сливка был тут, около стойки — обхаживал официантку, явностараясь произвести впечатление. «Внешность обманчива, — решилсыщик. — Не такой уж он лох, как мне казалось. Возможно, в нем скрытамощная сексуальная энергия, на которую женщины реагируют, как радары навражеский самолёт — мгновенно».

Кудесников сел в дальнем углу и огляделся по сторонам.Народу было много, пахло вкусной едой и кофе. Хорошим кофе, между прочим. Когдасыщик положил руки на стол, раздался глухой стук. Он опустил глаза и обнаружил,что все еще судорожно сжимает вставную челюсть и парик. После секундногозамешательства он кинул парик на соседний стул, а челюсть аккуратно завернул всалфетку и водрузил в самый центр столика. После этого вспомнил про своеголюбимца, который некоторое время возился в сумке, а потом перестал подавать признакижизни. Арсений запихнул сумку под стол, расстегнул ее и сказал:

— Мерс, мы еще только в середине пути. Терпи, дружище!

Кот несколько раз стукнул хвостом, потом обернулся ипосмотрел на хозяина пренебрежительным взором. Мол, если еще не пора вылезать,чего пристаешь? Вздохнув, тот застегнул сумку и повернулся так, чтобы видетьстойку, где Сливка по-прежнему флиртовал с официанткой. Кудесников огляделдевушку с ног до головы. Смазливая блондиночка, невысокая, немножко вульгарная,с низким хрипловатым голосом и невероятным самомнением, которое базировалось нацветистых комплиментах проезжих мужиков.

— Аленка! — неожиданно крикнул кто-то изоткрытой двери кухни. — Поднос забери!

— Сейчас, — откликнуласьофициантка. — Кофе подам и заберу!

Она протянула руку к кофеварке и резко повернула какую-торучку. Раздался громкий хлопок, шипение — и девушку окатило гущей ижелтоватой пеной. Она взвизгнула и замахала руками с такой силой, словноотбивалась от целого роя пчел. Местная публика начала гоготать. Из кухнивыскочил мужик в фартуке и гаркнул: