- Добрый день, - я с вежливой улыбкой облокотилась на стойку, - мне как обычно. Падре Дроуну того же.

- Эм, Марсия, - осторожно намекнул Эмиль, напряженно оглядываясь по сторонам.

- Не беспокойтесь, - махнула на него рукой. – Вода здесь вкусная. А еще мне нужны ответы, Джек. – На стойку лег серебряный. – Не знаешь ли ты некого Анонима, любителя строчить письма барышням и подговаривать их на побег?

Монету толкнули обратно ко мне. Значит мало. Пришлось менять на золотой.

- Эх, - притворно вздохнул владелец кабака, - что нынче за молодежь пошла. Раньше с ножом по подворотням работали, а теперь при свете дня махинации проворачивают. Я, как приверженец старой школы, за честный грабеж, а не обман. – Эмиль подавился водой. – Кто-то планомерно втягивает в свои хитрые сети простаков типа Фарса, - он кивнул на дремавшего в углу потрепанного жизнью юношу явно из бедняков, - обещая легкий заработок, загребая навар и не мараясь. Нет, паренька понять можно. Больная мать и младшая сестра на руках. Способ бескровный, вот он и согласился. Тем более, его задача только выманить пташку из гнезда. Но Фарс сам не рад, каждый день мрачный ходит. А что делать?

- Спасибо, - я покосилась на паренька. – А кто главный паук?

Второй золотой Джек решительно от себя отодвинул. Если бы было мало, по монете постучали пальцем бы. А так честно – нет информации, платить не надо.

- Не знаю. Подозреваю только. Фон Рейк в одном дерьме уже вымазался. И его люди часто тут крутились.

Я потерла подбородок. Но Эмиль тронул меня за рукав:

- Спасем заблудшую душу? Я могу устроить его послушником в церковь.

- Выход, - согласилась я. Это стабильный заработок плюс бесплатная школа для сестры и больничная койка для матери.

- Только у меня условие. – Мои брови удивленно полезли на лоб. – Я хочу работать в вашем сыскном агентстве.

***

- Младшая госпожа, к вам... падре, - запнулся перед непривычным словом Луи.

- Кто?! – хором спросили мужчины семьи.

- Падре, - все так же неуверенно повторил дворецкий.

- Дорогая? – бабушка приподняла седую бровь.

Одна мама спрятала улыбку за чашкой.

- Так, - папа потер лоб, - скажи мне, Марсия, сразу какие разрушения и сколько я должен церкви?

- Все не так, - я трусливо вжала голову в плечи. Рефлекс будь он не ладен. – Эмиль работает вместе со мной.

Теперь в легком шоке находились все.

- В смысле? – решил озвучить повисший в воздухе вопрос Рикардо.

- В прямом, - сухо бросила я. – Со вчерашнего дня в агентстве частного сыска «Правда здесь» появился новый сотрудник. Падре Эмиль Дроун. Луи, пригласи его.

Дворецкий служит в нашей семье достаточно давно и к выкрутасам гостей, но падре он провожал с каменным лицом и деревянной походкой. Видимо прикидывал, когда сам последний раз посещал церковь.

- Добрый день, - приветствовал всех Эмиль широкой улыбкой.

- И в правду в сутане, - пробормотал брат и, забывшись, хлебнул из чашки горячий чай, прямо как коньяк – залпом.

- Пошли в кабинет, - я приглашающе махнула рукой в сторону коридора.

- Марсия, - рассерженной кошкой зашипела бабушка, и Эмиль вздрогнул, – где твои манеры?

- Мы сотрудника, ба. И нас всего двое. Зачем расшаркиваться?

Вообще вчера в кабаке получился занятный разговор.

- Я хочу работать в вашем сыскном агентстве, - бесстрашно заявил падре.

Я подавилась водой, а Джек выпустил полотенце из рук от столь неожиданного запроса.

- Кха-кха, - бесцеремонно вытерла рукавом выступившие слезы, - зачем вам это?!

- У вас интересно, - падре пожал плечами. – Я никогда не стремился быть послушником, просто у сирот не так много выбора. – Джек важно кивнул подтверждая. – Наш приют был при монастыре. Оттуда все в послушники и ушли. А сыск мне всегда нравился.

Только я могла заявиться в притон с падре и там же нанять его на работу. Эмиль (было принято решение отпустить официоз погулять) даже от зарплаты отказался, поскольку все равно придется совмещать службу Святой Матери и детскую мечту. Занятно, что на этом моменте в кабак «У Джека» заявился обер-офицер Вулич с очередной проверкой. Увидев за стойкой нашу компанию, он стиснул зуб и молча вышел вон.

Теперь напарник сидит в кресле для гостей в кабинете и зачарованно гладит Жулю. А она предательница млеет и окрашивается в нежно-розовый цвет.

- Какие же причудливые создания в ведомости Святой Матери, - поразился Эмиль, когда слизь ласково обхватила его кисть. – Фарса с сестрой я устроил, мать перевел в больницу. Там лихорадка в последней стадии. Но врачи сказали - будет жить, но на восстановление потребуется много сил и времени. Парень и рад рассказать, кто втравил его в игру с письмами, но боится, и не безосновательно, расправы над близкими. Но по намекам предложил ему заработок фон Рейк. А еще он сказал, что это не единственная схема. Есть манипуляция слухами. Но там он каким-то не очень знатным, но вхожим в свет дамам выдавал задания.

- Да? – я нахмурилась. В окно с порывом ветра влетел запах цветущего шиповника. Мама категорически не разрешает его выкорчевывать, говорит, что он лучшая сигнализация. – Я сегодня как раз собиралась убить часть дня в салоне красоты, пытаясь выяснить кто специально раздувает фальшивые сплетни о беременности Элеоноры Хрум. Но теперь меня посетила светлая мысль, что икать концы надо в другом месте. Кстати, Эмиль как ты относишься к бал-маскараду?

- Что прости? – падре потряс головой, будто услышал бранное слово. – Бал? Да еще и маскарад? Святая Матерь при входе в церковь меня молнией в макушку поразит за это!

- Исключительно в богоугодных целях, - я как прилежная послушница сложила ручки на коленях и скромно улыбнулась. – Ведь обманом выманивать деньги из людей — это грех?

- Еще какой, - охотно подтвердил Эмиль. – Хорошо, но танцевать не буду.

- А знаешь, в чем самая интересная особенность – это маскарад, танцы там не обязательная часть. Ты главное к темным углам, кустам, гобеленам и альковам близко не подходи. А то стольких придется анафеме предавать.

«У Джека» меня встретило непривычное оживление для дневного времени. В зале то там, то тут взрывалась смехом компания разношерстных парней. Но самое главное разочарование - у стойки теряя один из клиентов. Никакого разговора по душам!

Что ж. Остается лишь ждать и наслаждаться водой. Парень лет двадцати пяти только хмыкнул, когда мой заказ повторили. Сам же он потягивал пенное пиво из высокого стакана.

- Красотка скучает? - начал он со стандартного захода.

- Нет. Благодарю за беспокойство, - предельно вежливо ответила я. С завсегдатаями притона обычно это срабатывало. Подобные великосветские обороты здесь не в ходу.