Бровь Арея с вызовом дрогнула.

– И что из того? Да, я вскрыл иоправдываться не собираюсь. Что-то я не припомню правила мрака, запрещающегочитать чужие письма.

Меф развернул свиток и увидел высокиещеголеватые буквы, окруженные мелкими брызгами чернил.

«Дорогой Мефодий!

Очень неудобно тревожить тебя такой мелочью,но ты изменил мраку, и мрак передал мне права на твой клинок. Прошу немедленновозвратить его мне с этим курьером.

С неизменным уважением,

Гопзий Руриус Третий»

Меф на всякий случай огляделся. Никакогокурьера он не увидел, что было неудивительно, так как, судя по дате, письмобыло доставлено еще неделю назад.

– Что за бред! Мрак передал кому-то правана мой меч! Такое возможно? – недоверчиво спросил Меф.

Арей расхохотался.

– Очнись, синьор помидор! Ты наивен дотупости! Задумайся, что у тебя в руках? Меч тьмы! Как ты носишь его, если ушелиз конторы? Лигул вправе найти ему нового хозяина. Пусть свет выдаст тебекакую-нибудь списанную флейту, если ты боишься ходить безоружным.

– Не хочу я флейты! Я хочу мой меч! ПустьЛигул отвалит! Когда-то мой клинок принадлежал Древниру, а Древнир нетьма! – крикнул Меф, начиная горячиться.

Дафны рядом с ним не оказалось, и некому былоуспокаивающе коснуться его локтя. Упоминание имени Древнира не произвело наАрея особого впечатления.

– Что из того, даже если так? Когда-то истражей мрака не существовало. Да и Лигул не всегда был уродливым горбуном…Одним словом, не важно, чем этот меч когда-то являлся! Важно, чем он являетсятеперь.

Меф упорно не желал сдаваться. Сама мысль, чтонадо расстаться с мечом, казалась ему нелепостью, чушью, чем-то совершенноневозможным. Он материализовал меч, взвесил его на ладони, скользнул взглядомпо чуть отколотому окончанию клинка и вновь заставил меч исчезнуть. Доставатьоружие просто так – привычка вредная и глупая. Недаром настоящие самураи резалисебе палец всегда, когда доставали меч без намерения пустить его в дело илихотя бы потренироваться.

– Меч вообще нельзя передавать! Никтопосторонний не сможет к нему прикоснуться! Он не дастся никому, даже вам! Мы сним связаны навеки! – сказал Меф.

С этим Арей не стал спорить.

– Я в курсе. Но всякое правило имеетисключения. Если ты обидишь свой меч, или оскорбишь его, или даже простомысленно отречешься от него – ваша связь нарушится. В этом случае мечпреспокойно может быть передан Гопзию и будет служить ему не менее верно, чемслужил тебе. Увы, это так.

– Я не стану оскорблять свой меч! Ясновам? – сказал Меф, воинственно делая шаг навстречу Арею.

Барон мрака миролюбиво положил ему руки наплечи. Темные, с проседью усы шевельнулись.

– Тш-ш! Перестань на меня кричать! А то яиспугаюсь, задрожу и спрячусь под стул!.. Не хочешь отдавать – не отдавай. Ялично тебя не уговариваю.

– То есть как не отдавай? Но вы же толькочто сами говорили, что… – озадачился Меф, вконец сбитый с толку.

– Говорил-то говорил, но ты, как всегда,не дослушал. Я бы первый огорчился, если бы мой ученик добровольно отдал меч.Унижение ученика – это унижение учителя. Поэтому я и написал Гопзию от твоегоимени, что он может проваливать к собачьей бабушке.

– Прямо так и написали? – поразилсяМеф.

Арей прищурился.

– Слово в слово. И даже уже успелполучить ответ! Держи!

Рука Арея скользнула в карман красного халата,и Мефу был вручен еще один свиток. Тоже, разумеется, вскрытый.

«Буслаев!!!Дохляк, трус, мелкая дрянь! Знаешьли ты, кто я? Еще раз повторяю: верни меч, или я поймаю тебя и высеку на глазаху твоих светлых покровителей!

Гопз».

– Надо же, как распсиховался! Дажеподписаться не смог нормально. Буковки так и прыгают! Я всегда утверждал, чтомы, стражи мрака, не выносим критики! Хотя, признаться, я не особо стеснялся ввыражениях. Да и подделать твой почерк мне удалось просто прекрасно! Это наслучай, если Гопзий выудит в Канцелярии какой-нибудь твой отчет, чтобы ихсличить, – сказал Арей, заглядывая Мефу через плечо.

– И на это письмо вы тоже ответили отмоего имени? – спросил Меф подозрительно.

Он понял уже, в какую историю его втравили.Вкратце то, что сделал Арей, называлось: «Ату, собачки! Скушайте друг друга, ая посмотрю!»

Барон мрака удрученно вздохнул.

– Разумеется. Как я мог поступить иначе?Надеюсь, ты простишь мне это маленькое самоуправство? Мне подумалось, что нестоит отвлекать тебя такой мелочью… Кстати, ответ пришел сегодня утром. Держи!

Еще один свиток, на этот раз третий, скользнулв ладонь Мефа.

«Вызов принят. Об условиях договорятся нашисекунданты!

Гопзий Руриус Третий».

– И что ты обо всем этом думаешь? –спросил Арей.

– Думаю, что вы поступили по-свински.

Мечник гневно дохнул серой.

– Ого, как смело! Не нарывайся, мальчик,а то Гопзию некого будет убивать… Разве не ты говорил, что не собираешьсяотдавать меч?

– Я и не собираюсь.

– Вот и пусти его в дело, раз так!Докажи, что достоин артефакта мрака! Поверь, другого выхода нет. Неужели тыдумаешь, что есть другой способ сохранить меч?

На глаза Мефу попалась алебарда. Слишкомгромоздкая для комнаты, с длинной рукоятью, она казалась здесь чужеродной,точно медведь в городской квартире.

– Кто этот Гопзий Руриус Третий? Хорошийбоец? – спросил он.

Задавая вопрос, Меф не учел, что Арей был изтех, у кого не просто заслужить комплимент.

– Кто? Он? Да ничего подобного! Когда-тоон считался седьмым или восьмым клинком мрака. Но потом я одолел Хоорса и ещекое-кого по мелочи, так что его рейтинг несколько вырос. Теперь он, должнобыть, четвертый или пятый, – пояснил мечник небрежно.

– Так, значит, сражаться Гопзий умеет?

– Ну разве что на амебном уровне… Стражейтридцать или сорок он все же убил, не считая светлых с флейточками, которых онубивал уже не для души, а по работе, – неохотно признал Арей.

Он оценивающе взглянул на Мефа, поскребжелтоватым ногтем щеку и добавил: