Незнакомец опустил одну бровь и задрал другую. Еще развзглянул на прилавок и спросил:

– А как это – с изюминкой?

– Возьмите то, которое вам больше всего понравится, идело с концом.

– А вот вам лично – какое больше всего нравится? –привязался он. Чувствовалось, что в деле выбора украшений у мужчины нет опыта,а терять почву под ногами он не привык.

– Ну, лично я к бриллиантам равнодушна. Мнеприглянулось вон то, с оранжевым камнем. – Лиза действительно сразу егоприметила, так что душой она не покривила. – И цена у него вполнепристойная.

– А какой у вас размер? – почти нахально спросилнезнакомец и уставился на Лизины руки.

– Вы что, на мне жениться собираетесь? – беззлобновозмутилась она. – Кольцо подбирается для определенной женщины, а не дляпервой попавшейся!

– А какие обычно у женщин пальцы? Лиза поняла, что онни за что не отстанет.

Вероятно, он решил делать предложение, нырнуть, как в омут сголовой, но насчет размера кольца сомневался.

– У меня семнадцать с половиной, – ответила она ипоказала ему правую руку.

И только тут сообразила, что по-прежнему носит обручальноекольцо. Нахмурилась, сдернула его с пальца и засунула в карман пальто.

– Чего это вы? – изумленно спросилнезнакомец. – Зачем вы его сняли?

– Да вот, муж мне изменил, – неожиданно для себя ляпнулаЛиза. – Я решила с ним разводиться. – И насмешливо добавила: –Уверяю, к вам это не имеет никакого отношения.

– Слава богу, – пробурчал тот. – Вы меняпрямо напугали. Значит, семнадцать с половиной?

– Послушайте, ну что вы, как маленький?! У меня семнадцатьс половиной, а у вашей избранницы может быть семнадцатый или восемнадцатыйразмер. А если она молода, то и шестнадцатый! Мне, между прочим, сорок пятьлет, это тоже кое-что значит.

– Я думал, к старости пальцы, наоборот, высыхают истановятся тоньше.

– Чего это вы нагличаете?

– Я пошутил, чтобы привести вас в чувство. Тоже мне –старушка, – ворчливо сказал он. – Померяйте кольцо, а? Мне ужаснонадо.

Он посмотрел на нее с мальчишеской непосредственностью.Однако в глубине его глаз пряталась отчаянная решимость. «Настоящий мужскойшарм кроется в трехдневной щетине, – решила Лиза, взглянув незнакомцупрямо в лицо. – И в непобедимой уверенности в себе».

– Ладно, черт с вами, померяю. Только не говоритепотом, что я вас не предупреждала.

– Я вам ничего не скажу, потому что вообще вас не знаю.

– Меня зовут Лиза, – бросила она, склонившись надвитриной. – Это для того, чтобы вы знали, за кого поднять первый тост навашем бракосочетании.

– Северьянов, – сказал ее неожиданный знакомый ипротянул руку: – Игорь Геннадьевич.

– Вы что, прораб? – спросила Лиза, крепко еепожав. – Или политик? У вас прямо условный рефлекс: руки раздавать.

– Слушайте, не иронизируйте, ладно? Я совершенно выбитиз колеи.

– Ну, хорошо, – сжалилась Лиза и подозвалапродавщицу: – Девушка! Нам нужно примерить кольцо.

Появилась продавщица, лучась любезностью, и достала кольцовместе с бархатной подложкой. Лиза надела кольцо на безымянный палец правойруки – на место обручального – и полюбовалась издали. Кольцо состояло из двухтонких, переплетающихся змеек, одной – золотой и одной – серебряной. Сверху вкрупных «лапках» сидел сапфир – темно-оранжевый, как глаз персидской кошки.

– Очень необычное кольцо, – сказалапродавщица. – Оно вообще в единственном экземпляре. Итальянская работа,между прочим. Хочется на него смотреть и смотреть.

Лиза тут же пожалела, что сосватала настырному Северьяновутакую красоту. Лучше бы себе купила, честное слово. Однако делать нечего.Теперь у него эту находку вряд ли вырвешь. Вон как загорелся.

– Я беру, – выпалил будущий жених и достал изкармана пальто бумажник.

– Ладно, я пошла, – сказала Лиза. – Удачивам. И с Новым годом!

– Спасибо, – ответил тот и невнимательно посмотрелна нее.

Лиза решила, что ей в самом деле пора сматываться. Купит длясебя что-нибудь в следующий раз, не проблема. Если она здесь останется, этотСеверьянов еще чего доброго подумает, что она хочет продолжить знакомство. Воти поджидает его.

Быстрым шагом она дошла до конца зала и отправилась навторой этаж. В «Чайной розе» яблоку негде было упасть, и она испугалась, чтождать свободного места придется стоя, у всех на виду. Она не любила привлекатьк себе внимание, и толочься возле стеклянной этажерки с кремовыми тортиками ейбыло неловко. Однако, как только она подошла, один из столиков освободился, иофициантка торопливо протерла его влажной тряпкой, стряхнув крошки в поднос.

Лиза села и посмотрела на часы. До свидания оставалось ровнотридцать минут. Но Георгий, как и она, вполне мог явиться заранее. На дорогахплотное движение, рассчитать время тютелька в тютельку вряд ли получится. Лизаогляделась по сторонам. Кругом одни парочки. У всех лихорадочно блестят глаза,каждый уже получил свою инъекцию надежды. Не одна она обманывала себя! Всезнают, что после узловой станции «первое января» жизнь тронется в путь с той жескоростью, и вокруг будет тот же ландшафт, и те же самые соседи по купе, и тотже проводник в потертом форменном кителе. Однако в глазах все равно прыгаютмаленькие веселые чертики предвкушения: «А вдруг?»

Георгия она узнала сразу, как только он появился на гребнеэскалатора. Глаза его голубели издали, словно топазы, которые Лиза виделатолько что в ювелирном магазине. Недаром он упомянул их в первую очередь – каксвое главное достоинство. Кроме этой сумасшедшей голубизны, не было большеничего, заслуживающего внимания. В его «метр девяносто» наверняка входиликаблуки и шапка-ушанка, которую он нес под мышкой. То, что он брюнет,определялось лишь по жидким усам. Голова была лысой, с желтоватой кожей,блестевшей, как надраенный сапог. Улыбка держалась на двух передних зубах,превосходящих своими размерами все остальные. Но больше всего Лизе непонравилась его пенсионерская основательность, которая проявлялась во всем – втом, как он снимал куртку и доставал из кармана телефон, в том, как онустраивался на стуле, как разговаривал с официанткой.

Лиза привыкла к манерам Руслана. Он командовал жизнью, а непримеривался к ней, как этот тип.

– Подруга ваша не соврала, – с удовлетворениемконстатировал тип и потер руки. – Вы симпатичная. Замуж хотите?

В этом вопросе было такое простое, жадное, купеческоесамодовольство, что Лиза против воли рассмеялась.

– Нет, замуж не хочу, – честно призналасьона. – Я еще с первым мужем не развелась. Хочу простого женского счастья,если вы не возражаете. Меня зовут Лиза, кстати.