– Когда ты был маленький, ты находился у меня наглазах, – возразила мать. – Хочешь, давай встретимся? Отец отправилсяпоздравлять бабушку. Теперь наверняка застрянет до вечера в Камышовке.Особенно, если его станут кормить всем этим деревенским безобразием. Рубец,холодец, заливной рыбец…

– Маринованный грибец, – пробормотал Игорь. –Я вот как раз сейчас совершенно свободен, – сообщил он, посмотрев на часы.

Было около полудня. Все улицы и переулки оказались запруженымашинами, медленно ползущими вдоль тротуаров. Пешеходы весело обгоняли едваползущий транспорт, выдыхая ватные шарики пара.

– Если бы я была домовитой и пекла пироги, я пригласилабы тебя домой, – сказала мать. – А поскольку на кухне у меня ни чертанет, встретимся в ресторане. Где ты сейчас?

– Где я сейчас? – переспросил Игорь, чтобыпотянуть время. Но потом вспомнил, что дал себе слово не врать. Враньепочему-то постоянно выходило ему боком. Поэтому он вздохнул и честно ответил: –Возле Наташкиного дома.

В трубке сгустилось молчание. Это было нехорошее молчание –с нахмуренным лбом и вытянутыми в трубочку губами.

– Ну, вот что, – решительным тоном заявиламать. – Двигайся в сторону своей квартиры. У тебя там рядом чудныйресторанчик «Восемь диванов», встретимся через двадцать минут.

– На одном из диванов? А ты успеешь за двадцатьминут? – Игорь обозрел улицу, забитую машинами и автобусами. – Ничегоне ездит.

– Я рядом и приду пешком, – пообещала мать иотключилась.

Игорь поплелся в ресторан, точно зная, что по головке его непогладят. Мать с ума сходила оттого, что сын таскается к бывшей жене. Онскрывал, что страдает, но получалось у него плохо.

Войдя в ресторан и заняв место в углу, Игорь достал изкармана коробочку с медальоном и положил на салфетку. Заказал себе кофе и судовольствием закурил, откинувшись на мягкую диванную спинку. Буквально черезпять минут появилась его родительница – элегантная и броская, какбабочка-махаон. Игорь встал и поцеловал ее в щечку, радуясь, что, несмотря навозраст, не чувствует в ней никакой хрупкости. Она была сильной, страстной иумела себя преподнести. В прошлом году она прибрала к рукам какого-тоитальянского магната, который назвал ее именем яхту и потребовал, чтобы онаофициально развелась с мужем и вышла за него. Мать все еще раздумывала, оказатьли ему такую честь, и магнат ревновал, как бешеный. Когда она отправилась вМоскву, он послал с ней своего телохранителя. Однако на гостеприимнойроссийской земле телохранитель встретил девушку Свету, которая взяла в плен не толькоего сердце, но и физическое тело.

Из-за этого мать получила абсолютную свободу, которая,впрочем, была ей не очень-то и нужна.

– Поздравляю с наступающим, – сказал Игорь ипридвинул к ней коробочку. В отличие от других подарков, этот он выбирал сам. Ине просто выбирал. Медальон он заказал у молодого ювелира, который в самоеближайшее время собирался покорить мир. Это была яркая и стильная вещица – какраз такая, которая могла понравиться Елене Максимовне Северьяновой.

Мать отреагировала именно так, как он и рассчитывал: обнялаего за шею и прижалась лбом к его лбу. Когда она смотрела на медальон, на лицеу нее появлялась радость обладания красивой вещью. Игорь понял, что попал вдесятку.

– Мы с отцом тоже приготовили для тебя подарки. Нескажу какие. Скажу только, что огромные. Мы завезем их вечером. Если, конечно,твой папочка не явится из Камышовки пьяным.

– За ним не водится, – ради справедливости заметилИгорь.

– Ха! Ты просто не попадал в лапы своих деревенскихродственников. В этой Камышовке к самогону относятся, как к квасу. А твойпапочка, скажем прямо, далеко не мушкетер.

– Если он обещал вернуться к вечеру, значит,вернется, – не слишком уверенно заметил Игорь.

Мать закурила, сощурила один глаз, вроде как от дыма, адругим глазом – очень внимательным – уставилась на сына.

– Ну? Как твоя личная жизнь? К моему приезду ты обещалпредпринять какие-нибудь шаги для собственного счастья.

– Мам, ты смешная. – Игорь постарался сбить ее ссерьезного тона. – Мне в последнее время кажется, что в счастье можнотолько провалиться, как в яму. По чистой случайности. Никакого разумного пути кнему не существует.

– А как у тебя дела с Верой? – продолжаладопрашивать она. – Может быть, тебе уже пора сделать ей предложение?

– Меня посещала такая мысль. – Игорь вдумчивоподергал себя за ухо, как будто выполняя мистический ритуал. – Поэтомувчера я провел тест.

Мать сощурила оба глаза.

– Ты наехал на Веру со своими рыбами?

– Я сказал, что готов переехать к ней вместе саквариумом. Она послала меня к черту.

– О, боже! – Мать затушила окурок в пепельнице иприжала ладонь к щеке. – Ты убил бедную девочку своими литрами. Ни однанормальная женщина не согласится выходить замуж за резервуар с водой. Ты хотьпонимаешь, что предлагаешь бедняжке? Любовь пополам с бытовыми неудобствами!

– Я думал, она меня любит, – глубокомысленнозаявил Игорь.

– Любая нормальная женщина…

– Да ладно, мам! Моя бывшая жена, например…

– Что – твоя бывшая жена? – На лицо ЕленыМаксимовны легла грозная тень негодования.

– Она любила меня. И рассмеялась, когда я пришел ссумкой, в которой якобы находился пакет с рыбами. И ее не испугал аквариум вполовину квартиры…

– М-м… Ты снова был у нее. Это никуда не годится.

– Наташка-то в свое время прошла тест.

– Еще бы. Я ведь ее тогда предупредила.

– Ты ее… что?

Елена Максимовна внимательно оглядела свои ногти.

– Я позвонила и рассказала о твоей затее. Про этотдурацкий тест! Потому что поняла, что иначе ты не женишься никогда. И яостанусь без внуков.

Пока Елена Максимовна говорила, у нее покраснела шея ввырезе блузки. Чтобы унять нервы, она принялась щелкать зажигалкой. Игорь такрастерялся, что даже не сразу нашел подходящие слова.

– Хочешь сказать, Наташка меня обманывала? С самогоначала морочила мне голову?

– Ты сам сказал: она любила тебя, – огрызнуласьмать.

– Так она знала? – пробормотал Игорь и уставилсявдаль невидящим взглядом. – Она знала, как нужно себя вести? И сказала«да» просто потому, что ты прочистила ей мозги? И это была никакая не любовь, атак… заговор?!

– Какая теперь разница? – резко бросила ЕленаМаксимовна. – Ведь вы все равно развелись сто лет назад.

Игорь некоторое время сидел молча, потом взглянул на мать ивозмущенно воскликнул:

– Ты вмешалась в мою жизнь! Ты интриганка. Теперь японял, почему ушел отец – ты опутала его ложью, и он этого просто не вынес.