И придержал коня, давая им проехать вперед. Сварогвоспользовался случаем:

– Помашите народу, принцесса, мы поговорим позже…

И натянул поводья. Кортеж как раз свернул на узенькуюВолчью, откуда предстояло выехать на Адмиральскую. Трубачи и герольды, ехавшиевпереди вроссыпь, торопливо перестраивались в колонну по трое, окаймлявшиепроцессию ликторы оказались совсем близко к Делии, и Сварогу легко удалосьотстать. Он медленно ехал, едва не задевая полами мантии вытянувшихся в стрункугвардейцев, взиравших на него во все глаза – без присущего суеверномупростонародью страха, потому что бравым усачам не полагалось бояться и самогодьявола, не говоря уж о странном змеином короле, сиречь горном тролле. Улицабыла тесная, как зауженный недотепистым портным кафтан, тротуар чуть ли не владонь шириной, и зрители разместились главным образом на подоконниках,бесстрашно свесив ноги и цепляясь друг за друга: но что поделаешь, если внезапамятные времена Волчья наряду с более презентабельными проспектамиудостоилась нешуточной Привилегии «улицы королевских кортежей и коронныхшествий». То ли отважный бочар спас здесь короля от страшного волка, то лиотважный король – бочара. В точности неизвестно. Но эта троица – король, бочари волк – присутствовала во всех вариантах преданий.

Гвардейцы стояли не локоть к локтю – на уставном расстоянии,именуемом «длина мушкета». И в промежуток меж двумя черными пикинерами вдругпрошмыгнул невесть откуда взявшийся незаметный человек. Бдительный ликтор, тожевынырнув невесть когда, собрался было наехать на него конем, но Сварог удержалего жестом: незнакомец не походил ни на убийцу, ни на челобитчика, в глазах унего читалось нечто, заставившее им заинтересоваться.

Человек пошел рядом, уцепившись за стремя. Они молчамерились взглядами, потом незнакомец бесстрастно сказал:

– Лорд Сварог, Князь Тьмы напоминает, что высшая форма егонеудовольствия – не вмешиваться в события вообще…

Мысленно прицелившись, Сварог высвободил ногу из широкогозолоченого стремени и впечатал каблук в неприметное, брюзгливое лицо.Незнакомец спиной вперед улетел в шарахнувшуюся публику. Бешено оглянувшись,Сварог увидел Шедариса совсем рядом, кивнул в ту сторону и сделал понятный длялюбого Вольного Топора знак.

Капрал в таких случаях не вступал в дискуссии и не терзалсясомнениями – молча выполнял приказ. Он круто развернул коня в ту сторону,визгнул выхваченный меч, послышался свист клинка и тупой удар. Не оглядываясь,Сварог ехал дальше. На сердце стало неспокойно.

Вновь ударили корабельные пушки. Над крышами заполошноносились вспугнутые голуби и воробьи. Узкая, кривая Волчья наконец осталасьпозади, и кортеж выехал на широкую Адмиральскую, словно бы даже затерявшись наней, как щепотка крупы на тарелке. Здесь вдоль тротуаров стояла шеренгамиконная гвардия и гардемарины из школы «Морской ястреб», а публика была почтисплошь благородная, дворяне и сословия, и не теснилась на тротуарах, авольготно разместилась на высоких подмостках в несколько ярусов. Время отвремени поэты с горящими взорами и буйными кудрями принимались декламироватьбаллады и оды, но их не слышно было за гулом толпы и приветственными криками,ибо благородные вопили не хуже простонародья, каждый точно так же надеялся, чтоименно на него упадет пусть мимолетный, но милостивый взгляд принцессы. Кто-топригоршнями швырял с балкона цветы, кто-то рассыпал золото, кто-то по стариннойтрадиции размахивал шестом, увенчанным конской головой и увешаннымколокольчиками – отгонял злых духов и призывал на головы виновников торжестваблагословение Хорса.

Сварог задумчиво посмотрел через плечо. Сразу за СтраннойКомпанией ехал в окружении блестящих офицеров своей эскадры загадочный адмиралАмонд – сухопарый старик с непроницаемым лицом каменного истукана, какие ещевстречаются близ дорог в Ямурлаке. На нем был синий мундир с золотымиадмиральскими касатками (геральдическими, имевшими самое отдаленное сходство снастоящими), для моряка он удивительно непринужденно держался в седле, прямой,как мачта, и столь же мало подверженный эмоциям.

…В Ронеро Сварог решил возвращаться из трех королевств самымкоротким путем. Они переплыли залив, высадились на хелльстадском берегу, где ихвстретил верный Вентордеран, добрались на нем до Итела, а там Сварог в третийраз создал новехонькую «Принцессу», и они двинулись вниз по течению, наняв вПограничье нескольких кочегаров, не скрывая уже своего настоящего облика.

Конечно, молва их не обгоняла. О происшедшем в Пограничьееще не знали, ибо там не было ни газет, ни телеграфа. Зато в Харлане,остановившись запастись углем, они сами узнали прелюбопытнейшие новости,доставленные всезнающими речниками еще до подхода официальных сообщений.

Все рассказчики, ничуть не расходясь в существенных деталях,повествовали, что король Конгер вкупе с адмиралом Амондом провели какую-токоварнейшую, изощренную интригу, вынудив ронерскую «Черную благодать» выползтина свет божий и раскрыться. Что по всему королевству идет грандиозная облава накуклосы. Что заговорщики пытались подменить принцессу Делию неким созданным спомощью самой черной некромантии оборотнем – не подозревая, что тем самым суютруки в настороженный волчий капкан, обрекая себя на разоблачение и погибель.Что принцесса Делия еще до претворения в жизнь гнусного замысла заговорщиковотправилась в три королевства, дабы сбылось пророчество Таверо, и вот-вотдолжна появиться во всем блеске триумфа, чтобы упасть в объятия сурового ихитроумного родителя, решившего окончательно и бесповоротно очистить своивладения от черных магов.

Сварога такая трактовка событий ошеломила – как, впрочем, ивсех остальных, включая Делию. Справившись с удивлением, в глубине души онпосмеивался – дело житейское, не впервые власти в лице короля, давшие поначалумаху, попытались срочно подстроиться к ситуации, объявив себя всеведущими и ссамого начала, изволите ли видеть, прекрасно обо всем знавшими. Зато Делия былавне себя от ярости, вспомнив свои мытарства. И Сварог уже не сомневался, чтовстреча отца с любящей дочерью пройдет отнюдь не идиллически – если вспомнить,что в жилах обоих течет буйная кровь Баргов, не выдохшаяся ничуть за последнюютысячу лет. Он попытался было мягко втолковать рассвирепевшей принцессе, чтоположение поневоле обязывает венценосцев изящно маскировать крупные промахи, ноДелия, сверкая глазами не хуже пантеры, кипела:

– Изощренные интриганы, знавшие все наперед?! Да они ручкицеловали этой твари, пока я пряталась в борделе и не знала, буду ли завтражива!

Потом она немного успокоилась и перестала швырятьсяматросскими словечками. Однако когда на рассвете на ронерской границе«Принцессу» встретили выстроившиеся поперек реки разукрашенные флагамирасцвечивания королевские фрегаты, еще издали сотрясавшие берега пушечнойпальбой, и на борт к ним поднялся адмирал Амонд, на Делию вновь накатило, и онадержалась с адмиралом так, словно он и был виновником всех ее невзгод. Странно,но адмирала это словно бы нисколечко не удручало, и Сварог частенько ловил насебе совершенно непонятные взгляды старика – то ли пытливые, то ли насмешливые.И порывался поговорить по душам – но как-то так получалось, что за несколькочасов плавания до Равены ни Сварогу, ни Делии не удалось остаться с адмираломнаедине. Вряд ли это было случайностью, офицеры имели четкие инструкции. Можнои не гадать, кого первого постигнет опала, стоит Делии взойти на трон…