«Оберон» что-то болтал, будто я должен выбрать между Амбероми Хаосом. Однако в этом же разговоре он несколько раз солгал. К чертям и Амбер,и Хаос! Я не просил втягивать меня в борьбу. У меня своих забот хватает. Нежелаю даже узнавать правил, по которым это безобразие разыгрывается.

Я пнул белый камешек, проводил его взглядом. На проделкиЮрта или Джулии не похоже. То ли в игру вступил новый фактор, то ли какой-тостарый изменился до неузнаваемости. С чего все началось? Похоже, это как-тосвязано с Силой, которая выслеживала меня после попытки связаться с Корал.Остается допустить, что она таки меня разыскала… Но что это за Сила? Похоже, ейбыло нужно, чтобы я увидел Корал в кольце огня. Надо думать, то, что кроется занынешней ситуацией, обреталось где-то поблизости. Но где Корал? Она попросилаОбраз отправить ее, куда следует… Сейчас я не могу спросить Образ, где это… ине могу пройти его, чтоб попросить отправить меня вслед за ней.

Однако пора твердо сказать, что я в эти игры не играю, ипоискать иной выход. Раз уж Козыри закоротило, а способность перемещаться поТени загадочным образом улетучилась, значит, надо прибегнуть к более мощномусредству. Я призову Знак Логруса и проломлюсь сквозь Тень силою Хаоса.

Фракир врезалась мне в запястье. Я быстро огляделся впоисках надвигающейся угрозы, но ничего не увидел. Еще несколько минут яоставался начеку, всматривался в местность. Все было тихо, Фракир больше недергалась.

Что ж, она не первый раз всполошилась на пустом месте —может, в ответ на блуждающие астральные токи, а может — на какую-то моюслучайную мысль. Однако в таком месте лучше не рисковать.

Шагах в ста и чуть левее торчала довольно высокая глыба. Ядобрался до нее и полез вверх. Вскарабкался на меловую верхушку и огляделся.Насколько хватал глаз, молчаливый мир был совершенно безжизненным.

Я убедился, что тревога ложная, слез с камня. Снова собралсяпризвать Логрус, и Фракир чуть не перерезала мне руку. Черт. Не обращая на неевнимания, я позвал.

Знак Логруса возник и ринулся на меня. Он трепетал, какбабочка, а налетел, как грузовик. Черно-бело-серый мир померк, словнооборвалась старая кинохроника.

Я очнулся с раскалывающейся головой, с привкусом грязи ворту. Я лежал ничком. Из сумятицы мыслей всплыло воспоминание. Я открыл глаза.Все по-прежнему белое, черное и серое. Я выплюнул песок, протер глаза,сморгнул. Знак Логруса исчез, и я не мог понять, что между нами произошло.

Я сел, обхватил руками колени. Похоже, я угодил в переплет.Все мои сверхъестественные способности к передвижению или общению заклинило. Яне мог придумать ничего лучше, чем встать и двинуться куда глаза глядят.

Меня передернуло. Куда я приду? Просто в другую точку всетой же однообразной страны?

Внезапно рядом негромко кашлянули.

Я мигом вскочил и огляделся. Никого.

«Кто здесь?» — выговорил я одними губами, отчаявшись задатьвопрос вслух.

Снова покашливание, где-то совсем близко.

Потом:

«Мне надо кое-что тебе сообщить,» — прозвучало в голове.

«Что? Кто ты? Что сообщить?» — попытался спросить я.

«Извини, — отвечал приглушенный голос, — мне этопока внове. Если отвечать по порядку, я там же, где всегда — на твоем запястье.Логрус, пробившись, добавил мне возможностей, чтобы я смогла передать тебе егосообщение.»

«Фракир?»

«Да. Первое, что я приобрела, когда ты пронес меня черезЛогрус, — это способность чуять опасность, подвижность, боевые рефлексы изачатки сознания. В этот раз Логрус добавил способность к прямомутелепатическому контакту и усилил мое сознание, чтобы я смогла пересказать егослова.»

«Зачем?»

«Он торопился, поскольку мог пробыть здесь лишь долюсекунды, и это был единственный способ ввести тебя в курс дела.»

«Я не знал, что Логрус разумен.»

Послышалось что-то вроде смешка.

Затем:

«Трудно дать определение разуму такого порядка, и, полагаю,ему нечасто приходится говорить, — отвечала Фракир. — Его энергииобыкновенно направлены на другое.»

«Ладно, а зачем он меня вырубил?»

«Нечаянно, Это побочное следствие того, что он сделал сомной, когда увидел, что не может объясниться с тобою иначе.»

«Почему он не мог пробыть здесь дольше?» — спросил я.

«Такова природа этой страны, которая лежит между Тенями и восновном недоступна как для Образа, так и для Логруса.»

«Своего рода нейтральная полоса?»

«Нет, дело не во взаимном соглашении. Просто и тому идругому крайне трудно сюда проникнуть. Вот почему местность выглядитпрактически первозданной.»

«То есть они не могут сюда попасть?»

«Примерно так.»

«Как вышло, что я ничего об этом не слыхал?»

«Может быть, потому что сюда вообще трудно попасть.»

«Так что ты хотела сообщить?»

«Главным образом, чтоб ты больше не вызывал Логрус, покаостаешься здесь. Проводящая среда крайне ненадежна, и неизвестно, какпроецированная энергия поведет себя без заземления. Это может быть для тебяопасно.»

Я потер пульсирующие виски. По крайней мере, новая больотвлекла от мыслей об ушибленной челюсти.

«Ладно, — согласился я. — Он намекнул, зачем яздесь оказался?»

«Да. Это испытание. Какого рода — не знаю.»

«Есть ли у меня выбор?»

«В каком смысле?»

«Могу ли я отказаться?»

«Полагаю, да. Но тогда не знаю, как ты отсюда выберешься.»

«Значит, меня отсюда выпустят, если я исполню ихтребования?»

«Если останешься в живых, да. Если не останешься, наверное,тоже.»

«Значит, выбора у меня все-таки нет.»

«Выбор будет.»

«Когда?»

«Где-то впереди. Где именно, не знаю.»

«Почему бы просто не повторить мне свои инструкции?»

«Рада бы, да не могу. Они всплывают в ответ на вопрос илиситуацию.»

«А на твои… первоначальные функции это не повлияло?»

«Нет.»

«И то хлеб. Есть у тебя какие-нибудь предположения, что мнеделать дальше?»

«Да. Взбираться на самую высокую гору слева.»

«Которую… Ага, кажется, вижу,» — сказал я, наткнувшисьвзглядом на ослепительно белый утес.