Но, когда он открыл дверцу ее «БМВ», онапрошептала:

– Почему бы тебе не заглянуть ко мне наминутку?

И Клей опрометью бросился к своей машине.

В обществе Родни он чувствовал себя немногоувереннее, к тому же в девять часов утра даже Леймонт-стрит – сравнительнобезопасное место; слишком раннее время для подозрительных типов. Те еще спали,одурманенные отравой, которую удалось раздобыть накануне – кому какую. Торговцытоже только-только пробуждались. Клей припарковал машину неподалеку отзлосчастной аллеи.

Родни был штатным параюристом БГЗ. Он училсяна вечернем отделении юридического факультета уже лет десять, но не оставлялнадежды когда-нибудь все же получить диплом и перейти в иное качество. Однакопри наличии четверых подростков на иждивении ни денег, ни времени на решениепрофессиональных проблем катастрофически не хватало. Проведя детство на улицахгорода, он хорошо их знал. Немалая часть его рабочего времени уходила на то,чтобы по просьбе кого-нибудь из адвокатов, чаще всего белого, не слишкомопытного и испытывающего непреодолимый страх, сопровождать его или ее в «станврага» на предмет расследования очередного гнусного преступления. Поскольку онбыл служащим, а не следователем, это не входило в его обязанности, иотказывался он не реже, чем соглашался. Но Клею шел навстречу всегда и вместе сним работал над многими делами. Вот и сейчас они вдвоем нашли то место аллеи,где Рамон упал, сраженный пулей, тщательно обследовали его, хотя знали, чтополиция не раз уже все здесь прочесала, и, отщелкав целую пленку, отправилисьна поиски свидетелей.

Таковых не оказалось, что нисколько не удивилообоих. За те пятнадцать минут, что Клей и Родни провели на месте преступления,весть об их прибытии успела разнестись по округе. Раз появились чужаки,разнюхивающие все, что связано с последним убийством, следовало запереть дверии держать рот на замке. Свидетели, двое мужчин, обычно дни напролет сидевшиездесь на молочных ящиках, потягивая дешевое вино и никуда не спеша, без следаисчезли. Торговцы Делали вид, будто ни о каком убийстве слыхом не слыхивали.

– Здесь?! – удивленно воскликнул один из них,словно преступность в их районе была в диковинку.

Без толку пробродив около часа, Клей и Родниотправились в реабилитационный лагерь. Клей вел машину, Родни потягивалхолодный кофе из высокого картонного стакана – судя по выражению его лица,напиток был отвратительный.

– Жермен несколько дней назад получил такое жедело, – сказал он. – Мальчишка, пробывший в лагере несколько месяцев, каким-тообразом вышел на улицу – не знаю, отпустили его или сбежал, но в течение сутокон раздобыл пистолет и напал на двух человек, одного убил.

– Случайные жертвы?

– Кого здесь можно считать случайнымижертвами? Двое парней в незастрахованных машинах слегка тюкнулись и открылипальбу. Что это, случайность или закономерность?

– Что там было – наркотики, ограбление,самозащита?

– Случайность, думаю.

– В каком лагере его держали?

– Это был даже не лагерь. Некое заведениевозле «Хауарда» [5], кажется. Я еще не видел бумаг. Ты же знаешь, Жерменнетороплив.

– Значит, ты еще не работаешь по этому делу?

– Нет. Просто слышал краем уха.

Родни был в курсе всех слухов и сплетен, онзнал об адвокатах БГЗ и их делах больше, чем сама Гленда. Когда они повернулина Дабл-Ю-стрит, Клей спросил:

– Ты раньше бывал в этом лагере?

– Разок-другой приходилось. Здесь держат самыхтрудных, последняя остановка перед кладбищем. Мрачное место, и работают здесьмрачные ребята.

– А с джентльменом, которого зовут ТэлмаджЭкс, ты знаком?

– Нет.

Клей припарковал машину перед домом, и они поспешиливнутрь. Экса не оказалось на месте, он отбыл в больницу по какому-то срочномуделу. Его коллега по имени Ноланд любезно представился, сказав, что являетсяруководителем группы наставников. Проводив посетителей в свой кабинет, онположил на маленький стол дело Текилы Уотсона и разрешил с ним ознакомиться.Клей поблагодарил, уверенный, что из папки уже изъяты все документы, непредназначенные для посторонних глаз.

– По нашим правилам я обязан оставаться здесь,пока вы будете знакомиться с материалами, – объяснил Ноланд. – Если понадобятсякопии, каждая стоит двадцать пять центов.

– Разумеется, – согласился Клей. Правило такправило. Он не сомневался, что, получив постановление суда, сможет изъятьличное дело целиком, если оно ему потребуется. Ноланд занял место за столом, накотором громоздилась внушительная стопка бумаг. Клей начал листать документы.Родни делал записи.

История Текилы оказалась печальной ибанальной. Парень был направлен в лагерь социальной службой в январе, послетого как его едва спасли от передозировки. Вес – сто двадцать один фунт, рост –пять футов десять дюймов. Врач провел первоначальный медицинский осмотр.Небольшая температура, озноб, головная боль – состояние, не очень типичное длянаркомана. Кроме недостаточного веса, легкой простуды и изъеденного наркотикамиорганизма, по заключению врача, ничего примечательного обнаружено не было. Каки остальных, Уотсона посадили под замок на тридцать суток и принялисьоткармливать.

Согласно записям Экса, падение Текилы на дножизни началось в восьмилетнем возрасте, когда они с братом украли ящик пива сгрузовика, развозившего продукты. Половину выпили сами, другую продали, а навырученные деньги купили галлон дешевого вина. Текилу постоянно выгоняли изразных школ, и лет в двенадцать, открыв для себя наркотики, он к ним сразупристрастился. Средства для выживания добывал воровством.