— Хочешь покататься на автомобильчиках, Сэм?

Дочка в это время расправлялась с земляничным мороженым, амы доедали шоколадное с орехами. Каждому свое.

— На автомобильчиках? Ура!

После аттракциона мы закатились в магазин Фишермена, и Крискупил Сэм воздушного змея. Ну разве можно было остаться равнодушной к такомумужчине? Он рыскал вокруг нас, словно щенок дога, успокоил меня и окончательноочаровал Сэм. К моменту возвращения домой мы снова были неразлучной троицей. Ивсе было бы замечательно, если бы не…

— Поедем завтра в Болинас, Джилл?

Мы лежали в постели. Вокруг было темно.

— Смотря какая будет погода, — осторожно ответилая.

— Не ворчите, миссис Джиллиан. Я имею в виду уик-энд.Один человек одолжил мне свою лачугу до самого понедельника.

— Серьезно? — обрадовалась я. — Это было бычудесно!

— Вот и я так подумал. А сейчас хватит дуться. Явернулся, и я люблю тебя.

Он поцеловал меня в шею и приложил палец к моим губам,заставив замолчать. Настала ночь любви. К утру мы окончательно помирились.

Уик-энд в Болинас удался на славу. «Лачуга», которую кто-тоодолжил Крису, представляла собой домик с двумя спальнями, стоявший посредилеса. Мы каждый день ездили на пляж, пообедали разок у Уотсона, а остальноевремя проводили дома. Там было спокойно и очень уютно. После Нью-ЙоркаСан-Франциско казался тихим городком, но уик-энд в Болинас поколебал моюуверенность. Вокруг царила такая блаженная безмятежность, что в понедельник,когда настала пора уезжать, я чуть не заплакала.

Вся следующая неделя прошла в хлопотах. Я получила новыйзаказ от Карсона, но на сей раз Крис работал в другом месте. Он аккуратноявлялся к обеду, проводя с нами все вечера и большинство ночей. Лишь одинуик-энд прошел без него, а потом Крис не отлучался целую неделю. Куда онисчезал, осталось тайной, но лишних вопросов я не задавала, и все потихонькууспокоилось.

Нам было удивительно хорошо вдвоем, и я постепенно привыклак его отлучкам: у меня появлялось свободное время, что было совсем нелишним.

Проходила неделя за неделей, и к концу мая я удивилась,поняв, что мы прожили вместе всего два месяца, а не два года. Я стала КрисуМэтьюзу женой, матерью, дочерью и подружкой одновременно и не могла представитьсебе, что было время, когда мы не знали друг друга. Он был мне и товарищем, илюбимым человеком. Казалось, это его забавляло. Правда, эгоистом Крис былотчаянным: никогда не делал того, что ему не хотелось, и заставлять его былобесполезно. А я и не пыталась, просто принимала его таким, каков он есть. Ябыла взрослее, но такой меня сделала жизнь. Да и Сэм не позволяла забыть обответственности. Крис же понятия не имел о подобных вещах. Он заботился лишь осебе самом, а когда это доставляло ему удовольствие, то и обо мне.

Как-то в четверг мы лежали под деревом в парке ибездельничали. Стояло чудесное утро, мы наслаждались покоем и были счастливы.Вдруг я вспомнила, что в воскресенье праздник — День поминовения. В общем-то,это дела не меняло — все дни слились бы в один сплошной уик-энд, если быкого-нибудь из нас время от времени не вызывали в понедельник на работу.

— Что ты будешь делать на праздники, Крис?

— Уеду из города.

— Забавно…

Я сорвала травинку и принялась щекотать его за ухом.Интересно, когда же Крис наконец расстанется со своей подружкой? Он ведь так ине удосужился от нее избавиться.

— Это не шутка, Джилл. Я уезжаю в Болинас на все лето.Хочешь со мной?

— Ты серьезно? — Сначала я удивилась, но потомвспомнила, что два месяца назад он мельком обмолвился, что снимает в Болинасхижину. Но его планы так легко менялись…

— Серьезно. Я собирался переехать туда завтра или всубботу. Хотел предупредить, но ты меня опередила. Почему бы вам с Сэм непожить у меня?

— А что дальше? Крис, она и так не отходит от тебя.Если Сэм привыкнет к тому, что ты все время рядом, что же будет, когда настанетвремя возвращаться? Ей уже пришлось пережить одну разлуку… Я не знаю…

— Не будь такой щепетильной. Сначала она побудет снами, а потом… Ты ведь все равно собиралась отправить ее на Восток повидаться сотцом. Так или иначе ей придется расстаться со мной.

— А со мной?..

— И надолго она уедет?

— С середины июля до конца августа. Примерно на шестьнедель.

— Понятно. Так из-за чего же сыр-бор? Она проведетшесть недель с нами и шесть недель с ним. Мы сможем побыть одни… Джилл,пожалуйста… Тебе понравится, честное слово…

На меня смотрел голодный одинокий ребенок, и я не выдержала.Мне хотелось смеяться и плакать. Жить с Крисом… О лучшем и мечтать неприходилось, но что потом?

— Ладно, посмотрим. Как быть с работой? Довод былнеудачный, и мы оба знали это.

— Ерунда. Я ведь тоже работаю не в Болинас. Там естьтелефон, тебе позвонят, если что… Черт побери, не хочешь — не надо!

Он обиделся, и я почувствовала угрызения совести. Но ведь онни словом не заикнулся, что уезжает. В этом был весь Крис.

— Хочу, хочу, успокойся, ради бога… Хорошо, я поеду. Ябоюсь слишком сильно привыкнуть к тебе, вот и все. Неужели не понимаешь? Ялюблю тебя, Крис, и хочу жить с тобой, но, когда лето кончится и мы опятьпереберемся в Сан-Франциско, я уеду на Восток, а ты вернешься к своей подружке…— Я слишком долго гнала от себя эту мысль.

— Ты ошибаешься, Джилл. Она переедет на следующейнеделе. Я все ей сказал.

— Ты? Все сказал? О-го-го!

— Вы правы, юная леди. О-го-го… Если это случится,ничто не помешает вам с Сэм в сентябре перебраться ко мне. Мой дом достаточновелик, чтобы вместить нас всех.

Господи, что ты за человек, Крис? Риторический вопрос. Язнала, что он любит нас, но тряслась от страха при мысли о том, что эта девицаникогда не уедет.

— Крис Мэтыоз, знаешь что?.. Я люблю тебя. Болинас —это здорово. Пошли домой, надо собрать вещи.

— Да, мэм. К вашим услугам.

По дороге меня осенило, что я никогда не видела егогородского жилья — просто знала, что Крис обитает на Сакраменто-стрит, и все.Мне сразу ужасно захотелось взглянуть на дом, где нам предстояло жить. Нет,надо подождать. Он сказал: «Если это случится». А почему бы ему не случиться? Яне видела для этого никаких причин. Совершенно никаких.

— Крис!.. Сэм!.. Ленч готов!

В большой красной эмалированной миске лежала дюжинабутербродов с арахисовым маслом, рядом стоял кувшин молока. Мы собиралисьустроить трапезу под большим деревом, росшим на задворках «лачужки», которуюКрис снимал каждое лето. Теперь этот домик стал нашей дачей. Он был прелестен.Год назад Крис расписал его яркой солнечно-желтой краской в разноцветнуюкрапинку. Это был простой, но очень удобный деревенский домишко, от которогобыло рукой подать до пляжа. А больше нам ничего и не требовалось.