— Ладно. Спасибо. Я пошла укладывать вещи Сэм иодеваться. Буду готова через десять минут.

Джинсы, рубашка… В городе мне делать было абсолютно нечего.Разве что поздравить Джо Трамино, который оказался прав.

Сэм выглядела расстроенной, и я попыталась уговорить ееспеть, чтобы у нее поднялось настроение. Слава богу, Стинсон и Болинас тонули втумане: их вид перевернул бы мне душу. Мы видели лишь небольшой участок дорогии тянувшиеся вдоль него холмы.

В это время на дорогах не было ни души, и мы добрались догорода за полчаса. Крис остановился под окнами нашей квартиры, посадил Сэм наспину и донес ее до дверей.

— Скоро увидимся, пигалица.

Девочка чуть не заплакала. Тогда Крис наклонился к ней ичто-то прошептал на ухо. Лицо Сэм тут же просияло.

— Ладно, дядя Криц. До свидания! — Она захлопнулаза собой дверь, а я растерянно обернулась к Крису.

— Что ты ей сказал? — Пусть не морочит ребенкуголову. — Я хочу знать.

— Не твое дело. Это касается только нас двоих. А тебе яскажу вот что: если ты думаешь, что все кончено, то сильно ошибаешься. И непытайся догадаться, о чем идет речь. Мне и самому пока не все ясно. Просто я непозволю тебе уйти. Ты меня слышишь?

Крис посмотрел мне в глаза, поцеловал в лоб, сел в машину иуехал. Ах как он ошибался! Для меня-то все было кончено.

К девяти часам я отвела Сэм на детскую площадку. К моемуудивлению, она ничуть не капризничала. Можно было со спокойной душойвозвращаться домой и распаковывать чемоданы.

Нужно было обзвонить рекламные агентства, с которыми ясотрудничала, и сообщить о моем возвращении. А что потом? Может, поплакать?Черт возьми, а почему бы и нет?

Когда приступ меланхолии прошел, я убрала квартиру, выпилакофе, встретила Сэм, и мы пошли в зоопарк. Возиться с чемоданами и звонить вагентства было выше моих сил. Мы поели неподалеку от вольера бегемота. Местноеменю вызвало у нас легкую оторопь.

— Я не хочу есть гориллу, мамочка. Она страшная.

— Это обыкновенный гамбургер, Сэм… «Гориллабургером»его называют здесь в шутку.

Она заколебалась, но в конце концов согласилась попробовать,взяв с меня слово, что мы немедленно уйдем, если ей станет страшно. Всеобошлось, и я с трудом скрыла улыбку, когда через минуту с тарелки исчезли игамбургер, и французское жаркое.

Мы вернулись домой уже в сумерки. Против ожиданий, деньпрошел неплохо. Я искупала Сэм и отправила спать. Рано или поздно, но мнесуждено было остаться наедине со своими мыслями. Криса больше нет.

— Можно войти? — Сердце подпрыгнуло. В дверяхпоказалась взлохмаченная шапка белокурых волос. — Тебе бы следовалозапирать дверь.

— А тебе бы следовало слушать, что тебе говорят. Явелела, чтобы ты не показывался на глаза.

Говорила я одно, а делала другое. Руки сами собой обнялиего. С души свалилась мучившая меня весь день стопудовая тяжесть.

— Ну до чего же говенный у тебя язык, Джилл! Как никрути, а я был обязан вернуться. Я обещал Сэм! — И он с довольным видомразвалился на диване.

— Ничего ты не был обязан…

— Завтра я увезу вас в Болинас. Пожалуй, день,проведенный в городе, пошел тебе на пользу.

— Пожалуй. Поэтому мы никуда не поедем.

— В таком случае я тоже никуда не поеду. Но было бынесусветной глупостью позволить даче пустовать.

— Вот и не делай глупостей. Возвращайся. Мне все равно,где ты будешь жить.

— Да ну? — Он встал и медленно подошел к моемукреслу. Я курила сигарету, пытаясь не подать виду, что меня трясет. — Авот мне не все равно, где будете жить вы, миссис Джиллиан Форрестер! Я хочу,чтобы ты жила со мной. Ты еще не поняла этого? — Крис наклонился и стиснулручки кресла. Его лицо медленно придвигалось к моему, и я поняла, что близитсяпоцелуй.

— Крис, не надо! — Я уперлась ему в грудь, нотщетно: он все равно поцеловал меня. — Прекрати!

— Нет, это ты прекрати! Дело зашло слишком далеко. Якостьми лягу, но не позволю тебе уйти.

Заруби это на носу! — С этими словами он вытащил меняиз кресла, взял на руки, отнес в спальню и положил на кровать.

— Крис Мэтьюз, немедленно убирайся из этогодома! — вскочив, крикнула я. Вместо ответа он легонько ткнул меня ладонью,опрокинул навзничь и навалился сверху. Бунт был подавлен. Все началось снова.

— Так мы едем в Болинас или нет? Между прочим, погодапаршивая. — Мы лежали в постели. Туман, опять туман…

— Не вижу смысла, Крис. У меня на этой неделе тризаказа, а в пятницу за Сэм приедет Ричард. Давай останемся.

— О'кей. — Он был удивительно сговорчив.

— Но жить будем здесь. Я не хочу на Сакраменто-стрит.

— Почему?

— На это много причин. Во-первых, не нужно дразнитьгусей. Не беда, если Сэм расскажет отцу, что мы жили у тебя в Болинас: дача естьдача… Но если она ляпнет про твою городскую квартиру, хлопот не оберешься.

Я кривила душой. Именно это и было главным. Мне не хотелосьехать туда, где он спал с сотней разных девок. В том числе и эти три месяца.Болинас мне тоже опротивел. Я хотела остаться у себя.

— По-моему, все это глупости. Впрочем, поступай какзнаешь. У меня тоже полно работы.

Всю следующую неделю мы прожили в городе, склеивая черепки.Это оказалось на удивление легко. Конечно, благодаря Крису. Было невозможнопротивиться его обаянию, манерам и непринужденности шестилетнего мальчишки. И,кроме того, я любила его.

К пятнице я снова собрала вещи Сэм, выставила Криса из дома,и мы уселись ждать Ричарда. Он заранее сообщил, что приедет в Лос-Анджелес поделам, а оттуда вылетит в Сан-Франциско. Ждать его следовало пятнадцатого июляв два часа дня. Сомневаться в том, что он прибудет именно в это время, неприходилось. Ричард всегда был раздражающе пунктуален.

Он заявился в два часа десять минут, как всегда, опрятный доотвращения, в тщательно отглаженном темно-сером костюме, в бело-голубомполосатом галстуке, белой рубашке и сверкающих черных полуботинках. Былостранно смотреть на него и вспоминать, что когда-то мы были женаты, что онкаждый вечер приходил домой… Теперь Ричард казался мне существом из другогомира. Наверное, и он думал обо мне так же. Я перестала быть той Джиллиан,которую он знал.

— Все собрано. — Я старалась говорить увереннымтоном и даже состроила веселое лицо, чтобы не расстраивать Сэм. Но мысль о том,что мы расстаемся на целых шесть недель, повергала меня в отчаяние. Дни без неебудут такими пустыми, такими тихими…

— Хорошо выглядишь, Джиллиан. Наверное, много бываешьна свежем воздухе.