- Все равно, - наложив повязку, закрепила ее и осмотрела свою работу. - Я не могу спокойно относиться к тому, что видела. Такое посмертие... Арт заслужил покой, а не эти битвы.

- Стать призрачным воином способен не каждый, - тихо промолвил Себастиан. - Только лучшие удостаиваются этой чести.

Я не стала спорить. У мужчин свои понятия о чести и справедливости, мое же глупое женское сердце обливалось кровью, при мысли о том, на какое существование обрек себя мой супруг.

- Эти воины... Их тысячи, - задумчиво взглянула на Тиана.

Слишком бледный. Все-таки, Арт успел причинить ему немалый вред. И ведь молчит, ни за что не признается, что испытывает боль.

- Неужели, все они погибли на алтарях Сартаны? - не удержалась и задала мучающий меня вопрос.

- Нет, Энн, - покачал головой Кимли. - Большинство из воинов пали во времена первых войн, когда Север сгорал в междоусобицах. Тяжелое было время. Время героев и предателей. Время великих побед и не менее великих поражений. О подвиге воинов Исгарила - одного из самых могущественных предводителей сартов, до сих пор ходят легенды. А остальные... Кто-то, как Артур, пожертвовал собой, кого-то подло убили, оборвав жизнь на самом взлете. Лишь истинные воины духа могут пополнить призрачное войско. Лучшие из лучших.

Себастиан распрямился, в глазах его загорелся огонь.

Да. Для мужчин, во все времена, доблесть и слава важнее всего другого. Даже в посмертии.

Я понимала это, но принять не могла.

То, каким стал Арт... Мой Арт...

Нет. Я была не в силах с этим смириться.

Внутри зрело неясное желание все исправить. Изменить. Добиться справедливости.

И смутная мысль не давала покоя. Я пока не могла отчетливо увидеть то, что нужно было сделать, но...

- Энн, как вы себя чувствуете? - прервал мои размышления Кимли.

Я собрала окровавленную корпию и подняла на него глаза.

- Нормально, - ответила мужчине.

Странно. Перед богами мы с Себастианом стали супругами, но я не воспринимала его своим мужем. Мне казалось это предательством, по отношению к Артуру. А еще... Я так долго запрещала себе думать о том, что было между нами в прошлом, так старательно изгоняла из души любые чувства и воспоминания...

- Вам нужно отдохнуть. И постарайтесь не думать ни о чем плохом. Мы справимся, Энни. И с горем,и с Императором, и с неясным будущим, - посмотрев на меня внимательным взглядом, твердо произнес Себастиан.

Несмотря ни на что, он пытался меня подбодрить. Если бы все было так просто!

- Тиан... Я хотела кое-что уточнить, - собравшись с духом, спросила у Кимли.

- Да, Энн.

- Я надеюсь, вы не будете требовать от меня завершения обряда прямо сейчас?

Подняв глаза, посмотрела в лицо своего... супруга.

- Нет, Энни, - иронично усмехнулся Себастиан. - Мне это не нужно. Можете спокойно спать в своей постели, я не собираюсь посягать на ваше одиночество.

- Спасибо, - от души поблагодарила мужчину.

Да. Я была благодарна ему за понимание.

И знала, что не имею права требовать, но...

Я совершенно не могла представить, что ждет нас дальше.

Не видела будущего. Не понимала, как мы сможем переступить через все то, что нас разделяет. Воспоминания, недомолвки,утраты...

- Спасибо за помощь, миледи, - поднимаясь, произнес Тиан.

- Я пойду. Доброй ночи.

Он коротко поклонился и вышел, а я осталась одна, наедине со своей болью, растерянностью и одиночеством.

Ночью, лежа без сна в огромной постели, честно раздумывала о своей жизни и пыталась свести воедино все то, что в ней происходило. Замужество, обряд Мергены, видение первого короля, Грот Любви, легенды Севера, сегодняшний обряд и встреча с мужем. Что-то не давало мне покоя, какая-то неосознанная мысль...

В тот раз, когда мы пили из Чаши Судьбы, Артур сказал, что это поможет и в Вечности сохранить нашу любовь. Я думала, это предание исполнится буквально,и мы всегда будем вместе.

Я так надеялась...

А вышло все иначе.

Арт ушел. Оставил меня одну. И никакие легенды не сумели его удержать.

Ложь. Красивая сказочная ложь.

А ведь я ей верила!

Неужели, напрасно?

Или, все же...

Невероятная мысль, давно уже настойчиво преследующая меня, заставила подскочить с постели.

Кинувшись к небольшому шкафчику, в котором хранилась книга с легендами, вытащила толстый фолиант и принялась лихорадочно перелистывать страницы. Где же это?

А, вот... Дворец Белой Девы. Попасть туда может только тот, чьи помыслы чисты, а желания искренни.

Похожие условия я уже встречала. Точно. Артур говорил то же самое о Гроте Любви.

Искреннее желание. Настоящая вера. Твердая надежда...

Мне нужен Куорн. Он один способен рассказать о месте обитания Белой Девы и ничего не заподозрить!

А я... Я попробую. Если есть хоть малейший шанс... я использую его.

Решено. Завтра, после аудиенции, загляну к Арчибальду. Надеюсь, он сможет мне помочь.

Из дневника Себастиана.

“8 жантаря.

Тоска...

Нудная, выматывающая...

Дни идут, один за другим, но я потерял им счет.

С того мгновения, как пришел в себя и понял, что остался жив, в душе царит только одно желание - вернуться в небытие.То холодное небытие, в котором я провел весь прошлый месяц, валяясь без сознания.

Чувства. Никогда не думал, что это так... больно. Стоило прийти в себя, как я ощутил целый шквал незнакомых доселе эмоций. Странных, ярких, сбивающих с ног. Выворачивающих душу и заставляющих сердце ныть от тоски. Сердце... Оно... бьется! И каждый его удар заставляет меня желать, чтобы время повернуло вспять.

Я не хочу испытывать эмоции. Они делают меня слабым. Немощным... Больным... Одержимым...

Одержимым недостижимой мечтой. Светлым и чистым видением. Тем, что обычные люди называют... любовью?

Никогда не подозревал, что любовь - это пытка.

Пытка и мучение. И несет она с собой одни страдания...

Каждый день я открываю в себе нечто новое. Вчера впервые испытал гнев. Не то слабое подобие, что чувствовал раньше, о, нет!Я едва не убил Теодора, посмевшего предположить, что Анна не годится в жены Истинному Ледяному. “Слишком молодая и мягкосердечная. Она испортит наместника своей добротой” - сказал Император, а я, распаленный вспыхнувшей яростью, не сумел удержаться от едкого замечания, что ему самому не помешала бы такая живая и непосредственная южанка, чтобы хоть немного растопить вечный лед, застывший у него в груди.