— Может быть, я могу помочь вам, мистер Кеннеди? Вывидите — глава семьи теперь я.

— Так понимаете ли, я… — начал Фрэнк и снова растерянновцепился в свои бакенбарды. — Дело-то, правду сказать, в том… Словом, миссСкарлетт, я хотел попросить у вашего папеньки руки мисс Сьюлин.

— Вы хотите сказать, — обрадованно воскликнулаизумленная Скарлетт, — что еще не говорили с па о Сьюлин? Хотя ухаживаетеза ней уже не первый год!

Он покраснел, смущенно улыбнулся и стал совсем похож наробкого, застенчивого подростка.

— Видите ли.., я… Я не знал, согласится ли она выйти заменя. Я много старше ее, а в вашем доме вечно толпилось столько красивыхмолодых людей…

«Ну да! — подумала Скарлетт. — Только толпились-тоони вокруг меня, а не вокруг нее!» — Да я и сейчас не знаю, согласится ли она.Я никогда ее не спрашивал, но она, конечно, догадывается о моем чувстве к ней.Я… я думал попросить разрешения на наш брак у мистера О’Хара и признаться емуво всем как на духу. У меня нет ни цента, мисс Скарлетт. Когда-то у меня — дапростится мне такая нескромность, — но когда-то у меня была куча денег.Теперь же мой конь и то, что на мне, — вот и все мое достояние. Я,понимаете ли, как только завербовался, продал всю свою землю и все деньгивложил в облигации, а вы сами знаете, много ли они теперь стоят. Да к тому же уменя их все равно уже нет, так как янки сожгли дом моей сестры и они сгорели вместес ним. Я понимаю, что это ужасная наглость с моей стороны просить руки миссСьюлин теперь, когда у меня нет ни гроша за душой, но… В общем, я рассудил так.Я как-то свыкся с мыслью, что никто не знает, что с нами будет, когда войнапридет к концу. Мне лично это представляется вроде как концом света. Все сталотак неверно и ненадежно, вот я и подумал: это было бы огромным утешением дляменя, а быть может, и для мисс Сьюлин, если бы мы обручились. Это дало бы намкакую-то уверенность. Я, мисс Скарлетт, не буду настаивать на браке, пока несмогу обеспечить мисс Сьюлин, а когда это будет, я и сам не знаю. Но еслиподлинная любовь и преданность имеют какую-то цену в ваших глазах, вы можете суверенностью считать, что в этом смысле мисс Сьюлин богаче многих.

Он сказал это так просто и вместе с тем с такимдостоинством, что Скарлетт была тронута, хотя его вид и забавлял ее. Как можновлюбиться в Сьюлин — было выше ее понимания. Сестра казалась ей воплощениемчудовищного эгоизма, слюнтяйства и мелкого пакостничества.

— Ну что ж, мистер Кеннеди, — сказала оналасково. — По-моему, все будет хорошо. Мне кажется, я могу ответить вам заотца. Он всегда был о вас самого высокого мнения и надеялся, что Сьюлин станетвашей женой.

— И он не изменил своего мнения и теперь? —воскликнул Франк, просияв. — Разумеется, нет, — отвечала Скарлетт, струдом подавляя усмешку: ей вдруг вспомнилось, как Джералд не раз бесцеремоннокричал Сьюлин через стол: «Ну что, мисс? Ваш пылкий поклонник все ещевынашивает свое предложение руки и сердца? Может, мне пора спросить, каковы егонамерения?» — Сегодня же вечером я с ней поговорю! — сказал Фрэнк, губы унего задрожали, он схватил руку Скарлетт и с силой ее потряс. — Вы такдобры, мисс Скарлетт.

— Я пришлю ее к вам, — с улыбкой сказала Скарлетт,направляясь в гостиную. Там Мелани уже села за фортепьяно. Это был чудовищнорасстроенный инструмент, но некоторые аккорды все же звучали приятно, и когдаМелани запела, остальные подхватили гимн: «Внемлите архангелов пенью…» Скарлеттприостановилась на пороге. Слушая сладостные звуки этого старинного святочногогимна, невозможно было поверить, что ураган войны дважды едва не смел их с лицаземли, что кругом лежит разоренный край, что голодная смерть стоит у них заплечами. Скарлетт резко обернулась к Франку:

— Почему вы сказали, что конец войны представляется вамконцом света?

— Вам я скажу правду, — медленно проговорилФрэнк, — но мне бы не хотелось, чтобы мои слова встревожили остальных дам.Война долго не продлится. Свежих пополнений нет, а дезертирство из армии всевозрастает, хоть мы и не хотим в этом признаваться. Понимаете, солдаты не всилах сражаться вдали от дома, зная, что их близкие погибают от голода. И онибегут домой, чтобы раздобыть для них пропитание. Винить их я не могу, но этоослабляет наши ряды. Да и армия тоже не может сражаться без пищи, а ее нет. Яэто знаю, поскольку, как вы понимаете, добывать продовольствие — это мояслужба. После того как мы снова заняли Атланту, я исколесил здесь вдоль ипоперек всю округу и не набрал на пропитание даже скворцу. И та же самаякартина на триста миль к югу, до самой Саванны. Люди мрут с голоду,железнодорожные пути взорваны, боеприпасы на исходе, нового оружия непоступает, нет ни сапог, ни кожи на сапоги… Так что видите, конец уже близок.

Но Скарлетт поразило не столько крушение надежд на победуКонфедерации, сколько сообщение об отсутствии продовольствия. Она ведьсобиралась снарядить Порка на поиски продуктов и одежды, дав ему лошадь,повозку, несколько золотых монет и федеральные банкноты. Но если Фрэнк говоритправду…

Впрочем, Мейкон же не был взят. В Мейконе должны бытьпродукты. Как только продовольственный отряд двинется дальше, она рискнет своейдрагоценной лошадью и отправит Порка в Мейкон. А там будь что будет.

— Ладно, не стоит говорить сегодня о таких неприятныхвещах, мистер Кеннеди, — сказала Скарлетт. — Ступайте посидите вмамином маленьком кабинете, а я пошлю к вам Сьюлин, чтобы вы могли.., чтобыдать вам возможность немного побыть с ней наедине.

Фрэнк покраснел, заулыбался и выскользнул из комнаты.Скарлетт смотрела ему вслед.

«Жаль, что он не может жениться на ней прямо сейчас, —подумала она. — Одним бы ртом меньше».

В апреле генерал Джонстон, снова принявший на себякомандование остатками своей былой армии, сдался на милость победителя вСеверной Каролине и тем положил конец войне. Но весть эта долетела до Тары лишьдвумя неделями позже. Дел на плантации было по горло, тратить время на разъездыи собирание новостей никто не имел, ни малейшей возможности, все соседи саминаходились в таком же положении, и посещения стали редкими, а известия доходилимедленно.

Пахота была в разгаре, огородные семена и семена хлопка,привезенные Порком из Мейкона, ложились в землю. После возвращения из этогопутешествия Порк, в сущности, был уже ни на что не годен, так раздувало его отгордости: ведь он вернулся целый и невредимый и привез целую повозку одежды,битой птицы, окороков, мяса, муки и семян. Снова и снова пускался он вповествование о том, как на обратном пути избежал множества опасностей,пробираясь глухими вьючными тропами, проселками, давно не езженными дорогами изаброшенными проселками. Он находился в пути пять недель — пять мучительных дляСкарлетт недель. Но когда он возвратился, Скарлетт не проронила ни слова упрека— так была она счастлива, что поездка оказалась успешной, и так рада тому, чтодовольно много денег Порк привез обратно, не потратив. Практическая сметкаподсказывала ей, что за птицу и за большую часть провизии Порк вообще ничего неплатил, почему и осталось у него столько денег. Порк посрамил бы самого себя,если бы потратил ее деньги в то время, как по дороге ему то и дело попадалисьникем не охраняемые птичники и коптильни.