Слышать это было Любе невыносимо, чувство вины передГеннадием, несколько притупившееся с годами, после его возвращения стало ещеострее, чем много лет назад. Одно дело – просто знать, что невиновный человексидит в тюрьме и ты ничем этому не помешал, хотя мог бы, и совсем другое –постоянно видеть его перед собой и слышать его полные горечи и ненависти слова.Тогда, одиннадцать лет назад, Люба даже предположить не могла, что это будеттак трудно и так больно.

Она услышала шаги за стеной и поняла, что проснулсяРодислав. Так и оказалось, муж спустя несколько мгновений, в халате, накинутомповерх пижамы, появился в комнате сына.

– Проснулся? – угрожающе произнес он. – Чегоорешь? Колька, не стой, как истукан, видишь, Лариса не справляется. Давай,помогай.

Он первым подошел к Геннадию, отстранил Ларису и подхватилрвущегося в бой соседа. Высокому и сильному Родиславу не составило никакоготруда удерживать пьяного мужчину в вертикальном положении, но вот заставить егоидти ему одному было не под силу. Коля, скорчив презрительную мину, все-такиподключился к спасательной операции, и они вдвоем вытащили Геннадия из квартирыи поволокли на второй этаж: лифт пока так и не починили. Лариса, вполголосаругаясь и причитая, шла впереди, подсвечивая темные лестничные пролеты припомощи спичек. Несколько раз группа чуть было не свалилась, но в конце концоввсе обошлось без травм. Соседа завели в квартиру и уложили на диван. Он ещепорывался встать и найти выпивку, но Коля напоследок двинул его кулаком вгрудь, чем заслужил неодобрительный взгляд отца.

– Спасибо вам, дядя Родик, – забормоталаЛариса. – И тебе, Коля, спасибо. Вы меня простите, что так вышло, я невиновата, я не хотела, это все он, алкаш проклятый, сладу с ним нет никакого…

– Все нормально, детка, – ответил Родислав, –не переживай, не у тебя одной отец пьющий. Его можно понять, он столько летотсидел, теперь никак не может адаптироваться к вольной жизни, ему после зоныкажется, что самое большое счастье в жизни – это поесть, выпить и выспаться.Это пройдет со временем. Надо только набраться терпения.

– Спасибо вам, – повторила Лариса сквозь слезы.

– Чего ты ее утешаешь? – сердито спросил Николаша,когда они с Родиславом поднимались по лестнице к себе в квартиру. – Тебечто, жалко его?

– Представь себе, жалко, – сухо ответилРодислав. – Тебе этого, конечно, не понять.

– Да уж конечно! – фыркнул Коля. – Где уж намуж! Алкаша-тунеядца, уголовника, убившего свою жену, пожалеть – это вы сматерью первые. А о том, что у вас, между прочим, дети есть, вы вообще какбудто забыли. Меня вы так не жалеете, как его.

– Жалеют несчастных и убогих. Разве ты несчастный иубогий? Разве ты нуждаешься в том, чтобы тебя жалели?

– Да нет, – усмехнулся Николай, – тут тыправ, это я загнул малость, жалость ваша мне на фиг не нужна, а вот помощь ипонимание – от этого я бы не отказался.

– Какая помощь тебе нужна? Какое понимание? Тебе малотого, что мы с матерью с пониманием относимся ко всем твоим похождениям, ктому, что ты являешься домой среди ночи, не предупредив заранее, где ты и когдапридешь, мы с пониманием относимся к тому, что ты волен в выборе знакомств, ине запрещаем тебе общаться со всякими сомнительными личностями, мы не талдычимтебе с утра до вечера о том, что играть в карты на деньги – это плохо и опасно,это не доведет тебя до добра, мы не пропиливаем тебе мозги насчет того, чтобыты занимался нормальным чистым бизнесом и честно платил налоги. Мы с мамойисходим из того, что ты взрослый человек, тебе двадцать шесть лет и все этиазбучные истины ты отлично понимаешь сам, а если поступаешь по-своему, то этотвой личный выбор, который мы должны уважать. Разве тебе мало того понимания,которое мы проявляем? Что еще ты хочешь, чтобы мы понимали?

– Ладно, убедил, – покладисто согласилсяНиколаша, – понимания мне достаточно. А вот помощь не помешала бы.

– Какая именно? Денежная?

Родислав шел вперед, не останавливаясь, и разговаривал ссыном через плечо.

– Ну да, само собой. Если бы вы могли подкинуть мнетысяч пять «зелени»…

– Коля, опомнись, – Родислав остановился посредилестничного пролета и повернулся к сыну, нависая над ним. – У нас неттаких денег, и тебе это отлично известно. Откуда мы, по-твоему, должны ихвзять? Машину продать?

– Вы же можете одолжить.

– У кого, позволь спросить?

– У Аэллы, у нее точно есть, она в деньгах купается ужемного лет. Или у Бегорского, у него тоже наверняка есть.

– Ну, допустим. И как ты собираешься эти деньгиотдавать?

– Да как все отдают! Прокручусь, заработаю. Да выиграю,в конце концов!

– Или проиграешь. Колька, ты вот насчет пониманиячто-то там такое говорил, так вот имей в виду: я тебя очень хорошо понимаю.Потому что я тебя очень хорошо знаю. Ни в какое дело ты эти деньги не пустишь,ты начнешь на них играть, и здесь результат никак не может быть гарантирован.Мы возьмем деньги в долг под честное слово и с конкретным сроком возврата, иесли ты вовремя их не вернешь, нам с матерью придется отдавать долг самим. Скаких денег? Где их взять? Ты об этом подумал?

– Пап, да не парься ты, Аэлла и Бегорский – свои люди,уж они-то точно с пониманием отнесутся к тому, что вы вовремя долг не отдадите,и не будут на вас наезжать, они же приличные люди, не бандиты какие-нибудь. Тыпойми, я могу одолжить деньги у серьезных людей, они дадут, но, во-первых, подпроценты, а во-вторых, им нельзя будет вовремя не отдать – на счетчик поставят.Ты прав, гарантировать сроки возврата ссуды я не могу, поэтому у этих людей ине беру в долг. Ну ты можешь мне помочь один раз, а? У меня миллионное делонаклевывается! Жалко будет, если такую возможность перехватят.

– Что за дело? – нахмурился Родислав.

– Масло. Мне предлагают несколько тонн сливочного маслапо смешной цене. И уже есть покупатели, которые это масло возьмут у меня врасфасованном виде за нормальную цену. Моя задача – найти деньги на покупку,снять ангар с холодильником и организовать расфасовку. Я все посчитал, даже сучетом затрат на хранение и фасовку прибыль получается огроменная! Я денегстолько заработаю, что смогу начать собственный бизнес не с пустого места, иофис можно будет снять нормальный, в центре Москвы, и тачку взять, хорошуюиномарку с минимальным пробегом. У меня есть знакомые с крепкими связями заграницей, можно будет легко организовать совместное предприятие и качатьвалюту, – возбужденно говорил Коля. – Ты представляешь, какиеперспективы открываются? И для всего этого нужна одна малость: чтобы вы с мамоймне немножко помогли, совсем чуть-чуть. Ну?

– Нет, – Родислав был непреклонен. – Я тебялюблю, ты мой сын, и я искренне хочу, чтобы у тебя все было в порядке. Но яслишком хорошо тебя знаю. Ни в какие басни о масле и прибылях я не верю. Тыбудешь играть на эти деньги. Все, Николай, разговор окончен.