– Мальчик! – Доктор пошлепал младенца крепкой рукой попопке, а Кейт откинулась на спину, обливаясь слезами и глядя на свою подругу.

– Мы сделали это.

– Это ты сделала, чемпионка! – Из глаз Лиции сновабрызнули слезы. – О, да он красавец!

Ребенок был маленький и круглый, и его личико стало красными злым, когда он заплакал. Вдруг он засунул свой маленький кулачок в рот, иплач прекратился, а Кейт рассмеялась, глядя на сына. Фелиция залюбоваласьподругой, никогда в жизни она не видела такого прекрасного лица. Она продолжалаплакать, а Кейт гордо улыбалась. Сестры, не говоря ни слова, аккуратно запеленалимладенца и вручили матери. Пуповину отрезали. Теперь он свободен. И принадлежитей.

Кейт лежала рядом со своим сыном со слезами счастья наглазах. Она вновь посмотрела на Фелицию. И Фелиция поняла: такая кроха, а какдве капли воды похож на Тома!

– Как его зовут?

Сестра, дольше всех бывшая с Кейт, подошла взглянуть намаленькое розовое существо, задремавшее на руках матери. Это был крупныйребенок, весом почти девять фунтов.

– Его зовут Тайг. – И затем среди всей этой суеты,глядя на улыбающегося доктора, Кейт залилась счастливым смехом. Это был сновасмех беспечной девчонки. Она приподняла голову и осмотрела комнату. – Эй, люди,я мать! – Все засмеялись вместе с ней, и Фелиция никак не могла остановиться,хотя слезы и застилали глаза.

– Ты уверена, что со всем справишься одна? Кейтобворожительно улыбнулась своей подруге.

– Нет, я буду в панике звонить в Красный Крест.

– Нахалка. – Фелиция ухмыльнулась, потягивая кофе. Вэто спокойное воскресное утро Тайгу исполнилось девять дней от роду. Фелициявернулась в Сан-Франциско и снова приехала в деревню на выходные. Сейчас онавнимательно наблюдала, как Кейт кормит ребенка.

– Не больно?

Кейт с нежной улыбкой покачала головой и посмотрела насвоего посапывающего бело-розового сына, прожившего немногим больше недели.

– Нет, совсем не больно. Звучит банально, но мнекажется, будто я создана для этого. Я и представить себе не могла, что мне этобудет так нравиться.

– А я не могу даже представить, что мне это можетпонравиться. Знаешь, ты заставила меня на многое взглянуть по-другому. Я всегдасчитала, что иметь ребенка – это кошмар. Пока не появился этот писун. – Фелициянежно посмотрела на младенца; ее переполняли чувства. – Я буду ужасно скучатьбез вас.

– Тебе полезно развеяться. Я так давно не была в Европе,что забыла как она выглядит. – Фелиция собиралась туда на месяц по деламмагазина.

– Хочешь поехать со мной в следующий раз?

– С Тайгом?

Фелицию рассмешило озадаченное лицо подруги.

– Можно и с ним. Это было бы забавно.

– Возможно. – Кейт глубоко задумалась.

– Кейт, не собираешься же ты всерьез жить здесь? – Этоначинало беспокоить Фелицию.

– Очень даже собираюсь. Я только что подписала контракто продлении аренды.

– На сколько?

– На пять лет. Фелиция пришла в ужас.

– А ты не можешь его расторгнуть?

– И не думаю, дорогая. Лиция, я знаю, что тебе труднопонять меня, но теперь мой дом здесь. Я не думаю, что снова захочу вернуться кпрошлому. Я хочу начать новую жизнь вместе с Тайгом. Где-то надо начинать, таквот это и есть самое подходящее место. Ребенку здесь будет хорошо. Его ждетпростая, здоровая жизнь. Я смогу навещать Тома. А в таком городке, как этот,Тайг и не узнает, что произошло с Томом. Харпер вполне распространеннаяфамилия. Никто не станет задавать вопросов. Если мы вернемся в Сан-Франциско,ему однажды все расскажут. – Она глубоко вздохнула и посмотрела на Фелицию вупор. – Вернуться было бы безумием. – Одна только мысль о репортерах заставилаее содрогнуться.

– Ну ладно. А что ты думаешь о Лос-Анджелесе? Чем, радивсего святого, не цивилизованное место?

Кейт усмехнулась, но поняла, что имела в виду подруга. Срождением Тайга они еще больше привязались друг к другу. Они пережили вместесамые драгоценные моменты жизни.

– Почему Лос-Анджелес, Линия? Меня с ним ничего несвязывает. Это просто большой город. Подумай, дорогая, у меня там нет ни семьи,ни жилья, ни работы. Зато здесь мой мальчик будет расти здоровым ребенком, а ябуду писать. Я здесь счастлива.

– Но хотя бы время от времени ты собираешься приезжатьв город? – Воцарилось долгое молчание, которое наконец нарушила Фелиция. –Собираешься или нет? – Ее голос был ласков и печален. Ей было жаль Кейт. Этоместо не для нее; когда-нибудь она это поймет, но будет поздно. Мальчиквырастет и начнет жить своей жизнью. – Хоть приезжать будешь? – Она настаивалана своем, но Кейт уже замкнулась. Перевела взгляд со спящего Тайга на своюрасстегнутую блузку. Застегиваясь, она произнесла:

– Посмотрим, Лиция. Я не знаю.

– Так ты не собираешься? – Черт возьми, что она делаетсо своей жизнью?

– Ну ладно. Хочешь знать мое мнение? Так вот – несобираюсь. Тебе легче от того, что теперь ты это услышала?

– Нет, задница ты этакая, меня просто бесит твоеупрямство. Кейт, не делай глупости, не зарывай себя в этой глуши. Что за чушь!Ты молода, красива. Не надо! К чему все это?

– Мне там нечего делать, Лиция. У меня там большеничего нет: ни семьи, ни воспоминаний, которые бы мне хотелось сохранить,ничего. Кроме тебя. Но с тобой мы можем видеться и здесь, когда ты сможешь комне вырваться.

– А жизнь, а люди? Театр, опера, балет, показы мод,приемы? Господи, Кейт, подумай, от чего ты отказываешься!

– Мне не от чего отказываться. Все это я уже проходилаи сыта по горло. Я этим совершенно не дорожу.

– Но тебе только двадцать три года. Именно теперь инадо наслаждаться тем, что жизнь кладет к твоим ногам.

Кейт усмехнулась и наклонилась к сыну, а потом выразительнопосмотрела на Фелицию. Ее глаза говорили больше слов. Фелиция даже растерялась.

Она отвела взгляд и встала.

– Не знаю, что и сказать.

– Слов не надо, просто обещай, что будешь навещать нас,когда у тебя найдется время. И удачи тебе в Европе. – Кейт решительно положилаконец спору, с улыбкой глядя на подругу.

– А что ты будешь здесь делать?

– Начну писать книгу.

– Книгу? – Боже, так загубить свою жизнь из-за попавшегов дурдом мужа! Казалось, не ее это дело. Но непонятно, почему Кейт должнахоронить себя из-за него?

Гремя браслетами, Фелиция поставила чашку из-под кофе вмойку. Как жаль, что она не может вправить мозги этой девчонке, но можнопопробовать еще раз, когда она вернется из Европы. Однако у нее было такоечувство, что и тогда она потерпит неудачу. Кейт сильно переменилась с тех пор,как у нее родился сын. Она стала увереннее в себе. И упрямой, как черт.