— Она еще неопытна, — ответила Серафина, —поэтому на первый раз надо простить ее.

— Как! — возмутился Гаро. — Выходит, она незаслужила смерти?

— Ах, негодяй! — сказала Жюстина. «Вот чего тыдобивался! Мечтая насладиться моими предсмертными муками, ты предал все чувствачести и любви.

— Любовь! Любовь! Что ты скажешь, Серафина, об этойтвари, которая воображает, будто ее обязаны любить за то, что сношали ее в зад?Пойми, шлюха, от таких, как ты, получают все, что можно, но никогда их нелюбят; таких презирают и приносят в жертву, впрочем, такова судьба всех женщин…Однако я понимаю так, что ее собираются пощадить?

— Да, — сказала Серафина, — она будет подмоим присмотром, и обещаю тебе, что я ее не выпущу.

— Я бы предпочел видеть ее в яме с трупами, —проворчал монстр и продолжил совокупление с малолетним мальчиком, с которымзабавлялся в это время.

С того дня Жюстину заставили делать самую грязную работу.Она беспрекословно повиновалась Серафине и скоро стала ее личной служанкой, апоскольку Гаро больше не был ее покровителем, она сделалась мишенью всеобщегоразврата. В подземелье объявили, что Жюстина, перестав быть любовницей Гаро,должна без разбору отдаваться всем желающим и что малейшее недовольство с еестороны будет караться самым суровым наказанием. Самое забавное было в том, чтопервым подошел к ней сам Гаро.

— Идем со мной, скотина, — презрительно сказалон, — хоть я тебя и презираю, твой зад все равно меня волнует; идем, я ещераз погуляю в твоих потрохах, прежде чем отправиться в дорогу.

Гаро был в ударе, он захватил с собой четверых юношей иСерафину. Можен, чьи вкусы читатель должен помнить, Можен, который, как и Гаро,высоко ценил задницы, хотя силы часто подводили его, также пожелалприсоединиться к ним, так что оргия удалась на славу. Были моменты, когда нашанесчастная авантюристка, окруженная Серафимой и двумя выдающимися распутниками,одновременно имела во влагалище язык, в заднице член, во рту еще один, при этомобеими руками она ласкала члены двух юношей, по очереди вставляя их в анусСерафины. Спустя некоторое время два фаллоса обрабатывали ей вагину, Серафина, по-прежнемусладострастно извиваясь на чьем-то колу, лизала ей зад, а сама она втирала ещеодин член в клитор блудницы. Еще два десятка самых разных позиций сменили однадругую, и наконец Жюстина могла поздравить себя с тем, что в тот день позналасамый широкий спектр плотских утех в своей жизни.

Итак, произошли большие перемены. Гаро ушел вместе со своимотрядом, вернулись те, кого Жюстина еще не видела. Эти новые персонажинезамедлительно атаковали бедняжку и обрушили на ее голову всю свою самуюгрязную и коварную похоть. Больше всех истязал нашу добродетельную девушкуглаварь вернувшейся, банды, Роже, самый мерзкий из людей, жестокий во вкусах,грубый по темпераменту, отличался в вопросах наслаждения необычными привычками,которые, как мы увидим, были далеки от утонченности. Негодяй испражнялсяпосреди комнаты и требовал, чтобы обнаженная женщина в продолжение часа ходилана четвереньках вокруг смердящей кучки. В это время он методично обрабатывалтолстенной многохвостой плетью ее беззащитное тело. Затем, как только онпроизносил: «Ешь, сука!», бедная жертва должна была глотать экскременты и одинкусочек подносить ему в зубах. Тогда Роже, достаточно возбудившись, давал выходсвоей сперме и награждал объект своей страсти таким мощным пинком, чтонесчастная, отброшенная на пятнадцать-двадцать шагов, обычно приземлялась ценойразбитой в кровь головы или сломанных членов. «Черт возьми, — кричал тогдаРоже, созерцая результаты своей ярости, — почему шлюха не отлетелаподальше и не провалилась под землю? Почему я ее не убил? Есть ли на светечто-нибудь более мерзкое, чем женщина, которая помогла нам извергнуть сперму!»

Между тем пыл прибывшего отряда постепенно стих. Гаспар,который продолжал начальствовать над бандой, объявил, что шестимесячный походпринес около семисот тысяч ливров, добытых только попрошайничеством.

— Да здравствует христианское милосердие, черт меняпобери! — воскликнул он, показав добычу. — Будь славен мудрец,который первым возвел его в добродетель! Вы сами видите, насколько оно намполезно, так будем же всегда платить проповедникам, чтобы в человеческихсердцах сильнее разгоралась эта благородная страсть, и лучшего примененияденьгам нам не придумать.

При всем обилии мерзости, распутства, безбожия,невоздержанности и богохульства Жюстина еще не увидела порок во всем егоблеске, пока не произошло событие, которое обнажило до конца черную душу этихзлодеев.

Однажды сработала замаскированная ловушка и выплюнула вподземное жилище мужчину лет сорока приличного вида, который, оглушенныйпадением, не сразу смог объяснить, каким образом попал сюда. На этот раз этослучилось без помощи Серафины. Этот путник действительно увидел женщинунеподалеку от этого места и,

1 Говорят, что это была одна из хитрых платили сельскимсвященникам за проповеди рительности, добротолюбии, словом, о всех полезных дляних. (Прим. автора.)

уловок мошенников. Они о сострадании, благотвочеловеческихслабостях,

чтобы спрятаться от нее и справить свою нужду, он углубилсяв кустарник, и тут земля разверзлась под его ногами. Его лошадь, груженнаячемоданом, полным золота, осталась в нескольких шагах от ямы, и он прибавил,что раз судьба забросила его, как он полагал, к разбойникам, надо поскореевзять сокровища, чтобы они не достались той женщине, или же, если они не хотятпричинить ему зла, пусть они немедленно поднимут его наверх.

— Ах, наверх! — заорал Роже, подходя к незнакомцус пистолетом в руке.

— Ах, мошенник, да твои глаза никогда больше не увидятсолнца.

— Боже мой, что я вижу! — вскричал путник. —Это ты. Роже? Это тебя я вижу благодаря нелепой случайности? Да, это ты, мойбрат, которого я, можно сказать, вынянчил на своей груди, это ты, друг мой,которого я два раза спасал от смерти… наконец, ты обязан мне всем на этомсвете. О, как я благодарен небу за то, что оказался в этом глухом лесу, в этоммрачном подземелье: кем бы ни были эти люди, ты защитишь меня… больше мненечего бояться, раз моя судьба в твоих руках.

— Разрази меня гром, — снова закричал Роже, —если что-нибудь смягчит мое сердце! Даже если бы ты тысячу раз спасал мнежизнь, негодяй, теперь ты у меня в руках, и мы получим твое богатство ценойтвоей жизни. Ты нашел, кому говорить о братских узах или о благодарности, знайже, дурья башка, что выгода глушит в наших сердцах все чувства, кроме жадности,алчности, жажды крови; повторяю, что если бы ты оказал мне в тысячу раз большеуслуг, о которых ты твердишь, ты все равно стал бы нашей жертвой.

Два пистолетных выстрела в тот же миг швырнули брата Роже наземлю. Тут же появилась Серафина с вещами путника. Она заметила лошадь и, незная, куда подевался ее хозяин, схватила чемодан и прибежала в подземелье.

— Вот это приключение! — удивился Гаспар,подсчитав добычу, которая составила более ста тысяч франков. — Конечно,такой брат не может не быть виновным, если с подобным богатством заставилмладшего заниматься столь презренным ремеслом.