А я застыла, размышляя, что сказать. Назваться Лиарией — глупо и недальновидно, да и это совсем не так, хотя почему-то он не узнал ее. Помог Зарексу, мне не угрожал, был вежлив и уважителен, поэтому, вздохнув, решила сказать правду, — мое имя — Екатерина, или по-простому — Катя.

Ответом на признание стал кивок и продолжительная тишина, которую, впрочем, я не стремилась нарушить. Вот проснется Зарекс, пусть все подробно объясняет. — Что с вашим Истоком? — Мягко поинтересовался Айрос.

— Не знаю. — Честно ответила, пожимая плечами.

— Не могли бы вы дать мне свою руку? — Ненавязчиво попросил он.

Я напряглась. Хотя по его внешнему виду, не было причины заподозрить подвох или стремление навредить, скорее наоборот, взгляд лучился желанием помочь. Но что он будет с ней делать? Не понятно. Да и вопрос, не лишит ли это прикосновение меня остатков контроля, оставался открытым. Так что, решив разобраться хотя бы с одним, спросила, — зачем?

Айрос вздохнул и снова принялся пояснять, как неразумному ребенку, — я направлю в ваше тело немного собственной маны, она смешается с кровью и доберется до сердца, в котором находится кристалл Истока, заполнит его и вернется обратно ко мне. Так я смогу понять, в каком он состоянии. Вы не похожи на обычного человека, поэтому я решил, что вы как-то пострадали и ваш Исток запечатан. А, получив эти знания, возможно, я смогу помочь вернуть ваши силы.

— Хорошо. — Я подошла ближе, но так и замерла, чуть подняв руку. И смущенно пробормотала, — только… хочу предупредить, я … странно на вас реагирую, боюсь сделать что-то… предосудительное… — По телу прокатилась волна жара и стыда. А Айрос лишь улыбнулся, и, взяв меня за руку, закрыл глаза. Я закусила губу, утопая в горьковато-цитрусовом аромате. И будто нырнула в теплую речку. Не в кипящую лаву, нет, а именно в мягко обволакивающую воду, прогревшуюся за день на жарком солнце. Или словно меня в стужу напоили глинтвейном, укутали в мягкий плед и рассказали добрую сказку. А после ощущение пропало, и все мое существо потянулось вслед за ним, желая вернуть. Шагнув вплотную, не смогла удержаться и положила свободную руку ему на щеку, погладив по скуле большим пальцем. Он распахнул глаза, но я не увидела укора или осуждения, скорее печаль и понимание.

— Кристалл цел, — с некоторой заминкой, но вполне спокойно произнес он. — Правда, я не видел прежде такого способа его погашения. Боюсь, вам придется искать себе новую и, возможно, отличную от прежней, искру.

— О, — только и смогла выдохнуть я, испытав при этом облегчение. Мыслительная деятельность завязла в омуте зеленых глаз и желании прижаться к парню всем телом. Но этому мешали его руки, поэтому я продолжила изучать пальцами чужое лицо, очерчивая контуры, забираясь в волосы. И только в одном месте задержалась надолго. Меня заинтересовал шрам, что прочертил тонкую ровную линию от скулы почти к носу. Эта деталь делала его лицо чуть менее идеальным, но в то же время, напоминала, что передо мной обычный человек, а не какое-нибудь божество. И эта мысль заставила немного протрезветь и испугаться своих действий. Я осознала, что делаю, и с кем это делаю! Но даже несмотря на сковавший душу страх, оторвать руку от манящей кожи оказалось титанически сложно. Только боль от прокушенной до крови губы позволила отлипнуть. Я буквально шарахнулась в сторону, но вырывать руку, еще хранящую тепло от странной магии, не стала, вдруг это чем-то опасно.

Айрос вздохнул и покачал головой, а после пояснил, — чем больше вы будете сопротивляться, тем сильнее будет воздействие на вас моей ауры. Уступите ей и мираж исчезнет, это избавит вас от ее влияния, правда только на пару циклов. Но думаю, этого времени будет достаточно, чтобы я вновь смог взять ее под контроль. — Затем накрыл мою руку второй ладонью и снова закрыл глаза. В нерешительности я стояла недолго, хотя, делая шаг к нему, все еще не была до конца уверена, что поступаю правильно. Сознанию хотелось бороться воздействию, его страшила хоть и кратковременная, но потеря контроля. Особенно после бессознательной попытки бегства от влияния крови Зарекса. Но руки уже были послушны желаниям, нежели подчинялись разуму. Хотя пальцы еще подрагивали от этой внутренней борьбы. Но окончательно сдалась, вновь окунувшись в запах его тела. Неуловимо сладкий, горький и цитрусовый. Я приблизилась к шее парня, вдохнула снова и в наслаждении прикрыла глаза. Почему-то стало легче, будто получила лекарство или скорее столь желанный наркотик. Ладони и тело вновь обожгло нестерпимое желание касаться, ласкать, слиться… И я растворилась в ощущениях, потеряв и забыв себя.

Но почти сразу вернулась к осознанности, прижимаясь к Айросу нос к носу и тяжело дыша. Выплывая из сладкого дурмана, постепенно отмечала: с удовлетворением — наличие на нас одежды, с истомой — чужой запах впитавшийся в тело и вкус во рту, с легким испугом — пару засосов на его шее, и с ужасом — кровавые разводы, которые обнаружились также и на его щеках, веках, правом виске, но больше всего у припухших губ. Но, слава богу, быстро сообразила, что это моя. Ахнула и, прикрыв рот рукой, прошептала, — прости, я тебя испачкала, — и вновь отстранилась, ощущая, как от стыда печет шею и щеки.

— Но это я должен извиняться, — пряча взгляд, произнес он. — Вашей вины в этом совсем нет. Главное, что вы вернулись, — ободряюще улыбнулся маг и мягко произнес, — прошу вас, больше не вредите себе, особенно из-за чужих ошибок. — Его лицо опалило голубое пламя, которое буквально слизало следы крови. А я ощутила, что прокушенная губа больше не болела, точнее … уже вовсе не прокушена.

— Ну, клясться не буду, я тут всего ничего, а уже дважды попала под воздействие чужой … ауры. Но постараюсь избегать этого без необходимости. — Улыбнулась, — все же ощущать, что ты себе больше не принадлежишь, весьма сомнительное удовольствие. Кроме того, вы сами сказали, что скоро восстановитесь и вам не придется больше терпеть мои… домогательства. — Еще смущаясь, но уже практически придя в норму, сказала я.

Парень, вопреки моим ожиданиям, покраснел и виновато отвернулся, — простите. Этого больше не повторится. Я… просто… — Он вздохнул, — … я потратил очень много сил, чтобы попасть сюда, и еще больше их ушло на восстановление Мастера, поэтому я потерял контроль, — и вновь тихо повторил, — простите.

Я растерялась и утешающе произнесла, — ничего страшного, от пары поцелуев еще никто не умирал. Так что давайте притворимся, что ничего такого не было и забудем