Миссис Деринг поспешила снабдить его адресом, тем самым, чтоему уже дала миссис Гарднер.

Чувствуя, что ни той, ни другой стороне сказать уже большенечего, инспектор перестал задавать вопросы. Он взглянул на часы: пора идти, вгород он вернется к семи, когда Пирсон уже будет дома.

Та же самодовольная средних лет женщина открыла ему дверьдома номер двадцать один. Да, мистер Пирсон сейчас дома. Джентльмен желаетпройти к нему?

Она проводила его, постучала в дверь, вкрадчивым,извиняющимся голосом произнесла:

– Вас хочет видеть джентльмен, сэр, – и отошла в сторону,уступив дорогу инспектору.

Посредине комнаты стоял молодой человек в смокинге. Он былприятен на вид, даже красив, если не обращать внимания на безвольное очертаниерта и нерешительный взгляд.

Он взглянул на вошедшего инспектора.

– Инспектор сыскной полиции Нарракот, – представился тот.

С глухим стоном молодой человек рухнул на стул, оперсялоктями о стол и, обхватив голову руками, пробормотал:

– Боже мой! Началось…

Через две-три минуты он поднял голову и сказал:

– Ну что же вы, продолжайте…

Вид у инспектора был крайне растерянный.

– Я расследую дело о смерти вашего дяди, капитанаТревильяна. Разрешите спросить вас, сэр, что вы можете сообщить по этомуповоду?

Молодой человек медленно поднялся из-за стола и сказалнеестественно низким голосом:

– Вы пришли меня арестовать?

– Нет, сэр, нет. Если бы я пришел вас арестовать, я быпредъявил ордер на арест. Я просто прошу вас рассказать, что вы делали вчера вовторой половине дня. Вы можете и не отвечать на мои вопросы, если сочтетенужным.

– Не отвечать на ваши вопросы не в моих интересах. Да, да,знаю я ваши приемчики. Значит, вам известно, что я был там вчера?

– Вы записались в книге регистрации гостиницы, мистерПирсон.

– Да, отрицать бессмысленно. Я был там. А почему не быть?

– А почему были? – негромко спросил инспектор.

– Я приехал повидаться с дядей.

– Вы договорились?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, вашему дяде было известно, что вы к нему едете?

– Я… нет… Он не знал. Это так… неожиданно вышло.

– И никакой причины?

– Причины?.. Нет… Почему обязательно причина? Я… я простохотел увидеть своего дядю.

– Согласен с вами, сэр. И вы видели его?

Наступила пауза, очень долгая пауза. Лицо молодого человекасвидетельствовало о нерешительности. Инспектор даже пожалел его в душе. Неужелимальчишка не понимает, что с головой выдает себя?

Наконец Джим Пирсон глубоко вздохнул:

– Я… я полагаю, что лучше мне чистосердечно признаться. Да.Я виделся с ним. На вокзале я спросил, как добраться до Ситтафорда. Мнесказали, что об этом и речи быть не может. По дорогам невозможно проехать. А яговорю, что мне срочно надо.

– Срочно? – удивился инспектор.

– Да, я… я очень хотел повидаться с дядей.

– Допустим, сэр.

– А носильщик только качает головой: невозможно, и все. Тутя назвал дядино имя, и лицо его прояснилось. Оказалось, что дядя как раз вЭкземптоне.

– В котором часу это было, сэр?

– По-моему, около часу. Я пошел в гостиницу, в «Три короны»…Снял там комнату, перекусил немного. А после этого… после этого я пошелповидаться с дядей.

– Так сразу и пошли?

– Н-н-нет, не сразу.

– Который был час?

– Ну… я, пожалуй, не могу сказать определенно.

– Половина четвертого? Четыре? Половина пятого?

– Я… я… – Он стал запинаться еще больше. – Я не думаю, чтомогло быть так много.

– Миссис Беллинг, хозяйка, сказала, что вы вышли в половинепятого.

– Да? Я думаю… думаю… она ошибается…

– Что произошло дальше?

– Я отыскал дом дяди, поговорил с ним и вернулся вгостиницу.

– Как вы попали в дом?

– Я позвонил, и он открыл мне дверь.

– Он не удивился, увидев вас?

– Да, да… очень был удивлен.

– Как долго вы оставались у него, мистер Пирсон?

– Минут пятнадцать-двадцать. Но послушайте, он же был, чтоназывается, в полном порядке, когда я уходил! В полном порядке, могупоклясться.

– И в котором часу вы ушли от него?

Молодой человек опустил глаза. И снова неуверенностьпрозвучала в его голосе.

– Я точно не знаю.

– Я думаю, знаете, мистер Пирсон.

Твердый тон оказал свое действие. Пирсон тихо произнес:

– Было четверть шестого.

– Вы вернулись в «Три короны» без четверти шесть. От домавашего дяди до гостиницы не более семи-восьми минут хода.

– Я не сразу пошел назад, я еще побродил по городу.

– В такую стужу, в снегопад?

– Снег тогда не шел. Снег пошел позже.

– Понятно. И какого же характера у вас был разговор с дядей?

– Да так… Ничего особенного… Просто захотелось поговорить состариной… увидеть его. Вот и все, понимаете?

«Врать не умеет, – подумал инспектор Нарракот. – Я бы,пожалуй, придумал что-нибудь более складное». Вслух он сказал:

– Очень хорошо, сэр. Могу я теперь поинтересоваться, почему,услышав о смерти вашего дяди, вы покинули Экземптон, не обмолвившись о своемродстве с убитым?

– Я испугался, – откровенно признался молодой человек. – Японял, что его убили примерно в то время, когда я ушел от него. Это моглоиспугать кого угодно, ведь верно? Я перетрусил и удрал на первом попавшемсяпоезде. Вы знаете, бывает, нервы не выдерживают. И у любого не выдержат нервы втакой ситуации.

– И это все, что вы можете мне сказать, сэр?