Спускаясь по лестнице, он вроде бы расслышал голос своегопервого министра, Хазара Арана. Тот что-то быстро излагал тонким голосом,словно старался кого-то убедить и ублажить. Ему ответил другой голос — или,скорее, змеиный шип..

Змеиный?!

Он величественно прошествовал в тронный зал. Хазар, похоже,был искренне рад видеть своего господина. И Реннек быстро понял почему. Впервыев жизни он пожалел, что не уступил народному мнению и не передал трон сыну…

Высокий драконий шлем повернулся к королю. Полускрытыезабралом, под шлемом горели два рубиново-красных глаза. Сам шлем был без особыхукрашений: это был, конечно, не Король, всего лишь один из его герцогов —огненный змей в человеческом обличье. Но Реннек понял, что для него будет лучшесчитать его Королём.

— Ты — король Реннек? — выдохнул из-за шлема голос.

— Я.

— Я — Кирг. Я прибыл с воинством с Тиберийских Гор.

Тиберийские Горы. То есть от самого Императора. От страшногоЗолотого Дракона. Не подчиниться ему… Даже подумать страшно. Да что там неподчиниться — маленькая ошибочка, и…

— Что пожелает Ваше Августейшее Величество от нашего города?Мы сделаем для Вас все, что пожелаете, мой господин. — Кажется, все правильно?

Кирг расхохотался, словно разбойник над своими жертвами.

— Твоего — чего? Города? Может, здешние людишки тебя ислушаются, но город принадлежит Королю Королей! Ты сделаешь для нас то, чтотебе прикажут!

— О… да, — остатки величия испарились прямо на глазах, —разумеется. Герцог кивнул:

— Так-то лучше. А теперь вот что. Перед нами длинный путь.Тебе придется снабдить нас провизией.

Сладость тона змея была явно предназначена устрашить ещебольше. Перед Реннеком возникли картины того, как герцог выбирает себе пищу.Себе и своей армии монстров. Это был уже не первый случай. Истории о такихпоявлениях передавались из поколения в поколение.

Кирг словно услышал его мысли:

— Нет, на сей раз ничего такого. Только необходимая пища.Попробуй только нас обмануть или не успеть — и мы восполним свои запасы другимспособом, начав с власть имущих этого поганого городишки. Все понял?

Король и его министр побледнели.

Реннек изобразил поклон.

— Превосходно. — Герцог повернулся и направился прочь, ксвоим адъютантам. Один из них тут же выскользнул из дворца. Кирг извлекоткуда-то кусок пергамента. — Читать умеешь? — В голосе сочетались сарказм иснисходительность.

— Конечно! Первое…

— Считать?

— Ну да, — пожал плечами король. Дракон вручил емупергамент.

— Вот наши требования. На все про все тебе четыре часа. —Герцог поднял руку с четырьмя растопыренными пальцами. У него их было всегочетыре: драконы мужского пола плохо копировали людское обличье.

Король Талака глянул в список. Числа сами по себе были понятны,но…

— Это же займет не меньше дня!

— Четыре час-с-с-а. — Из голоса Кирга исчезло всечеловеческое. — Если не предоставишь нам то, что нужно, возьмем сами. И возьмемкак умеем.

Реннек сунул пергамент в руки первому министру. Тотуставился на него, словно он мог вот-вот укусить. Король нервно оглянулся.

— Действуй, смертный! И быстро!

Хазар бросился прочь. Реннек перевел взгляд на незваногогостя. Кажется, под шлемом появилась усмешка.

— Что-нибудь еще?

— Да. — Кирг обвел взглядом комнату. — Я сегодня еще не ел.Мои офицеры также. Когда твои люди все приготовят, мы пообедаем в твоей зале.Пусть твои забойщики приготовят лучшее, что у них есть. Ты будешь есть с нами.Я хочу узнать побольше об южных землях.

— Сейчас скажу поварам…

— Забойщикам, смертный, забойщикам. Нас устроит мясо, причемсырое.

В желудке короля все перевернулось. Герцог отвесил емушутливый поклон:

— Успеха, Ваше Величество

Рассвет озарил усадьбу. Кейб попробовал не открывать глаз,но не получилось.

Ложе было не слишком удобным. Ночью Кейбу было уже всеравно, и он свалился на первый же ковер и отключился. Леди Гвен была болеепридирчива: она создала себе своего рода кровать. Однако на сей раз зрелища,как женщина парит в трех футах над землей, оказалось недостаточно, чтобыпомешать Кейбу заснуть сном праведника. Это уже перестало изумлять.

Пугать — может быть, но не изумлять.

Леди уже бродила по усадьбе, что-то припоминая. Кажется, онастала даже еще красивее, чем была. Но в ее движениях было нечто, выдававшееглубокую печаль. Рука дотрагивалась до вещи — и быстро отдергивалась. В глазахотражалось то прошлое, то настоящее.

Кейб постарался не шуметь, чтобы ее не побеспокоить, но онасама повернулась к нему:

— Пора бы нам и двигаться. Я хочу переговорить с Грифономкак можно скорее. Однако это займет не один день.

— А ты не умеешь телепортироваться? Я слыхал о чародеях, которыетакое умеют.

— Чтобы телепортироваться, надо знать куда. А я никогда вПенаклесе не была. Да и чувствую я себя пока что не очень. Лучше бы верхом. Утебя ведь есть лошадь?

Хороший вопрос. Особенно если учесть, что сказал Конь оботношении к нему леди Гвен.

— М-да. Своего рода.

— Своего рода? — Прекрасное лицо нахмурилось. — Что этозначит?

Ответ не потребовался: в лесу послышался треск ломающихсясучьев. Гвен обернулась и замерла, словно пытаясь смотреть сквозь все деревья истены усадьбы.

— Что это?

— Моя… лошадь.

— Твоя лошадь? Ничего себе лошадь. Поглядим-ка поближе наэто чудо. — Она взмахнула левой рукой, прочертив в воздухе два круга — один водну сторону, другой в обратную. В воздухе появился призрачный контур ТемногоКоня.

— Ну наконец-то! Хоть кто-то заметил!

— Темный Конь! Демон! — Леди протянула ладони в его сторону.Кейб увидел, как в Коня ударила силовая волна.

Конь не шелохнулся, вся мощь удара ушла в него, как стаканводы в песок.