И все всюду говорят тайком и вслух, что, как толькообъявится герой, готовый принять престол, сразу же возьмутся за мечи и придут вего стан!

– Как всегда, – сказал он как можно спокойнее,чтобы унять гнев Придона, – идут слухи, слухи, слухи…

– Какие?

– Ну, понятно какие… Что Тулей не погиб, что убилидругого, а Тулей неузнанно бродит по стране, собирает верных ему людей. Такиеслухи всегда идут, как муравьи… И что, мол, едва Тулей объявится, тут же всястрана поднимется, как один человек! Это куявы-то поднимутся, представляешь?..А те, кто не такой горячий, мудро вроде бы поправляются, дескать, не всястрана, но зато все, у кого в руках оружие, тут же встанут под его державныйстяг!

Придон усмехнулся одной половинкой рта.

– Да, герои… Но как быстро умолкают, когда видят нашихвсадников!

– Все же Долину Иггельда надо стереть с лица земли какможно быстрее, – сказал Вяземайт. – Боюсь, что мне снова придетсяотбыть туда. Я думал, что, обезвредив башни, сделал достаточно… гм…

Придон оживился, сказал с восторгом:

– Знаешь, неужели мы настолько сильны, что этанебывалая победа… прошла так незамеченно? А ведь это самый страшный кошмарАртании – черные башни колдунов! А ты их так просто, так незаметно, чтодаже обидно. Как будто тени своей боялись.

Вяземайт покачал головой:

– Башни колдунов могли бы смести в пропасть всю нашуармию, как хозяйка сметает за порог муравьев. Просто я убедил подземный народецпродырявить каменные корыта их подземных хранилищ волшебной воды. А если водауходит, у колдунов нет силы. На самом деле все просто, как видишь… когда кто-тодругой сделает. Словом, надо Долину взять как можно быстрее! И надежды этихдураков рухнут, хотя надежды-то дурацкие: Долина с места не сойдет… и даже еслибы мы ее не взяли вовсе, что, понятно, дико, все равно ничем помочь не сможетравнинной Куявии!

Придон кивнул, глаза заблестели мрачным огнем.

– Надо взять, – сказал он жестко. – Тогдаутихнут слухи и про скрывшегося Тулея. Сейчас дурачье может думать, что он вэтой самой Долине… а потом, увы, если Долина будет взята… когда будет взята!..языки втянут в задницы.

Вяземайт поднялся, обнял, от ладоней волхва в тело Придонапотек сухой жар, воспламеняющий кровь и убирающий усталость.

– Языки без костей, – сказал он почтибеззлобно, – не понимают, что в Долину Иггельда Тулей мог бы попастьтолько на драконе, а он их ненавидел похлеще нас, артан! И не помогал пастухамдраконов никогда… Ладно, Придон. Не знаю, суждено ли нам еще скакать по Степина быстрых конях?.. Что-то плохое у меня предчувствие. Ну, ладно, держись.

Он еще раз крепко обнял, Придон ощутил тот же прилив жара,успел увидеть, как Вяземайт повернулся к двери, однако исчез раньше, чемкоснулся дверной ручки.

* * *

Они сидели рядом, их плечи почти касались, но он страшилсяпридвинуться ближе и в самом деле коснуться. С неподвижным лицом, обращенным всторону стола, он косил глазом, видел румянец на ее щеке. Ее крупные глаза былито прикрыты длинными копьями ресниц, густыми и слегка загнутыми на кончиках, товдруг сверкали, как самые яркие звезды.

Аснерд тоже посматривал на Итанию с любовью и беспокойством.В огромном дворце, лишенная материнской ласки, она жила чуть ли не сиротой,жизнь мчалась мимо, а тут вдруг засияла, как драгоценный камень, на которыйупал луч солнца. Когда ее увидели год назад, она была еще прелестным подростком.Даже в тот первый раз, когда они захватили ее с Куябой вместе, как любитговорить Придон, она все еще оставалась подростком. Но за месяц, пока искали ееи нашли в Черном Утесе, она преобразилась из подростка в молодую девушку,созданную для любви.

Слуги, оставшиеся с прошлых времен, оскорбительно равнодушноподавали на стол. Раньше артане свирепели и хватались за ножи, но им кое-каквтолковали, что именно так и надо в высших домах, здесь не выказываютраболепие, его требуют только мелкие люди, а сильные в поклонах слуг ненуждаются.

Придон хватал с блюда все, что перед ним ставили, ел быстрои с удовольствием. Аснерд откровенно смаковал роскошные блюда, прищуривался,закатывал глаза, чмокал, похваливал. Придон хмурился, с этого и начинаетсяпотеря артанскости, когда распускаешь тугой пояс, когда превыше всего ценишьуют, удобства, сладкую еду и доступных женщин.

– Что там нового по Долине Иггельда? – спросил он.

Аснерд помрачнел, буркнул:

– Пока ничего нового нет.

– Я же велел через каждые три дня гонца!

– Ничего нового, – повторил Аснерд. – Бьютсяо стену. Теряют людей. Я им послал катапульты, но эти дурни выставили ихчересчур близко. На стене тоже катапульты, даже на гору ухитрились втащить… Илина драконе завезли?

– Разбили?

– Я новые послал, – поспешно сказал Аснерд. –Те они поставили лучше!.. Правда, на ночь оставили на том же месте…

Придон насторожился.

– Неужели куявы осмелились на вылазку?

– Нет-нет, – успокоил Аснерд. – Они другуюподлость удумали! Запомнили место, а ночью подняли драконов и в темнотесбросили на то место тяжелые камни. Все катапульты – вдрызг… Конечно, япослал им еще, у нас этого добра хватает. Теперь на ночь перетаскивают поднавес!

Итания слушала жадно, ее щеки раскраснелись, а глазаблестели. Придон покосился на нее, спросил хмуро:

– А днем не бросают камни?

Аснерд покачал головой:

– Эх, Придон… ты и не замечаешь, что возле тебя уже нетМеривоя и Франка? Они ж от тебя не отходили!

Придон огляделся, на лице мелькнула виноватость.

– Верно. А куда делись? Я их давно уже отослал в горы.Со стороны Иггельда пробовали драконами и днем, так наши стрелки троих драконовпрострелили сразу, как уток!.. Можно сказать, насквозь. С тех пор с той сторонытолько ночами.

Придон сказал торопливо:

– Да-да, ты прав. Здесь им делать было нечего, толькобы томились. Значит, стену скоро разрушат?

– Или перелезут, – ответил Аснердуспокаивающе, – как перелезли здесь, в Куябе. Неважно, но Долина падетскоро. Я туда на всякий случай вслед за Мекленом отправил и Щецина.

Придон вздохнул:

– Ты предупредил, чтобы с Иггельдом обращались как спочетным пленником? А драконов…

Он бросил быстрый взгляд на Итанию, прикусил язык. Аснердкивнул, поманил пальцем одного из слуг, сказал преувеличенно громко:

– Подать раков! Я говорил, чтобы приготовили раков?..Говорил!.. Простых речных раков, но самых крупных. Чтоб даже панцири зеленые,понял? Давай неси быстрее, я жду!

Слуги метнулись к дверям, теряя многолетнюю выдержку, тут жевплыл главный повар с огромным подносом впереди себя, на подносе пламенелигрудой огромных рубинов свежесваренные раки. И запах от них пошел свежий,пряный, нежный, томный, словно и не раки, которых дерут из нор простолюдины впростолюдинных реках, а дивные заморские лакомства, купленные за слитки золота.