— Да.

Не знаю, почему меня потянуло на откровенность. Наверное,Данька был для меня в первую очередь землянином, самым близким в галактикечеловеком, а лишь потом — ребенком, мальчишкой «среднего школьного возраста»,для которого полеты на межзвездном корабле от планеты к планете лишьувлекательные каникулы. И как землянин он должен был знать то, что не следовалоговорить ребенку.

— Секта Потомков Сеятелей стара как мир. На каждой планетерелигия обожествляла Храмы и их создателей. И даже когда люди понимали, чтоСеятели были всего лишь очень развитым народом, оставались фанатики, ищущиевысший смысл в их поступках. Чаще всего смысл находили в том, что Сеятели неисчезли бесследно, а просто удалились куда-то: в другую галактику, в иноеизмерение, откуда продолжают наблюдать за созданной ими жизнью. Возникла вера вто, что людям необходимо совершить какой-то особый, ритуальный поступок,выдержать загадочное испытание, чтобы стать достойными своих богов. Тогда онивернутся… и все в мире изменится, все станет хорошо.

— Это от Сеятелей станет хорошо? Они же только и умели, чтовоевать!

— Правильно. Значит, испытание тоже должно бытьсоответствующим. Надо уничтожить какого-то врага, не добитого Сеятелями, идоказать свою верность им. Врагов таких находили много… особенно вначале.Примитивная нечеловеческая жизнь или слишком уж удачливый завоеватель-человек —все годилось. Ведь своих настоящих противников Сеятели истребили полностью. Ну,а потом это надоело. Истребили разумных рептилий на Алге, загнали в резервациипернатых ц-трэсов, едва взявших в рукокрылья каменные топоры. Пэлийцев и ещепару народов отделали так, что они тысячи лет прозябали на своих планетах, дажене высовываясь за пределы атмосферы… А Сеятели, конечно же, и не думалипоявляться. Секта почти угасла. Но у тех, кто в ней остался, есть еще однакандидатура на роль врага. Проклятая планета, планета, которой нет… Земля. Незря же Сеятели не поставили на ней Храм. Намекали, выходит — вот они,неполноценные, наши и ваши враги. Найдите, уничтожьте, покорите — и выполнитеиспытание.

Данька вздрогнул и прижался ко мне. Спросил:

— И они ищут?

— Искали, потом бросили. Секта совсем пришла в упадок, ееидеи никого не вдохновляли. Повоевать можно было и между собой, а не гонятьсяза отсталой планетой, которая и в космос тогда еще не вышла. А вот сейчас,похоже, ищут. На корабле, который способен уничтожить целую эскадру. И скварковой бомбой, которая может превратить Землю в облако пыли.

Данька крепко взял меня за руку. Прошептал:

— Мы им должны помешать, правда? Найти их корабль и разнестина кусочки.

— Я попробую, Данька. Мы попробуем. Пока над Землейопасность — я тебя туда не отпущу. Шансов справиться с Белым Рейдером у насмало — но возвращаться на Землю еще опаснее.

Я отбросил в сторону пустую бутылку. С горечью произнес:

— Вот так все получилось, Данька. Я отправился сражаться засвою любовь, а оказалось, что должен драться за свою планету. Все переплелось,запуталось. Друзья — Эрнадо, Ланс. Бывший враг — Редрак. Случайный союзник —Клэн. И ты.

— А я кто?

— Ты? — Я рассмеялся. — Больше, чем друг, это уж точно. Ясражаюсь теперь за нашу планету, за Землю. Значит, и за тебя тоже.

Белый Рейдер порядочно просчитался, подбрасывая мне Даньку.Во имя этой любви к родине можно отступить — но можно, наоборот, идти до конца.

— Сергей, но ты же начал искать Землю просто, чтобы доказатьпринцессе, что наша планета не хуже других. Ведь ты не стал бы возвращатьсядомой, поженись вы с принцессой.

— Наверное.

— А если принцесса вдруг полюбит тебя? И скажет, что никакойЗемли искать не надо? Ты вернешься к ней и перестанешь преследовать корабльПотомков Сеятелей?

— Она такого не скажет, Данька.

— А если все-таки…

Я молчал, глядя на разноцветный лунный узор в небе. Потомсказал:

— Данька, не знаю, для твоего ли возраста то, что я скажу.Но постарайся понять. Я стал искать Землю не просто чтобы доказать принцессесвою полноценность. И даже не потому, что это мой долг перед родиной. Я слишкомдолго был игрушечным лордом, ритуальным женихом, марионеткой в чужой игре. Дажестав принцем, я не почувствовал себя настоящим. Моя победа над Шоррэем —результат случайности, помощи друзей и удачи. Я должен совершить что-то свое,неподдельное, выбранное мною самим. Доказать, что я стою большего, чем мнеотведено. Лишь тогда я достоин своей любви, достоин быть принцем. Когда-то ясказал, что любовь стоит жизни. И лишь потом понял, что и обратное правильно:жизнь должна стоить любви… Не слишком я заморочил тебе голову?

— Нет, я понял… Ты думаешь, что недостоин принцессы?

— Да. Она отвергла меня из-за глупого предрассудка, но естьпричина гораздо серьезнее. Пусть даже она понятна лишь мне…

Я встал и направился к катеру.

— Пойдем, Данька. Спать все-таки необходимо.

Мальчишка поднял с земли термоподстилку, встряхнул.Убежденно сказал:

— Нет, я ни в кого влюбляться не буду. От этого однинеприятности. Доказывать что-то, переживать…

— Правильно, — сказал я, забираясь в люк. — Я тоже так думалв твоем возрасте. Обидно, что с годами мы глупеем и забываем свои гениальныерешения…

Воспоминания — коварная вещь. Они могут дремать годами, ностоит их затронуть, и память принимается усердно подбрасывать то, что хотелосьбы забыть.

Я не хотел вспоминать планету Тар. Ее равнины и горы,императорский дворец и безмолвную громаду Храма на выжженной земле. Легчезабыть, чем страдать, лучше жить настоящим, чем прошлым, у которого нетбудущего.

Принцесса, вложившая в мою ладонь обручальное кольцо вночном парке на Земле — куда более приятное воспоминание, чем девушка, логичнообъясняющая, почему она не может меня полюбить даже после подвига, совершенногодля ее родной планеты Тар.

Я был один в центральной рубке корабля. «Серединная вахта» —самая легкая из возможных в тот промежуток времени, когда звездолет идет вгиперпространство и нет необходимости в коррекции курса.

Я — капитан, которому можно доверить лишь самую легкуювахту. Смешно и стыдно… Доказывая Даньке, что мне необходимо совершитьпоступок, поднимающий меня над ролью «игрушечного принца», я верил в своислова. Но не превратился ли я в марионеточного капитана, за которого все делаютдрузья?

Ланс взял на себя пилотирование корабля, подаренного мнепринцессой. Эрнадо подсказал, что гораздо полезнее искать и допрашиватькосмических авантюристов, пиратов и мятежников, чем прочесывать неизученныерайоны космоса. Редрак указал след — человека, побывавшего на Земле.