– Вижу, – с удовольствием сказал я.

Герт принялся набивать трубку, поглядывая на нас с Котенком.Тот улегся перед ним на пол. Я подумал и сел рядом на корточки.

– И что вы хотите узнать? – полюбопытствовал Герт.

– Как вы потеряли солнце, – твердо сказал Котенок. – Тырасскажешь?

Герт помрачнел:

– Расскажу. Мы его продали.

– Что?! – завопил я.

– Продали, – повторил Герт. – Каждый в отдельности и всевместе. Тогда торговцы впервые пришли к нам, у них было много удивительныхвещей… – Герт вздохнул. – А у нас мало что оказалось им нужным. Пшеница, фрукты,мечи – все это их не интересовало. Мы жили просто, а нам так хотелось житькрасиво. Я был таким, как ты, Данька, и помню, как мать смотрела на украшения иткани, которых никогда не было у нас. А отцу очень понравился меч, рассекающийкамень и железо, как воск. Он был воином.

Герт зажег трубку, вдохнул дымок и продолжил:

– И вот однажды мама вернулась от торговцев со всем, чтохотела иметь. Она продала ту часть солнца, что светила для нее. Теперь онавсегда ходила в полутьме, на ней лежал сумрак. Но ей он совсем не мешал, да и ятогда не испугался. А в небе появилась маленькая серая тучка – она всегдазакрывала маму от солнца. И тучек таких становилось все больше и больше. Зато унас появились яркие лампы в домах, и горячая вода в ваннах, и хорошее оружие, ивкусная еда, которой не было раньше. Кто-то потребовал от торговцев, чтобы егокормили всю жизнь – и те стали исправно возить пищу. Это было так просто –продать чуть-чуть света и жить после этого в сытости и спокойствии. Люди ходилипо улицам, как серые тени, и последние пятнышки света прыгали вокруг них,уворачиваясь от тьмы. Не всех соблазнили еда и тряпки, но и для самыхнесговорчивых нашелся свой товар. И они продали свет. За умные книги, которыемечтали прочитать, за красивые слова, которые научились говорить, за новыепесни, которые так приятно было слушать.

Многие стали продавать свет своих маленьких детей – те ещене могли с ними спорить. И небо затянулось серой мглой, что расступалась всереже и реже. А в самых темных местах стали появляться башни, где жили Летящие.Они нападали на нас и похищали людей, которые тоже становились Летящими. Мыпопросили у торговцев Крылья – у нас уже не осталось света, которым можно былоторговать, но надо было бороться. И они предложили самым сильным мужчинамнаняться к ним – в охрану. У нас не было выбора. Вот только Крылья поднималилишь детей – взрослых они не выдерживали. Так все и закончилось. Мраксомкнулся, когда все мы продали свой свет. Подростки разделились на Старших иМладших и стали охранять города от Летящих. Взрослые нанимались к торговцам,чтобы прокормить свои семьи. Лишь немногие, – Герт грустно улыбнулся, –дотягивали в городах до старости. Мы привыкли так жить.

– Вы продали свет, и ваше солнце перестало светить, – злосказал Котенок. – Солнце светит для людей, и если те выбирают Тьму…

Он зашипел и начал яростно умываться.

– Солнечный котенок, так что же, у них не осталось надежды?– шепотом спросил я. – Свет не вернется? Если они исправятся, пообещают…

Герт вздохнул:

– Мы пробовали. Мы просили прощения у солнца, мы убивалиЛетящих, мы жгли костры, стараясь разогнать мрак… И торговцев мы просиливыкупить свет обратно. Но те сказали, что свет давно уже куплен у них ипокупатель не хочет продавать его обратно.

– И этот покупатель – повелитель Летящих, – подытожилКотенок.

– Мы думаем так, – согласился Герт.

Котенок нервно заходил по комнате.

– Я видел его башню, – наконец сказал он. – Там тьма.

Не знаю, не знаю… Разве что свет спрятан в самых глубокихподвалах… Вряд ли все так просто, Герт.

– Что мы будем делать? – спросил я.

Котенок покосился на меня:

– Решай сам. У меня сейчас есть немного силенок. Я,наверное, смог бы открыть ту дверь.

– Смог бы? – Я вскочил, взял Котенка на руки. – Мы вернемсядомой?

– Я тебя верну, – пообещал Котенок.

– А сам?

– Солнечные котята не бросают в беде мир без солнца.

– Знаешь, я тоже не бросаю в беде друзей! – разозлился я. –А потом, когда победим, сможешь вернуть меня?

– Конечно.

Герт задумчиво смотрел на нас, забыв о своей погасшейтрубке. Потом спросил:

– Если я правильно понял… Там, откуда вы родом, есть Свет?

– Полным-полно! – гордо сказал Котенок. – Там его еще непродали, надеюсь.

– Но вы собираетесь помочь нам?

– Попробуем, – скромно заявил Котенок. – Я кое-что умею, даи Данька оказался не самым глупым в мире мальчишкой.

В этот момент из кухни вернулся Лэн. Перепачканный мукой,хмурый, но довольный.

– Я заслужил лишний кусок пирога, – гордо заявил он,усаживаясь за стол. – Все согласны?

Мы не спорили. Тем более что пирог оказался огромным и оченьвкусным, с земляничным вареньем. Куски мы, конечно, не считали, но когдаостался последний, Кэя осторожно завернула его в бумагу и убрала.

– Это… внуку, – смущенно глядя на меня, пояснил Герт. –Данька, ты не будешь мстить? Ведь правда?

Я молчал. Все ждали моих слов – и Герт, и Кэя, которой,наверное, Лэн рассказал, как все было на самом деле.

– Подожду, пока станем взрослыми, – пообещал я. – И набьюему морду… первым подходящим утром.

Котенок мрачно смотрел на меня.

– Если не попросит прощения, – неохотно добавил я.

Герт протянул руку и потрепал меня по голове.

– Ты хороший мальчик, Данька, – ласково сказал он. – Что быни случилось – Тьме тебя не коснуться.

От такого комплимента я засмущался и начал торопить Лэнаидти домой. Перед дверью Герт остановил меня и дал узкую черную ленту.

– Не стоит Крылатым видеть твои глаза. А то они решатповторить наказание. Проделаем дырочки, и…

– Не надо дырочки, – сказал я, завязывая лентой глаза. – Этоведь просто материя. Спасибо, Герт. Спасибо, Кэя. Пирог был отличный!

И мы пошли к себе домой. Котенка я держал на руках, а Лэнпридерживал меня за плечо, словно я по-прежнему был слепым. На улицах оказалосьмного народу, видно, время еще было раннее. Я шел и видел лица встречных.Некоторые, особенно Старшие Крылатые, улыбались. Таких было немного, оченьнемного. Но они были.

Шоки зашел только через три дня, накануне нашего с Лэномвторого вылета. Нельзя сказать, что мы скучно провели это время. Я прочиталуйму книг, попадались очень интересные; каждый день тренировался с Крылом, училЛэна приемам айкидо, рассматривал картины, которые рисовал прежний СтаршийЛэна, Керт. С моим новым зрением это было ужасно интересно. Например, читал яраз в десять быстрее и часто догадывался, чем кончится книга, еще на первых страницах.Такие книги я не дочитывал. А обучая Лэна приемам, я видел все его ошибки такясно, что выправлять их было проще простого. С картинами же оказалосьинтереснее всего. Я их видел по-Настоящему, как раскрытые в стене окна, а некак куски раскрашенного холста. Этот Керт был отличным художником, хотя,по-моему, и не совсем хорошим человеком. Была у него картина, где над чернымнеподвижным морем, под серой пеленой туч, летели двумя цепочками Летящие иКрылатые. Вдали, едва различимые на картине, они сливались в один строй,улетающий куда-то в бесконечность. Картина называлась «Перед боем», только я-товидел, что никакого боя здесь нет и не будет. На другой картине падал на скалыубитый Летящий, а над ним парил Крылатый, похожий на самого Керта, если верить Лэну.Эта картина называлась «Победитель».