– Привет, Младшие, – с ноткой симпатии сказал мужчина. –Почему вы одни?

– Я Старший в нашей паре, – оборвал я его. – Когда выдоберетесь до города?

Мужчина удивленно смотрел на меня. Покачал головой:

– Откуда нам знать? Мы лишь охрана… которой будешь и ты,если доживешь. Спрашивай у торговцев.

Мгновенно утратив к нам интерес, охранник пошел дальше. Троеего товарищей обогнули нас и, не заговаривая, прошли мимо.

– Они уже считают себя выше горожан, – хмыкнул Лэн. – Тожемне рабы каравана… Вон торговцы, идем!

Караван был большим – наверное, сотня животных, тащившихгруз, десяток охранников и всего трое торговцев. К своему удивлению, я понял, чтоэто семья – мужчина и женщина, которым было лет по тридцать, и девчонка, старшеменя на год-два, рыжеволосая и загорелая. Ага! Я посмотрел на Лэна, но тот необратил внимания на загар девчонки. Ладно, сам разберусь. И очков у них небыло! Как же они видят?

– Привет! – явно стараясь выглядеть гордым и важным, сказалЛэн. – Как прошел путь? Летящие не досаждали вам в дороге?

– Мы не воюем, мальчик. Даже с Летящими. – Мужчина-торговецотошел от мерно шагающих животных и двинулся рядом с нами. – А как ваш город?Все воюете?

Лэн кивнул. Он наслаждался общением с торговцем. А я простошел, разглядывая эту семейку коммерсантов.

Все они были смуглыми, явно от загара. У девчонки дажекончик носа шелушился – на солнце перележала, сволочь! И одеты они были отлично– все в штанах, больше всего напоминающих джинсы, и ярких свитерах, а девчонкаи ее мать еще в каких-то вязаных шапочках. Ну правильно, в горах холодно. А оник холоду не привыкли, видно по всему. Из оружия только у мужчины был короткиймеч – торговцы то ли полагались на свою охрану, то ли имели в запасе что-топосильнее холодного оружия.

Как они мне не понравились! Сразу и накрепко. Особеннодевчонка, которая ухмылялась, разглядывая Лэна, и временами перешептывалась очем-то с матерью, после чего обе они вполголоса смеялись. На фоне охранников вбурых маскировочных костюмах и нас с Лэном в черных Крыльях эти трое выглядели какпраздные богатые туристы в районе боевых действий.

– Хочешь конфетку? – поинтересовался тем временеммужчина-торговец у Лэна. Тот с готовностью кивнул. И торговец, достав изкармана конфету в бумажной обертке, кинул ее Лэну, хотя между ними и метра небыло. Лэн подпрыгнул, поймал конфету и повернулся ко мне:

– Хочешь, Старший?

Девчонка опять хихикнула. Я подошел к Лэну, взял у негоконфету, уронил и наступил на нее ногой. Потом повернулся к торговцу и сказал:

– Какая жалость. Я ее уронил.

Мы с торговцем остановились, уставившись друг на друга.Караван продолжал идти. Лэн тоже замер, испуганно глядя на нас.

– Мы редко делаем подарки, – сказал наконец торговец. – Нестоит от них отказываться.

– Подарков я пока не видел, – ответил я. – Только подачку.Счастливого пути, встретимся в городе.

Расправив Крыло, я взмыл вверх. Эх, жалко, не посмотрел наторговцев Настоящим взглядом! Ладно, еще будет время.

Лэн догнал меня на пути к городу, спросил, пристраиваясьрядом:

– Зачем ты так, Данька? Конфеты у них всегда вкусные!

– Ребенок! – с неожиданной злостью сказал я. – Лэн,опомнись, нельзя же так унижаться!

– Повязку надень, нам навстречу кто-то летит, – быстро увелразговор в сторону Лэн. Я с досады чуть не влепил ему, но повязку все-такинадел и пропустил Лэна вперед.

Когда я увидел, кто летит нам навстречу, Лэн и торговцынапрочь вылетели у меня из головы. Это был Ивон. Я узнал его по полету, ударыКрыла каждого человека теперь были для меня непохожи, как почерк.

– Работаешь поводырем? – крикнул Ивон, зависая над нами. –Отлично, Лэн! Ты хороший партнер для труса.

А как ты, Старший из чужого города? Повязка не жмет?

Я взмыл вверх и приставил острие меча к его горлу. Как онперепугался!

– Ты же теперь слепой! – закричал Ивон, даже не делаяпопыток увернуться. – Ты слепой!

– Мне хватает слуха, – заявил я. – Как тебе мой клинок?Острый?

– Крылатые не убивают друг друга! – с противнымповизгиванием в голосе крикнул Ивон. – Лэн, останови его!

Лэн парил рядом, наслаждаясь происходящим.

– Ивон, у вас прекрасный обычай наказывать трусов, – сказаля. – Но теперь я ввожу новый. Наказывать подлецов.

Ударив со всего размаху, я рассек его правое крыло. Ивонзакувыркался, падая вниз. Секунду я провожал его взглядом, потом сложил крыльяи бросился следом.

Поймал я Ивона у самой земли. Схватил за волосы и довольнорезко затормозил – в ладони остались вырванные с корнем пряди. Ивон верещал,как поросенок.

– Запомни, – опускаясь рядом, сказал я. – Нельзя бытьподлецом. Никогда. Повторяй это по утрам. И может быть, доживешь до дня, когдаКрыло откажется тебя держать.

На всякий случай я ударил и по левому крылу Ивона, а тотстоял, в ужасе глядя на меня и не пытаясь снять свой арбалет. Потом я взмылвверх. Так быстро, что пущенная вдогонку стрела меня не догнала.

– Что ты с ним сделал? – спросил Лэн, дожидавшийся меня внебе. – Убил?

– Нет, порезал Крыло. Пусть идет в город пешком.

– Это позор, – серьезно сказал Лэн.

– Надеюсь. Как ты думаешь, он дойдет?

– Да что с ним, гадом, сделается? Сам доползет иликараванщики подберут. Он как раз на их тропе.

– Полетели домой, – отбрасывая сомнения, сказал я.

Мы приземлились на площади – там, где меня ослепили три дняназад. И пошли в сторону нашего дома. Люди провожали меня взглядами, ктоиспуганными, кто удивленными. На полпути нам попался Шоки. Лэн с грустным видомтронул меня за плечо, я остановился, глядя перед собой сквозь черную повязку.

– Рад, что у вас получился вылет, – подходя, сказал Шоки. –Ты прекрасно летаешь, я видел. Прости.

И злость на него у меня почти пропала.

– Шоки, нельзя быть рабом законов, – сказал я. – Иначебудешь рабом и во всем остальном. Над горами мы встретили Ивона. У неговозникли проблемы с Крылом, так что он придет домой пешком и не совсем в срок.Не беспокойтесь зря.

– Ничего не понимаю… – признался Шоки. – Данька, как ты этоделаешь?

– Караван придет в город к завтрашнему утру, – словно неслыша вопроса, сообщил я. – Можете решать, кто будет к ним наниматься. Исчитайте, что мы с Лэном уже нанялись охранять их от нашего города до городаторговцев.