Лиза отщипнула кусок булочки и протянула крикуну.«Кошки не любят хлеб», – хотела я остановить ее. Но котенок разомпроглотил угощение, он и правда жутко проголодался.

– Давай возьмем этого, – предложилаЛиза, скармливая заморышу кусочек сыра.

– Может, еще походим?

– Нет, – отрезала она. –Смотри, какой несчастный.

– Только мы хотели кота…

– А он и есть кот, – обрадованноподтвердила бабуська, пряча сторублевку, – самый настоящий мужчина.

Лиза сунула котенка под шубку и засмеялась.

– Ой, царапается.

Мы медленно побрели к метро.

– А что он ест? – поинтересоваласьона.

– Ну, молоко, мясо, сухой корм…

– Смотри, смотри, – прервала менядевочка, – что там дядька делает?

Она ткнула пальцем в быстро удаляющегосямужика.

– Идет себе, – ответила я.

Но Лиза подбежала к сугробу и приняласьраскапывать снег.

– Он сюда что-то засунул!

– Перестань, – испугалась я, –вдруг бомба!

– Да ну, – отмахнулась она ивытащила на свет пакет с надписью «Рамстор».

– Сейчас же брось, – велела я.

Но в тот же момент пакетик зашуршал изаплакал.

– Ой, – сказала Лиза и раскрыла упаковку.

Чуть не столкнувшись лбами, мы заглянуливнутрь. Там лежал крохотный, едва раскрывший глазки щеночек. Нежно-кремоваяшерстка намокла, очевидно, в пакете оказались дырки, черненький носик смешноморщился, а хрупкое тельце безостановочно, словно под током, тряслось ивздрагивало. Из хрупкой, похожей на цыплячью, грудки вырывался протяжный,совершенно человеческий стон.

– Вот сволочь! – с возмущениемпроизнесла я, заматывая найденыша в шарф. – Вот гад ползучий!

– Кто? – спросила Лиза.

– Да мужик этот в куртке, – пояснилая. – Наверное, хотел продать, а когда покупатель не нашелся, решилизбавиться от щенка.

– Он бы замерз! – всхлипнулаЛиза. – Маленький какой! Что делать будем?

– Как – что? Себе возьмем. Или хочешьназад закопать?

– Нет, только ведь мы купили котенка!

– Ну и подумаешь, станут жить вместе.

– Говорят, кошка с собакой дерутся!

Я запихнула щенка под свою куртку и,почувствовав, как несчастное создание перестало трястись, пояснила:

– Они-то не знают, что им воеватьположено! Вот и будут дружить.

Всю субботу и воскресенье мы возились с новымидомочадцами. Купали их, выводили блох, кормили, укладывали спать… Потом всталвопрос об имени.

– Ну, с котом понятно, – вздохнулаЛиза. – Быть ему Пингвой.

– Кем?

– Ну Пингвин или, сокращенно, Пингва. Да посмотрина него внимательно.

Я присмотрелась и расхохоталась, а ведьправда! Котенок удивительным образом смахивал на пингвина. Брюшко и часть лапокбелые, спинка иссиня-черная.

Так же просто решился вопрос и с собачьейкличкой.

– Мы его нашли в пакете «Рамстор», –объяснила Лиза, – следовательно, назовем его Рамиком или Сториком.

Я нашла идею неплохой, и Пингва с Рамикомобрели гражданский статус.

В понедельник ровно в девять я стояла переддверью Ангелины. Сначала я не поняла, что это за бумажка приклеена чуть повышезамка, потом пригляделась и ахнула. Квартира жадной девчонки была опечатана!

Полная дурных предчувствий, я нажала на звонокк соседям. Высунулась девушка с крохотным, каким-то кукольным младенцем наруках.

– Вы из поликлиники? Надо же, как быстро.

– Нет. Скажите, пожалуйста, где Лина, незнаете?

Девчонка взмахнула руками и чуть не выронилаот возбуждения ребенка.

– Как? Вы не слыхали?

– Да что случилось?

– Ее убили, еще в субботу. Вот ужас.Между прочим, я ее нашла, – тарахтела соседка, потряхивая кряхтящегоребенка. – Жуть сплошная.

– Как убили? – прошептала я,прислоняясь к косяку. – Кто? Она же обещала никому дверь не открывать!

– А вы ей кем приходитесь? – жаднопоинтересовалась девица.

– Двоюродной сестрой, – машинальносоврала я.

– Ну надо же! – пришла в полныйажиотаж молодая мать. – И ничегошеньки не знаете!

– Мы договорились сегодня пойти вместе вмагазин, – пояснила я, чувствуя огромную, каменную усталость. – Вот яи приехала.

– Да вы проходите, я все расскажу, –пояснила соседка.

Квартирка у нее оказалась точь-в-точь, как уБрит, но ужасно грязная. Небольшая кухонька у той сверкала чистотой исимпатичными штучками: керамическими свинками и гномиками, ярко-краснымичашечками и розовой клеенкой.

У соседей царил иной «пейзаж». Повсюдугрязные, сальные тряпки, банки, не слишком чистые кастрюли и заляпанныйдонельзя холодильник «ЗИЛ». Девица сунула младенца в высокий стул и, схвативчашку с надписью «Марина», поинтересовалась:

– Кофейку со мной выпьете?

Больше всего мне хотелось ответить: «Нет, таккак боюсь подцепить гепатит, кишечную палочку или еще какой-нибудь микроб,вольготно живущий в грязи». Но вслух я лицемерно произнесла:

– С удовольствием, Мариночка.

– Откуда вы знаете мое имя? –изумилась хозяйка.

Потом перевела взгляд на кружку и рассмеялась:

– Муж подарил на Новый год. Денег у неговечно нет, вот и прикупил барахло в ближайщем ларьке, дрянь китайская, ужеглазурь облезла.

Не слишком чистой рукой она открыла банку кофе«Пеле» и насыпала порошок в чашки. Я вздохнула, боюсь, что эту дрянь не смогуне то что пить, а даже нюхать! Хотя, если двоюродная сестра лишится аппетитапри известии о кончине родственницы, это никого не удивит.

– Так что же произошло?

Марина размешала ложечкой напиток и началасамозабвенно рассказывать. Конечно, ее можно понять, сидит день-деньской смладенцем, небось обалдела от скуки, а тут такое!