Очень хотелось пить, но воды рядом не было. И в магазинепистолета оставалось всего два патрона. Последний патрон — спасительноесредство от мучений, коим он будет подвергнут, если попадет живым в рукиРахима.

— Нам не о чем разговаривать, Анвар! — снова отразился эхомголос Рахима. — Спускайся и отдай груз.

— Здесь нет никакого груза! — заорал на все помещение Анвар.— Здесь ничего нет. Вас обманули. Мне дали чемоданчик с какими-то документами.У меня нет ни грамма вашего вонючего порошка.

Наступило молчание. Снизу не доносилось ни звука. Наконецраздался чей-то другой голос, более серьезный и более резкий:

— Где документы? Что ты с ними сделал?

— Они у меня, — крикнул Анвар. — Но если меня отсюда неотпустят, я их просто сожгу. Или порву.

— Что ты хочешь? — снова спросил тот же голос.

— Уйти отсюда. А документы я отдам. Мне они не нужны.

— Спускайся вниз, — разрешил голос, — и уходи. Тебя никто нетронет. Только отдай нам документы.

— Нет, — улыбнулся пересохшими губами Анвар, — так непойдет. Поднимайся ко мне сам. И я отдам тебе документы. Иначе я сожгу их итвои ребята не успеют до меня добраться.

Наступило долгое молчание. Анвар торопливо вытащил из папкилист бумаги, лежавший сверху, и щелкнул зажигалкой. Бумага медленно, словнонехотя, загорелась, и он бросил ее вниз. Оттуда послышался настоящий ревнегодования.

— Стой! — прокричал тот же голос. — Остановись, я иду ктебе.

Анвар усмехнулся, но не стал больше щелкать зажигалкой,только предупредил:

— И поднимайся один, иначе я подожгу все бумаги.

Далеко внизу послышались шаги. Анвар знал: верить этиммерзавцам все равно нельзя. Он, снова открыв чемоданчик, торопливо пересчиталлежавшие в нем папки. Четыре. Быстро достав несколько первых листов из второйпапки, затем из третьей и из четвертой, он сложил их вместе. Осмотрелся по сторонам.Кажется, вон там какое-то отверстие. Сунул руку — точно, небольшое углубление вметаллической конструкции. Очевидно, здесь раньше работал подъемник. Он свернулбумаги и сунул их в углубление. Провел рукой, придавливая. Теперь ничего невидно. Но отсюда нужно уходить, иначе они догадаются, куда он спряталдокументы.

Посматривая вниз, он осторожно переместился вправо, метровна десять. Незнакомец поднимался не торопясь, видимо, сохраняя достоинство вглазах столпившихся внизу людей.

Анвар в который раз облизнул губы. Очень хотелось пить.Нужно уговорить этого типа дать ему автомобиль или вертолет, чтобы он моготсюда скрыться. А взамен отдать чемоданчик с документами. Но прежде нужнообязательно сказать про первые листы, изъятые из всех папок. Это его страховкана случай всяких неожиданностей.

Незнакомец уже поднялся на его уровень. Он медленно подходилк Анвару. Нет, к счастью, Анвар никогда не видел его. Это запоминающеесяхарактерное лицо с тонкими губами и резко очерченными скулами он бы узнал.Анвар всматривался в подходившего человека. Что он ему несет? Смерть илинадежду?

Человек подошел совсем близко. И, презрительно глядя в глазаАнвара, не обращая внимания на пистолет в его руке, спросил:

— Где документы?

— Вот, — Анвар поднял чемоданчик. Он еще хотел сказатьчто-то о первых листах, о спрятанных бумагах, о своих требованиях. Но большеничего не успел сказать. Неожиданно грохнул выстрел. Незаметно поднявшийся сдругой стороны один из боевиков Рахима попал ему прямо в грудь.

Анвар пошатнулся и осел на металлический пол. Чемоданчиквыпал у него из руки. Незнакомец недобро усмехнулся и наклонился за ним.

Анвар хотел поднять руку с пистолетом, хотел что-то сказать,но кровавые пузыри на губах уже мешали говорить, а нестерпимая боль в грудираздирала тело. Он только замычал что-то непонятное. Стоявший перед ним человекнеторопливо достал свой пистолет, чтобы пристрелить его.

«Они не найдут самых важных бумаг», — это была последняяясная мысль Анвара. Взглянув на стоявшего перед ним убийцу, он улыбнулся.Вернее, попытался улыбнуться, потому что мускулы лица уже отказывалисьповиноваться его разуму. Он так и умер с недозревшей улыбкой. Незнакомец,хладнокровно подняв пистолет, выстрелил ему прямо в лицо. Анвар дернулся изамер. Мужчина поднял чемоданчик, открыл его; увидев все четыре папки, довольнокивнул и стал спускаться по лестнице. Снизу, тяжело дыша, поднимался сам Рахим.

— Все в порядке? Вы забрали документы?

— Конечно, — презрительно сказал мужчина. — В следующий разбудь внимательнее. Если бы эти бумаги пропали, нас сожгли бы живьем. И тебя, именя, и всех, кто здесь находится. Иди, забери труп этого идиота. Можешьскормить его своим собакам.

Рахим испуганно смотрел на говорившего. Он не сомневался,что тот поступил бы точно так же и с ним. Рахим слишком хорошо знал характерэтого человека.

Они появились уже второй раз, и теперь я не сомневался, чтоэти типы следят за мной. Впрочем, увидев их в первый раз, я понял: моейспокойной жизни в этом захолустье пришел конец. Когда два года назад яперебрался сюда из Ленинграда, мне хотелось выть от тоски. Ничего болеескучного в своей жизни я не встречал. После Москвы и Ленинграда мне здесь былоособенно противно, хотя в самом городке ничего противного я не находил.Наоборот, со временем он даже стал мне нравиться.

Городок Леньки, так он называется, расположен недалеко отКулундинского озера. Допускаю, что никто и никогда не слышал ни про этотгородок, ни про это озеро. В таком случае поясню, что городок этот, посуществу, большая железнодорожная станция, где живут несколько тысяч человек. Инаходится он примерно на одинаковом удалении от двух крупных городов — Барнаулаи Павлодара. Последний, правда, сейчас находится «за границей», в Казахстане.Только это ничего принципиально не меняет. Границы все равно практическиникакой нет. А Леньки расположены недалеко от пограничной черты. И расстояниедо обоих городов не такое большое, где-то по двести пятьдесят километров.Вообще-то, сначала я думал спрятаться в каком-нибудь другом городе, подальше отжелезной дороги. Но все уперлось в деньги.

Денег у меня достаточно. Вернее, больше, чем достаточно. Ямог бы жить в Леньках тысячу лет, и мне бы хватило. Здесь особенно и неразгуляешься. И потом, как тратить доллары, которые я сумел сюда привезти?Однажды, еще в первые дни после приезда, я сделал такую глупость и пошел вместное отделение Госбанка поменять сто долларов. На меня смотрели как насумасшедшего. Пришлось бормотать что-то про друга, приславшего мне деньги изМосквы. С тех пор я регулярно сажусь на поезд и отправляюсь в Барнаул, а иногдаеще дальше, в Новосибирск, и размениваю деньги там. Заодно сам себе отправляюпо почте в Леньки небольшую сумму, чтобы объяснить любопытным, на какие деньги яживу. Пусть думают, что получаю пенсию.