Они прошли несколько помещений, прежде чем попали вгостиную, где у окна по-прежнему стоял Мясников. Услышав шаги, он обернулся.Человек кивнул ему, не протягивая руки. Это не понравилось банкиру, и он,нахмурившись, тоже кивнул, проходя к своему месту на диване. Гость селнапротив.

— Вы уже знакомы, уважаемый Кирилл Петрович, — натянутоулыбаясь, сказал Касимов. — Наш гость прилетел сегодня утром в Москву,очевидно, с новыми для нас сообщениями.

— Ничего нового нет, — ответил неприятный гость, снимаянаконец темные очки, — мы ничего не смогли найти.

— Как это не смогли? — испуганно спросил Касимов. — Ведь всебумаги были переданы вашему курьеру.

— Там нет самых важных документов, — зло сказал гость. — Нетномеров банковских счетов, отсутствуют номера кодов, шифров, без которых наспросто не пустят в банк. Мы ничего не нашли.

— Но, позвольте, — вмешался Мясников, — этого не может быть.Я сам видел всю документацию, она была в полном порядке. Там были шифры, номерасчетов, все расчеты. Вы не получили документов?

— Получили, — кивнул гость, — но там ничего не было. Поэтомуя прилетел, чтобы вы срочно восстановили всю документацию.

— Восстановили? — переспросил Мясников. — Вы что, шутите?

— Я никогда не позволяю себе шутить в таких вопросах, —сказал гость, неприятно усмехнувшись. — Нам нужно, чтобы вы восстановили всюдокументацию заново.

— Мы передали документацию вашему человеку. Он обещалотправить ее с надежным курьером. Где ваш курьер? Что с ним стало? — спросилРашид Касимов.

— Он умер, — коротко ответил гость.

— Как умер? — не понял Касимов.

— Поел что-то некачественное, — выразительно улыбнулсягость, и его собеседники сразу поняли, что именно случилось с курьером. — Аможет, он съел ваши бумаги, — добавил гость. — Ни в одной из папок мы не нашлинужных документов. Во всех четырех отсутствуют самые главные, первые, листы.Поэтому нам нужно, чтобы вы их восстановили.

— Да, — растерянно сказал Касимов, — но это сложно.

— У вас есть только два дня, — равнодушно напомнил гость, —я обязан доложить, что все в порядке. Вы сами понимаете, какие могут бытьпоследствия.

— Да-да, конечно, — закивал Касимов.

— Не зная номеров счетов в Америке, откуда мы провелипоследнюю операцию, и номеров кодов и шифров в Швейцарии, куда поступилиденьги, мы фактически ничего не знаем об этих деньгах, — напомнил гость. — Вамдоверили важное дело, и мы просим, чтобы вы продублировали всю документацию.

Мясников и Касимов переглянулись. Значит, документы большене существуют и они теперь единственные, знающие в полном объеме всюинформацию. Возможно, оба подумали об одном и том же, так как оба сразуторопливо отвели глаза.

— Хорошо, — словно раздумывая, медленно сказал Касимов, — мыпостараемся все восстановить за два дня. Но это будет очень сложно. Вы ведьзнаете, с какими трудностями мы переводили деньги в эти банки. Через подставныефирмы и третьи страны.

— Тем не менее мы просим вас еще раз подготовитьдокументацию. — Гость поднялся со своего места. — Надеюсь, я увижусь с вамичерез два дня. У вас хороший столик, Рашид Амирович. Наверное, это красноедерево? — спросил он, проведя рукой по столику.

— Да, — кивнул Касимов, — я купил его в Италии.

— До свидания.

— Я вас провожу, — засуетился Касимов. Гость на прощаниеснова просто кивнул Мясникову. Через несколько минут неприятный посетительуехал, и Касимов вскоре появился в гостиной. Мясников достал трубку, раздумываянад услышанным.

— У них какие-то неприятности, — говорил Касимов уже отпорога. — Наверное, что-то случилось с курьером. Может, тот украл документы, иони его за это убрали.

— Но где тогда документы? — рассудительно спросил Мясников.

— Не знаю, — Касимов пожал плечами. — Копии хранятся толькоу меня. Получается, что первого экземпляра уже не существует. Или он существуети попал в недобросовестные руки.

Мясников посмотрел в его глаза. Рашид Амирович все-такисмутился, заерзал на диване и крикнул:

— Элина, дай нам горячего чаю!

— Мы, кажется, подумали об одном и том же, — негромко сказалМясников. — Если первые экземпляры пропали, это не наша вина. И часть денегмогли снять до того, как мы передадим копии документов.

— Да, — кивнул Касимов, почему-то оглядываясь по сторонам, —у нас всего два дня. Мы могли бы снять большую часть денег с этих счетов. Темболее что, кроме нас, никто не знает, как получить доступ в этот швейцарскийбанк.

— Очень хорошо, — Мясников постучал трубкой по столику, — нооперацию нужно провести быстро.

— Начать прямо сегодня, — кивнул Касимов, — кто-нибудьдолжен вылететь в Цюрих и там все устроить.

— У меня есть такой человек, — сообщил Мясников, — этоКондаков.

— Тот самый, о котором вы говорили?

— Да. Он молодой, но достаточно опытный сотрудник банка.

— Но учтите, кроме нас двоих, об этом не должен знать никто,— предостерег Касимов. — Надеюсь, вы понимаете, что все деньги разделимпополам.

— Конечно, — согласился банкир, — без всяких глупостей.Кондаков — человек надежный. Он сделает все как нужно.

— У него есть швейцарская виза?

— Да. Он может вылететь уже сегодня. Например, черезБудапешт или Варшаву. В эти страны, если есть служебный или дипломатическийпаспорт, виза не нужна.

— Вы умный человек, Кирилл Петрович, — заметил Касимов. —Тогда все претензии к нам будут необоснованны. В конце концов, это они потерялидокументы, позволив им попасть в чужие руки.

— И кто-то чужой этим воспользовался, — закончил Мясников инеожиданно громко захохотал.

Недалеко от их особняка, за поворотом у развилки дорог,стояла машина недавнего посетителя. Он не напрасно провел рукой по столику вгостиной. Под ним было вмонтировано устройство, передающее разговор хозяина домас банкиром. Сидевший в «БМВ» человек внимательно прослушал весь разговор. Онснова надел темные очки, и поэтому выражения его глаз не было видно.

— Кондаков, — громко повторил он только что услышаннуюфамилию и дотронулся до плеча впереди сидевшего, — запомни. Полетишь вместе сним в Швейцарию. Он полетит через Венгрию или Польшу. У тебя тоже служебныйпаспорт? Постарайся перехватить его где-нибудь в пути. Узнай номера счетов ивозвращайся обратно.

— А с ним что делать?

— Оставь его отдыхать за границей, — усмехнулся гость, —пусть они думают, что он не захотел возвращаться.