покраснев еще больше.

— А вот и он, — бросил Ян, заметив выбегающего «героя» первым.

Тот, одетый в домашние тапочки и растянутую кофту, торопливо сбежал вниз. Даши с ним, конечно, не было. От ярости я заскрежетала зубами.

— Если только он ей навредил…

— Не навредил, — успокоил Ян. — Во всяком случае не сильней, чем до нашего появления.

Мы выждали пару минут и, спустившись ниже, позвонили в дверь. Даша открыла сразу, словно заранее чувствовала, что мы вернемся и спасем ее, как заколдованную царевну, из кощеевых лап.

— Собирайся, мы уходим, — скороговоркой произнесла я, вновь не придумав, как подвести к верному решению плавно и по-человечески. — Ты не должна терпеть, если он делает тебе больно.

Даша посмотрела на нас с такой надеждой, что мне стало не по себе: я ведь предложила сбежать и отсидеться в безопасном месте, а не решить все проблемы разом.

— К родителям я не поеду, — возразила Даша, вмиг вернувшись в реальность и будто испугавшись. — Возвращаться к ним такой… Стыдно. Они ведь сразу говорили, что не стоит.

Я снова подумала об отце и собственном страхе показаться ему на глаза — без диплома и счастливого будущего, что он для меня выстроил. Пусть и только в своей голове.

— Мы что-нибудь придумаем, — пообещала я.

Об этом стоило позаботиться раньше, но я была слишком зла и сосредоточена на главной цели — увести девушку, попавшую в беду, так далеко, как смогу, пока ее история не кончилась чем-то по-настоящему страшным — что плюнула на детали. Снова.

— Поживешь у меня на даче, — вмешался Ян. — Родители за границей, и она все равно стоит пустая.

Я посмотрела на него с благодарностью и немного — с удивлением.

Конечно, я и до того знала, что Ян — местный и коренной, но не задумывалась, что у него, как у всякого нормального человека, есть семья и жизнь вне университетских стен.

Родители. Дача.

Может, он еще и цветочки на досуге выращивает?

Хотела бы я на это посмотреть.

И вообще на него — домашнего, без вечных шуточек и отчаянного желания кого-нибудь (в основном, меня) поддеть.

— Он не оставит меня в покое, — засомневалась Даша. — А если узнает, что я остановилась у мужчины…

— С вами буду я, — поспешно вставила я, мгновенно напрашиваясь на ночевку и решая все за всех. — Ни на минуту вдвоем не оставлю.

— Правда?

— А у Яна, кстати, разряд по самбо, и твой хиляк против него не выстоит, если вдруг посмеет.

Ян усмехнулся, принимая меня и Дашу как неизбежное зло. И будто даже не удивляясь подобной наглости.

— Вот и славно, — сказал он наконец, ничем не выдав, что такой поворот событий ему не по душе.

Я выдохнула.

Даша попыталась возразить, но так неуверенно, что Ян прервал ее на полуслове, не дав времени сомневаться дольше. Хозяин квартиры мог вернуться в любой момент, и никому из троих не хотелось с ним встретиться, да еще при таких деликатных обстоятельствах.

— Злой собаке на хвост не наступай, — шепнула я и только потом поняла, что не стоило.

— Очередная поговорка из детства? — приподнял бровь Ян.

— Скорее мудрость от отца.

— Еще немного, и я захочу с ним познакомиться.

— Сам не знаешь, о чем просишь.

Попросив сумку, я помогла Даше собрать необходимое и даже чуть сверх того. Ян терпеливо ждал нас в прихожей и через приоткрытую дверь следил за обстановкой, готовый предупредить о возвращении Артема — как, оказалось, звали парня — при необходимости.

К счастью, спасаться бегством и расчищать дорогу силой не пришлось: мы вышли из квартиры едва стих аккомпанемент механического голоса, предупреждающего об опасности, но так никого и не встретили.

— По лестнице он точно не пойдет, — сказала Даша, выбирая путь за нас. — С его одышкой вверх — только лифт.

— Тогда нам на лестницу, — согласился Ян. — Хватит на сегодня приключений.

Я кивнула, а потом, как самый честный на свете человек, заперла дверь на ключ, будто не заметив, что Артемка, торопясь спастись, оставил запасной комплект внутри.

Карма за маленькую шалость настигла меня слишком быстро: мы и до дачи добраться не успели.

Вместо вокзала или конечной какой-нибудь длинной и старой линии метро Ян вывел нас на свет на Таганской-кольцевой.

— Ты уверен, что нам сюда? — спросила я, не удержавшись. — Или твоя дача — это незастекленный балкон и цветы в кадках? Для такого, знаешь, не сезон…

Ян обернулся и одарил меня улыбкой, не обещавшей ровным счетом ничего хорошего.

— Час назад я пошел за тобой, почти не сомневаясь и не задавая лишних вопросов, — начал он, лишь усиливая худшие подозрения.

— Именно что почти, — хмыкнула я.

— Ответь мне тем же, — попросил он. — Хотя бы разок.

Мы обошли шумную площадь с бессчетными пешеходными переходами и вечно спешащими людьми и свернули на тихую улицу, сплошь застроенную двухэтажными домами, когда-то бывшими купеческими.

Городские усадьбы дореволюционных богачей. Неужели и современных тоже?

— Ты здесь живешь? — спросила Даша, будто услышав мои мысли.

Ян кивнул.

— Недалеко.

Я едва сдержала судорожный вздох: задача «влюбить в себя любой ценой» оказалась куда сложнее, чем предполагалось. Для богатых ведь отношения с такой, как я, наверное, что-то вроде межклассового скрещивания и страшного табу?

— Да и черт с ним, — сказала я и только после поняла, что вслух.

— Прости? — опешил Ян.

Мне захотелось провалиться под землю. Ян, вероятно, решил, что я плохо шучу про его семью.

Отлично. Лучше просто некуда.

И правду никак не рассказать, поскольку она еще хуже, чем самая неудачная шутка. Из разряда того, во что чудовищно сложно поверить и еще сложнее — принять.

— Я не про тебя, — попыталась оправдаться я. — Вдруг вспомнила кое о чем… Постороннем.

Ян посмотрел на меня с явным недоверием, но новых вопросов задавать не стал. Вместо этого, смущенно улыбнувшись, как никогда и никому не улыбался на моей короткой памяти, представил:

— Знакомьтесь, это Маша.

У «Маши» было четыре колеса, широкий старомодный кузов, окрашенный в темно-красный цвет, и две похожие на глаза фары.

— Только не говори, что мы поедем на этом.

— Почему нет?

Я в ужасе тряхнула головой и невольно сделала шаг вперед. Встречая опасного соперника во всеоружии.

— Да эта колымага старше, чем я, — сдержать раздражение оказалось непросто. — А может и старше, чем мы вместе.

— Не знал, что чужой возраст для тебя проблема, — сдвинул брови Ян. — Имеешь что-то против стариков? Не стыдно?

— Это просто машина, она даже не живая. Не думаю, что она оскорбится.

— А сейчас было обидно.

Я прикусила губу, силой заставив себя замолчать.

Не время