На нем была красная рубаха и форменные хаки, заправленные вкоричневые замшевые сапоги. На плечах висел рыжевато-коричневый плащ. Люкухмыльнулся.

— Почему ты оставил королевство?

Его улыбка стерлась, сменившись на мгновение замешательством,но почти сразу же вернулась.

— Почувствовал, что нуждаюсь в передышке. А ты что?Ведь скоро похороны, не так ли?

— Позже, — сказал я — А пока мне и самомупонадобилась передышка. Все же как ты попал сюда?

— Вслед за собственным носом, — сообщилЛюк. — Стремясь к краткой интеллектуальной беседе.

— Будь посерьезней. Никому не известно, что я здесь. Допоследней минуты даже я сам не знал этого. — Я ощупал карманы. — Неподсунул ли ты мне опять нечто вроде тех голубых камней, а?

— Нет, не так примитивно. Кажется, у меня есть для тебянекоего рода послание.

Я вскочил и подошел к нему, изучая его лицо.

— С тобой все в порядке, Люк?

— Не сомневайся. Полный порядок, как всегда.

— Нешуточное дело обнаружить тебя в такой близости отДвора. Особенно если прежде ты никогда здесь не был. Как тебе удалось?

— Наилучшим образом. У нас с Двором давняя связь,старина, можно сказать, что он у меня в крови.

Люк подвинулся, и я шагнул наружу. Мы стали прогуливаться.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ну, мой папа провел здесь некоторое время в дни своихинтриг, — сказал он. — И здесь повстречал мою мать.

— Я и понятия не имел.

— Это никогда не афишировалось.

— Действительно, — произнес я. — И никто,кого я спрашивал, не знал, откуда взялась Ясра. Далеко она забрела от дома.

— Фактически она была завербована в Тени, лежащейнеподалеку, — объяснил Люк. — Примерно такой же, как эта.

— Завербована?

— Да, несколько лет она прислуживала в пределах Онтравы— думаю, начала совсем молодой.

— Онтрава? Это дом моей матери.

— Точно Она была компаньонкой леди Дары. Там иобучилась магии.

— Ясра обучалась колдовству у моей матери? И встретилаБранда в Онтраве? Получается, что Онтрава как-то участвовала во всем этом —заговор Бранда, черная дорога, война…

— …и леди Дара, которая охотилась за твоим отцом.Полагаю, что так.

— Потому что она хотела стать посвященной Образа, также как и Логруса?

— Возможно, — сказал Люк. — Меня там не было.

Мы спустились по дорожке из гравия, свернули у большой купытемного кустарника, прошли сквозь каменный лес, по мосту, что был переброшенчерез медленный, темный поток, где отражались высокие ветви и небо…Заблудившийся ветерок шуршал листьями.

— Почему же ты никогда об этом не упоминал?

— Я собирался, да все откладывал, — сказал он. —Хватало других, более срочных дел.

— Действительно, — проговорил я, — всякийраз, когда наши пути пересекались, мы, казалось, лишь ускоряли шаг. Но сейчас —не потому ли ты спешно все мне выложил, что знать это вдруг стало мненеобходимо?

— Ну, не совсем. — Люк остановился и оперся омогильный камень, сжав его так, что побелели суставы. Камень под пальцамирассыпался в пыль, опускающуюся на землю, подобно снегу. — Несовсем, — повторил он. — Просто я хотел, чтобы ты знал. Может, этопринесет тебе пользу, может быть, нет. Таков удел информации — она можетостаться невостребованной.

Неожиданно верхушка надгробья со скрипом и треском поехала всторону. Люк, казалось, не замечал этого, его рука продолжала сжиматься. Кускипосыпались с отколовшегося камня, который он теперь держал в руке.

— Итак, ты проделал такой путь, чтобы сказать мне обэтом?

— Нет, — ответил он, когда мы повернулись изашагали обратно. — Я был послан, дабы сообщить тебе кое-что другое. Ноесли бы я передал сообщение сразу, мне не позволили бы продолжать — меняподпитывают, лишь пока я выполняю задание.

Послышался страшный хруст, и камень, что держал Люк,осыпался гравием, смешавшимся с тем, которым была усыпана дорожка.

— Дай-ка взглянуть на твою руку.

Он отряхнул и протянул мне руки. Крошечный огонек мерцал уоснования его указательного пальца. Люк дотронулся до него большим пальцем, иогонек погас.

Я ускорил шаг.

— Люк, ты знаешь, что ты собой представляешь?

— Что-то во мне, кажется, знает, но я — нет, приятель.Я только чувствую — со мной не все в порядке. Давай я лучше поскорей сообщутебе то, что должен.

— Нет. Держись, — сказал я, торопясь еще больше.

Что-то темное мелькнуло над головой и скрылось средидеревьев, так быстро, что я не успел его разглядеть. Мы с трудом устояли подвнезапным порывом ветра.

— Ты понимаешь, что происходит, Мерль?

— Думаю, да, — ответил я. — И хочу, чтобы тыделал в точности то, что я говорю, каким бы странным это ни казалось.Договорились?

— Конечно. Если я не могу доверять повелителю Хаоса,кому же тогда доверять, а?

Мы поспешно прошли мимо зарослей кустарника. Мой мавзолейстоял прямо перед нами.

— Знаешь, действительно есть нечто… я чувствую, чтообязан сказать тебе это прямо сейчас, — проговорил Люк.

— Заткнись. Пожалуйста.

— И все же это очень важно.

Я обогнал его. Он тоже побежал, стараясь не отставать.

— Речь идет о твоем пребывании здесь, во Дворе, именносейчас.

Достигнув стены, я вытянул руки и кинулся к двери. Трибольших шага, и я уже стою в углу на коленях, хватаю старую чашку, краем плащаобтираю ее.

— Мерль, какого черта ты делаешь? — спросил Люк,входя следом за мной.

— Еще минута, и я все тебе покажу.

Поставив чашку на тот камень, где я прежде сидел, я простернад ней руку, вытащил кинжал и рассек им себе запястье.

Вместо крови из надреза вырвалось пламя.

— Нет! Черт подери! — вскричал я.