Долина разостлалась от моих ног рывком, как брошенный на поли быстро разворачивающийся зеленый ковер. Почти ровная, кое-где виднеютсяроскошные рощи, блестят два озера, почти на горизонте небо царапает зубчатаястена темного леса.

Мир накрыт неслыханной синевой, в зените застыл орел,изредка ныряет в облака как ворона, что зарывается в муравьиную кучу,избавляясь от вшей.

Я посмотрел налево, по руках пробежала сладостная дрожь. Вдвух-трех верстах на излучине реки вздымается на высоком холме сказочныйрыцарский замок! Стена непомерно высокая, из толстых каменных глыб, с трехсторон замок защищает река, а с четвертой дорогу перекрыл глубокий ров. Мостподнят, я различил блестящие на ярком солнце паутинки подъемных цепей.

Замок красиво вырисовывался на фоне алого рассвета, ещеподсвеченный сверху и уже сбоку, с красными башнями, между которыми пролеглиугольно черные тени. он выглядел еще таинственнее и загадочнее.

Конь фыркнул, нетерпеливо перебирал ногами. У меня вырвалосьневольное:

– Черт, до чего же красиво!

Сзади от городских ворот донесся спокойный усталый

– Нравится?

Куцелий стоял под навесом в тени. Солнце вовсе жгло землю, явидел на его диске фигурку пылающего стрелка, что часто-часто посылает внизогненные стрелы, и бледнолицый маг всячески избегал прямых лучей.

– Еще бы!

– Что ж, мне наш великий маг и учитель Тертуллиус велелсказать, что это отныне ваш замок. Владейте, сер...

Я пробормотал ошеломленно:

– Мой?... Так сразу?.. Я думал, мне еще придетсязавоевывать, потом и кровью добывать, с мечом в руке!

Куцелий развел руками:

– Да, раньше было так. Но теперь многие предпочитаютсразу, так сказать, в бароны, пэры, князья, а то и вовсе в короли. Но драконови злых колдунов хватит!. Сюда будете возвращаться после битв и подвигов. Дляотдохновения и ублажения тела... И еще, доблестный герой...

Голос его был непривычно смущенным. Так смущаются, когдахотят что-то попросить достаточно для тебя неприятно. Я прорычал, сразуощетиниваясь всеми иглами дикобраза:

– Чего еще?

– Мой учитель и наставник велел мне... – сказал онторопливо, голос вкрадчивый, – он у нас заботливый... Велел проводить хотябы до ворот вашего замка.

– А-а-а-а, – прорычал я, Голос мой был сильный,грубый и подозрительный, – а то мне почудилось... Ладно, но если поспеешь.У меня лошадка, похоже, не из самых медленных!

Конь подо мной сорвался с места, словно лопнула веревка.Ветер засвистел в ушах, волосы трепало, ноздри мои жадно ловили сильные свежиезапахи. Под ногами сперва гремела мощеная дорога, потом сухо стучала утоптаннаяземля, наконец зачавкала сочная трава, а ноги коня до самого брюха забрызгалозеленым соком.

Замок медленно приближался. Ветер пытался сорвать меня сседла, я пригнулся, а когда скосил глаз, в двух шагах, чуть приотстав, несся намаленькой лохматой лошадке, явно очень непростой, младший маг.

Удивленный, я начал придерживать единорога. Что-то в этоммаге настораживало даже мою грубую варварскую душу. В его бесстрастном обликеиногда словно бы проступало другое лицо, злое и неспокойное. Иногда ячувствовал на себе настолько острый взгляд, что начинал ежиться, но когдаоглядывался, глаза мага были сонными как у толстой рыбы.

Замок стоял среди ухоженного газона, что тянулся отгоризонта до горизонта. Потом я обнаружил, что конские копыта стучат по твердойкак бревенчатая мостовая земле. Дорога легла оранжевая, словно посыпаннаязолотым песком с пляжа.

На башнях трепетали красные прапорцы. Ветра я не заметил, нопрапорцы трепетали весело и красиво, по алой ткани пробегали быстрые волны, ичто-то в этом трепетании было волнительное и восхитительное.

Справа от дороги внезапно блеснуло оранжевым. Тамрасстилалось небольшое ухоженное поле с поспевающей пшеницей. Я смутноудивился, как это не заметил сразу, но тут же мои глаза как намагниченныеповернулись за вышедшей из пшеницы стройной золотоволосой девушкой, словно бывычленившейся из пшеничного золота.

Я успел рассмотреть ее удивительно тонкую гибкую фигуру,длинную золотую косу, неотличимую от пшеничных колосьев, длинные стройные ноги.Мне показалось, что одета во что-то подобие ремней, ни один не шире перевязимоего меча, и ни один не ниже оттопыренных ягодиц.

Девушка шла в сторону замка, а навстречу от ворот двигалисьтрое мужчин, крепких и растопыренных, у каждого вид вызывающий на драку.Девушка шла беспечно, голову склонила и смотрела на руки, быстрые пальцы плеливенок. Я видел как она одела его на голову, синие цветы красиво гармонировали сзолотыми волосами.

Мужчины, посмеиваясь, шли ей навстречу. Один широкораспахнул руки, второй начал заходить сбоку, вдруг да красивая дурочка броситсябежать, а ноги у нее длинные, быстрые как у олененка...

Я видел как девушка остановилась, пугливо огляделась.Мужчины приближались, один остановился перед ней, что-то говорил, второй зашелсзади, отрезал дорогу к бегству.

Рогач переступил с ноги на ногу, фыркнул. Я очнулся, толкнулего каблуками под бока:

– Вперед!

Подо мной дернулось взад с такой силой, что я едва нескатился через круп. Ветер засвистел, я с трудом выпрямился. Задний мужчинаобхватил девушку со спины, прижав ей грудь, а второй со смехом протянул к нейруку с грязными, отсюда видно, ногтями землекопа.

Земля гремела под копытами. Я крикнул сильно и грозно, новстречный ветер вбил мне крик обратно в горло с такой силой, что я поперхнулся,не успев выпустить воздух с другой стороны. Ветер вышибал слезы из глаз, я едвавидел как мужчины схватили девушку с двух сторон, я поднял ладонь над правымплечом, пальцы нащупали широкую рукоять.

Зловещий звон покидаемого ножны меча заглушил свист ветра вушах. Мы приближались, я начал придерживать коня, страшась проскочить мимо, моярука грозно занесла над головой меч.

Мужчина впереди внезапно отскочил с перекошенным лицом.Девушка красиво развернулась и с лету вонзила второму короткий нож в горло. Тотзахрипел и осел на землю. Она хладнокровно выдернула лезвие, во мгновение окаоказалась перед первым, он судорожно выставил вперед руки, но она скользнуламежду ними как серебристая рыбка, скользкая и холодная. Блеснул нож, мужчиназакинул голову. Из перерезанного горла брызнула широкая красная струя. Девушканебрежно вытерла лезвие об одежду убитого.

Рогач остановился перед нею как вкопанный. Я глупо ткнулсялицом в конскую гриву, меч тянул к земле. Я долго совал его в ножны за спиной,не попадая в узкую щель, прорезал на заднице портки и даже достал холоднымлезвием собственные ягодицы.

Девушка бросила нож в ножны на поясе, не глядя. Ее синиесмеющиеся глаза не оставляли моего лица.