С ветеринаром нам повезло. Милая, отличнознающая свое ремесло Леночка очень любит животных. Они платят ей тем же иохотно идут к ней в руки. У Лены имеется машина, весьма потрепанная «Ока», накоторой она лихо рулит, никогда не отказывая своим пациентам. Впрочем, у неедвое детей, не слишком большой оклад, и ей очень нужны деньги.

Рыженькая собачка спокойно дала себяосмотреть.

– Явно домашняя, – пробормоталаЛена, – блох нет, когти подстрижены, уши чистые, да и кормили, похоже,очень хорошо, совсем не истощенная. Ба, да на ней ошейник, смотри.

Я наклонилась и увидела на шее собачкитоненькую полосочку светло-коричневой кожи, почти слившейся по цвету с густойрыжей шерстью.

– Надо снять, – посоветовалаЛена, – иногда с изнаночной стороны хозяева пишут адрес или телефон.

Мы стащили полосочку и обнаружили на нейнадпись, сделанную синей шариковой ручкой: «Эми».

– Эми, – позвала я.

Собачка затрясла хвостом, выражая полнейшуюрадость.

– Вот и познакомились, – улыбнуласьЛена и стала осматривать ее лапу.

Спустя некоторое время ветеринар пробормотала:

– Странное дело. Кости целы, никаких раннет, я думала, может, в подушечке застряла заноза, но, похоже, нога совершенноцелая и здоровая. Интересно, отчего Эми ее поджимает?

– Она громко заплакала, когда увиделаменя, – сказала я, – и заковыляла на трех ногах.

– Ну, ну, – пробормотала Лена испросила: – Эй, Эми, хочешь кушать?

Волшебный глагол мигом был понят найденышем.Собачонка резво соскочила с дивана и забегала по комнате на четырехконечностях, не испытывая ровным счетом никаких неудобств.

– Знаешь, что я тебе скажу, –протянула Лена, – тут чистая психология. Эми – настоящая симулянтка,помнишь, как Муля залезала на диван и изображала умирающего лебедя?

Я засмеялась: конечно, помню. Нашатолстенькая, прожорливенькая Мулечка обожает перекусить, но вот беда, ей веленосидеть на диете. У мопсов случается ожирение сердца и, как следствие этого,преждевременная смерть. А мы не хотим, чтобы Мульяна покинула нас. Поэтому истараемся строго придерживаться предписанного ветеринаром рациона. Мясо, овощи,фрукты, нежирная рыба и никаких конфет вкупе с кашей и макаронами. НоМульдозер, так прозвал мопсиху Кирюшка, как все тучники, обожает именно то, чтострого запрещено. Она, конечно, слопает и мясо с овощами, но без упоения и восторга,а вот от мороженого или ватрушки с творогом может прийти в настоящий экстаз.

Зимой мы обнаружили у нее на грудке жировик ирешили от греха вырезать липому. Естественно, операцию провели под общимнаркозом, потом Муля восседала на диване, в горе подушек, слабо взвизгивая,если неудачно поворачивалась. Ей было больно и некомфортно в бинтах. Швы велелиснять на седьмой день, и мы всю неделю таскали ей на софу строго запрещенные,но обожаемые яства: мороженое, пряники, макароны с сыром, рисовую кашу и –венец разврата – восхитительное сдобное печенье курабье. Потом, освободивМульку от швов и бинтов, мы взвесили ее, схватились за голову и мигом посадилиобжору на отварную капусту.

Так вот, увидав, что в миске лежат противныезеленые листья, Мулечка мигом залезла на диван и застонала. Мы прибежали назвук. Хитрая мопсиха полулежала на подушках, весь ее вид говорил: «Мне плохо, ястрадаю, несите быстро вкусную еду и выкиньте, бога ради, отвратную капусту,знаете же, что я не перевариваю овощи из семейства крестоцветных». Она долгоеще прикидывалась недужной, укладываясь при каждом удобном случае в пледы.

– Думается, Эми когда-то поранилалапку, – пояснила Лена, – и запомнила, как вокруг нее скакали, вот ирешила разжалобить тебя.

Я посмотрела на весело прыгающую Эми. Похоже,Лена права.

– Эй, Лиза, Кирюша, Тина!

– Что? – завопили дети, гурьбойвлетая в комнату.

– Сделайте на компьютере объявление опропаже собаки и расклейте по поселку.

Ребята очень обрадовались новому занятию.

– Ща сгоняю к Редькиным и узнаю, сколькодомов в Алябьеве, – оживился Кирюша, – и повесим объяву на каждыеворота.

– Ага, – подхватила Лиза, – ещесделаем фото собаки и пропустим через сканер.

– Точно, – подскочила Тина. –Побежали.

И они улетели, уронив по дороге пару стульев иочередную напольную вазу. Слава богу, что они все в этом доме сделаны изнебьющегося материала: латуни, бронзы и дерева.

– Да, – покачала головойЛена, – я спокойна за судьбу Эми, она знала, под чьими воротами усесться.

Костин позвонил на следующий день после трех.

– Можешь приехать в пирожковую?

– Конечно, – обрадовалась я, –моментом прилечу.

– Смотри только, чтобы мне потом непришлось ехать на Садовое кольцо, к начальству, в ГИБДД и выручать тебя,ясно? – буркнул Володя.

Я обиженно промолчала. Конечно, я вожу машинуне слишком профессионально, но вполне нормально, зря Вовка придирается. Из лапГИБДД он вытаскивал меня всего пару раз и то за мелкие нарушения – отчего-то яне нравлюсь сотрудникам дорожно-постовой службы, и они, вместо того чтобыпросто, как со всех, взять с меня деньги, отбирают у несчастной Лампы права ивынуждают отправляться сначала в сберкассу, а потом в отделение.

На этот раз Вовка опоздал, влетел в пирожковуюзапыхавшись и с ходу заявил:

– Слушай, дело не слишком приятное.

Я притухла.

– На дне бачка…

– Про джинсы и револьвер знаю.

– Ага. Имей в виду, кровь Глеба Лукича. Ана рукоятке пистолетика отпечатки пальцев Рады. Год тому назад Раду почти дообморока напугал грабитель. Подстерег ее возле входа в бутик и рванул с плечасумочку. Ее муж страшно обозлился и решил сделать женушке подарок. Заказал вИжевске на оружейном заводе эту пукалку и преподнес Раде. Она ее все время ссобой таскала. Разрешение имеется, оформлено по всем правилам. Рада, конечно,принялась бить себя в грудь, клясться, что не понимает, каким образом орудиеубийства попало под подоконник в ее спальню, но у следователя веры ей нет, тамполно ее отпечатков.

– Так это неудивительно, –воскликнула я, – она же пользовалась пистолетиком, сам сказал, что вечнотаскала его с собой!

Вовка тяжело вздохнул: