— Вот что: подождем немного. Он же разумный человек, современем он успокоится и поймет, что наш проект ничем не грозит компании.Понимаешь, я знаю Чарли с детства. Он — старый друг моего отца, и мне нехочется на него давить. Тем более я всегда ценил его как отличногопрофессионала.

— Смотри, Кэл, — заметила Мередит, — покабудем выжидать, как бы он не распугал нам всех инвесторов.

— Бедняга Чарли! — грустно покачал головойКэллен. — Порой я его просто убить готов, а иной раз, как задумаюсь,становится его очень жаль. Он сильно сдал за последнее время. Лет десять назадему равных не было! Хорошо помню, как он меня, неопытного юнца, учил всякимфинансовым премудростям. А теперь Чарли стареет и теряет хватку. Уже невоспринимает нового, не поспевает за бегом времени. А врожденное упорство,которому он обязан столькими своими успехами, теперь мешает ему признать, чтопора отойти в сторону и дать дорогу молодым.

Мередит не сводила с него пристального взгляда.

— Я понимаю твои чувства, Кэл, — заговорила онамягко, — но не понимаю, почему ты позволяешь им одержать верх над разумом.Нельзя же держать на таком важном посту человека, который уже не отвечаетсегодняшним требованиям! Чарли тормозит развитие компании, его упрямство можетпринести серьезный вред. Я не говорю, что ты должен его уволить, но подумать обэтом ты обязан.

— Нет, Мередит, ты не понимаешь! — резко ответилКэл. — Я не могу заговорить с ним об уходе на пенсию, потому что… дапотому, черт возьми, что пройдет десять-пятнадцать лет, и я стану таким же! Вкаком-то смысле это и моя собственная проблема.

«Нет, таким ты никогда не станешь!» — хотела ответитьМередит, но что-то сжало ей горло. В голосе Кэла звучала настоящая боль.Мередит редко задумывалась о его возрасте — подтянутый, бодрый, энергичный, Кэлказался ей ровесником. Но вот теперь он напомнил ей о том, что жизнь егоперевалила за половину и лучшие годы остались позади. Неудивительно, что судьбуЧарли он принимает так близко к сердцу!

Напрасно, как видно, Мередит осуждала Кэла в душевной черствости.Нет, жизнь не смогла изменить Кэла — его щедрое сердце было по-прежнемуспособно на глубокие и сильные чувства. Шарлотта разрушила его веру в любовь,но в душе его остались нерастраченные запасы тепла и доброты.

Мередит поспешила сменить тему — начала расспрашивать Кэла оработе фирмы. И он принял эту игру.

Разговор был интересный, и вскоре оба увлеклись. Кэл горячообъяснял Мередит многие особенности деятельности фирмы, с заметной гордостьюговорил о своей команде, о новых разработках. Снова и снова Мередит отдаваладолжное гибкому и творческому уму Кэла, его неуемной энергии и интуиции. Теперьона хорошо понимала, почему Кэл смог добиться успеха.

Около половины шестого он вдруг задал ей странный вопрос:

— Скажи, Мередит, ты никогда не думала о том, чтобысменить работу? В солидной компании ты была бы оценена по достоинству. Я саммог бы предложить тебе весьма выгодные условия.

— Я всем довольна, — улыбнулась Мередит.

— Неужели не хочется большего? — с сомнениемспросил Кэллен. — Вот что, Мерри: если вдруг надумаешь уйти из своейфирмы, позвони мне. Буду ждать.

— Спасибо, Кэл, я очень польщена, но пока что уходитьне собираюсь.

Такая мысль не приходила ей в голову. Куда она уйдет? Менятьработу, может быть, даже переезжать… нет, это не для нее и не для Стива. ВНью-Йорке прошла вся их жизнь, слишком многое для них связано с этим городом.

— А все же подумай, — продолжал Кэллен. — Да,ты стала партнером в фирме, но сможешь ли подняться выше? Над тобой — несколькоруководителей, солидных, уважаемых в деловых кругах людей. Ты прекрасно знаешь,они никогда не допустят в свой круг женщину. Они не дадут тебе расти. Тынеминуемо упрешься в прозрачный потолок, невидимый, но прочный.

— Времена меняются, — попробовала протестоватьМередит. — Может быть, изменятся и нравы Уолл-стрит. — Но в душе онабыла согласна с Кэлом. Именно так и обстояли дела.

— Твое начальство оценило твою продуктивную работу, онипризнали твои достоинства и готовы поручать тебе тяжелую и сложную работу. Нона встречи с клиентами тебя всегда будет сопровождать какой-нибудь Пол Блэк. Ився слава будет доставаться ему, а не тебе.

Кэл словно читал ее мысли. Но признаваться в этом она нехотела.

— Хорошо, мистер Доу, — улыбнулась она. —Чего же вы от меня хотите? Чтобы я высказала все это им в лицо и гордо ушла?То-то они обрадуются!

— Нет, Мередит. Просто хочу, чтобы ты подумала об этомна досуге. Поверь, у меня было время оценить тебя. Ведь мы с тобой отличносработались! У нас очень много общего в самом подходе к делу. Понимаешь, мне нехочется тебя терять, ведь не так часто встречаешь человека, в которомчувствуешь родственную душу.

— Ну, пока что ты ничего не потерял, верно?

— Конечно, нет! Наоборот, приобрел. Даже подумать немогу — как я стану обходиться без тебя? Наверно, буду звонить тебе каждый деньи спрашивать совета по любому поводу.

Мередит звонко рассмеялась в ответ.

— Говорю тебе, к концу тура ты не будешь знать, куда отменя деваться! Но, если захочешь — звони, конечно. Рада буду помочь тебесоветом, — добавила Мередит искренне.

— А твоя секретарша мне ответит, что ты уехала вочередное турне с каким-то новичком, который дрожит, хнычет и цепляется затебя, как всего несколько дней назад делал я.

— Не припомню, чтобы ты хныкал, Кэл! Нет, сразу послевозвращения я никуда не поеду. Нам со Стивом надо побыть вместе. Ведь мы уженесколько месяцев почти не видим друг друга.

— Не понимаю, как ты выдерживаешь такую жизнь! —искренне изумился Кэл. — Может быть, поэтому вы со Стивом уже четырнадцатьлет вместе? Вы редко видитесь, и у вас не было времени друг другунадоесть. — «Хотя… мы с Шарлоттой тоже нечасто виделись, но нам это непомогло», — грустно добавил он про себя.

— Стив сказал мне вчера: «Можно подумать, что я женатна стюардессе!»

— Понимаю его, — улыбнулся Кэл.

Он украдкой взглянул на часы. Рабочий день уже закончился,приближалось время ужина.

— Ну что, Мередит, поужинаешь с моими чертенятами? Апотом я отвезу тебя в аэропорт. Как раз к рейсу.

Мередит хотела было отказаться, но чувствовала, что Кэл еене отпустит.

— Ты уверен, что дети не обидятся, если ты привезешь ссобой незнакомую женщину? Боюсь, им это вряд ли понравится.

— Ничего, переживут, — улыбнулся Кэл. — Онисейчас в том счастливом возрасте, когда дети поглощены собственными заботами, ана взрослых внимания не обращают.

— И какие же у них заботы?

— Вчера был первый учебный день. Ты бы слышала, как ониныли сегодня с утра! «Ах, опять эта школа!» Кроме того, девочки поглощенынарядами и косметикой, а Энди без ума от моего «Феррари». А мои деловыезнакомства их совершенно не интересуют.