Содрогнувшись при мысли о рукопожатии с этим ублюдком, Заклишь презрительно процедил сквозь зубы:

— Иди ты знаешь куда…

Зак шел по проходу и почти физически ощущал на себелюбопытные, настороженные взгляды окружающих. Воздух, казалось, сгустился отповисшей в нем напряженности. Сэм Хаджинс уже занял свое место у основнойкамеры. Зак подошел к нему и остановился у мониторов, с помощью которых онполучал полную картину всего происходящего на съемочной площадке. Оставшисьдоволен увиденным, он кивнул Томми, и процесс съемок пошел своим чередом. —Свет! — крикнул помощник режиссера. Огромные прожекторы медленно залилисъемочную площадку жарким белым светом. Засунув руки в карманы, Зак еще разпристально взглянул на мониторы. Никто не говорил, никто не кашлял, никто недвигался, но Зак лишь смутно осознавал странную неподвижность и безмолвие,воцарившиеся на съемочной площадке и вокруг нее. В течение многих лет он привыкотгораживаться от любых «сюрпризов», которые преподносила ему жизнь, с головойуходя в работу, поэтому на этот раз ему даже не пришлось прилагать никакихсознательных усилий. На некоторое время сцена, которую ему предстояло снимать,стала для него всем — ребенком, любовницей, надеждой на будущее. Пристальноглядя на мониторы, Зак уже точно знал, как это будет выглядеть надесятиметровом экране кинотеатра.

Помощники осветителя сидели на стропилах, готовые в любуюминуту переместить прожектор. Сам главный осветитель в ожидании распоряженийзанял свое обычное место рядом с Сэмом Хаджинсом, и еще два его помощниканаходились рядом с семиметровым краном, на котором работал второй оператор.Звукорежиссер приготовил свои наушники, а хронометрист стоял со сценарием водной руке и секундомером на изготовку в другой. Рядом с ним ассистентрежиссера что-то записывала на хлопушке, готовясь к команде Зака «мотор!». Тонии Рейчел стояли немного поодаль, ожидая своего выхода.

Оставшись довольным увиденным, Зак повернулся к Сэму.

— По-моему, все в порядке. Как тебе кажется? В тысячный разза сегодняшний день оператор-постановщик приник к окуляру камеры и, чутьпоколебавшись, сказал:

— Зак, меня немного беспокоит этот стол. Давай пододвинемего поближе к дальней куче сена.

Двое рабочих сорвались со своих мест, схватили стол и началипо сантиметру передвигать его в нужном направлении, до тех пор пока Сэм неостался доволен.

Теперь, когда уже почти все было готово, Зак испытывал лишьстрастное желание поскорее начать съемки. Подняв голову вверх, он окликнулвторого оператора:

— Лес! Как там вид сверху?

— По-моему, прекрасно.

Последний раз оглянувшись вокруг, Зак кивнул Томми, и тот пообыкновению призвал всех соблюдать тишину, хотя на съемочной площадке и безтого было тихо, как в склепе:

— Внимание! Прошу всех занять свои места. Это не репетиция.Будем сразу снимать.

Тони и Рейчел заняли свои места у специальных отметок наполу, и пока гример торопливо запудривал потный лоб Тони, а костюмершаодергивала лиф платья Рейчел, Зак, как обычно, напоминал актерам сцену, которуюпредстояло снимать.

— Итак, — начал он сухим, деловым тоном, — вы читалисценарий и знаете, чем он заканчивается. Попробуем снять эту сцену с первогодубля. Если не получится, то будем считать это своеобразным прогоном, —переведя взгляд на Рейчел, он обратился непосредственно к ней, называя ее, какэто делал всегда, именем героини:

— Джоханна, ты входишь в конюшню, зная, что Рик прячетсягде-то неподалеку. Ты знаешь, чего он хочет. Ты боишься его и боишься самусебя. Когда он начнет тебя ласкать, ты не сможешь устоять, но это наваждениепродолжается лишь несколько мгновений. Страстных мгновений, — Зак решил неуглубляться в подробности того, какой именно страсти он добивается между своейженой и ее настоящим любовником. — Понятно? — на всякий случай переспросил он.— Очень страстных.

— Понятно, — ответила Рейчел, и в ее зеленых глазах впервыепромелькнуло что-то похожее на неловкость. Очевидно, ей тоже нелегко даваласьэта сцена в присутствии такого количества народа.

Зак повернулся к Тони, который уже занял свое место в пустомстойле:

— Ты уже ждешь Джоханну больше часа и начинаешь бояться, чтоона не придет. Ты ненавидишь себя за то, что так хочешь ее. Это желаниепревратилось для тебя в навязчивую идею. Тебе хочется пойти в дом и рассказатьее дочери, экономке и вообще всем, кто захочет тебя выслушать, о том, что вы —любовники. Ты чувствуешь себя униженным потому, что она избегает тебя, ипотому, что ты вынужден встречаться с ней в конюшне, в то время как ее муж благополучноспит с ней в роскошной кровати. Когда она наконец приходит, в тебе прорываютсяярость и боль, которые накапливались месяцами. Ты грубо хватаешь ее, но кактолько твои руки касаются ее тела, ты понимаешь, что снова хочешь эту женщину,и собираешься заставить ее хотеть тебя. Ты начинаешь целовать ее и чувствуешь,что поначалу она тебе отвечает. А когда она немного овладевает собой и начинаетсопротивляться, ты уже слишком далеко заходишь и просто не можешь поверить вто, что она тебя не хочет. Ты не веришь этому до тех самых пор, пока она нехватает пистолет и не нацеливает его на тебя. Когда же это происходит, тыприходишь в ярость. Ты полностью утрачиваешь контроль над собой. Ты пытаешьсяотобрать у нее пистолет, и когда тот стреляет, ты настолько разъярен, что дажене можешь понять, что это произошло чисто случайно. За считанные секундыстрасть, которую ты испытывал к этой женщине, перерастает в жгучую ненависть, иты отчаянно борешься за обладание пистолетом. Раздается второй выстрел, иДжоханна оседает на пол — она тяжело ранена. Увидев это, ты приходишь в себя ироняешь пистолет. Ты страшно напуган и раскаиваешься в том, что наделал.Понятно? Ты слышишь приближение Эмили, немного колеблешься и убегаешь.

Будучи не в силах полностью скрыть отвращение, котороеиспытывал по отношению к этим двоим, Зак язвительно спросил:

— Надеюсь, вы сможете справиться с этим?

— Не волнуйся, Зак, — в тон ему ответил Остин, — думаю,как-нибудь справимся.

— Вот и прекрасно. Тогда давайте поскорее покончим с этимтошнотворным фарсом, — повернувшись к Рейчел, Зак добавил:

— Помни, что ты совсем не собиралась стрелять. Поэтому когдараздается случайный выстрел, ты должна быть страшно напугана. Настольконапугана, что даже не сразу замечаешь, что пистолет уже направлен на тебя, и неуспеваешь быстро среагировать. Понятно?

Не дожидаясь ответа Рейчел, Зак повернулся к Эмили, и егоголос сразу стал совсем другим — из него ушли резкость и стальные нотки.

— Эмили, ты слышишь выстрелы и верхом на лошади въезжаешь в этудверь. Ты обнаруживаешь, что твоя мать ранена, но находится в сознании, ипонимаешь, что рана не смертельна. Ты в панике. Рик убегает к своему грузовику,а ты хватаешь трубку телефона в комнате грумов и делаешь два звонка. Первый — в«скорую помощь», второй — отцу. Поняла?