— Неплохо бы сообщить Дентону, что человек, на которого онработает, отныне не подпишет ни одного чека.

Олни предложил:

— Сообщите сами.

Мне показалось, что я уловил мгновенный обмен взглядамимежду ним и Филлис Крокетт. Поэтому я закурил сигарету и произнес:

— В конце концов, это не так уж важно. Он скоро самобнаружит это, и, возможно, Селлерс захочет, чтобы все эти записи былирасшифрованы.

— Ладно, но мне нужно выпить кофе, — заявила миссис Крокетт.— У меня внутри все дрожит.

— Я присоединюсь к вам, — подхватил Олни. — Разрешите мнезаняться этим.

— Нет-нет, я сама приготовлю.

Олни улыбнулся мне:

— Если вы нас извините, Лэм, я помогу миссис Крокетт сваритькофе. Мы вернемся через минуту.

Я вскочил с кресла:

— Если вы оба меня извините, я помогу справиться с кофе вамобоим.

Я прошел с ними в кухню. Филлис Крокетт досталаэлектрокофеварку и прочее.

— Мы тут не кухарничаем, — объяснила она. — Только кофе.Иногда варим яйца и жарим бекон. Но большей частью еду нам присылают или мыходим в ресторан, а когда у нас вечеринка, заказываем готовые блюда в службеснабжения провизией.

— Кофе будем пить со сливками? — спросил Олни.

— Я пью черный кофе, — сказала миссис Крокетт.

— А я от кофе без сливок и сахара не получаю никакогоудовольствия, — сказал Олни.

Она открыла холодильник и вынула пачку сливок.

Подошла к ящику со столовыми приборами, вынула ложку, взялана нее немного сливок, попробовала и заявила с гримаской:

— Скисли. Какая неприятность!

— Я сбегаю вниз и, пока кофе варится, принесу сколько угодносвежих сливок, — предложил Олни. — Или… может быть, при данных обстоятельствахмне лучше не выходить? Им может что-нибудь понадобиться…

Лэм, вы не будете категорически возражать против того, чтобыспуститься вниз на лифте? Через два дома есть гастроном и…

— Я буду категорически возражать, — перебил я, — и Селлерстоже. — Я взял ложку из ящика и попробовал сливки. — К тому же эти сливкисовершенно свежие.

— А на мой вкус, кислые.

— С вашим вкусом что-то не в порядке.

Вот что получается из-за фруктового сока, — оживленноповедала Филлис Крокетт. — Когда выпью грейпфрутового сока, а затем попробуюсливки, всегда нахожу их прокисшими. А как вы насчет чашечки кофе, мистер Лэм?

— Не стоит, — отказался я. — А вот предложить ФрэнкуСеллерсу было бы неплохо. Он большой любитель кофе.

— Не вижу резона поить и кормить полицию, — проворчал Олни.

— Не поите и не кормите их, — сказал я, — но если все женапоите их кофе, вам гарантировано более любезное обращение. Селлерс любит кофеи, если учует его аромат, но не получит, может стать весьма черствым.

Олни не хотелось ударить лицом в грязь:

— Мне совершенно безразлично, станет он черствым или нет! —Но, посмотрев многозначительно на Филлис, добавил: — А может быть, и в самомделе, миссис Крокетт, стоит сварить побольше кофе?

Она извлекла из серванта вместительный серебряныйэлектрокофейник:

— Сюда входит четыре литра. Сколько приготовить кофе, мистерЛэм?

— Сколько найдете нужным.

— Насыпьте побольше кофе и наполните водой, — посоветовалОлни. — В конце концов, здесь полицейский пост. Копы любят кофе.

Филлис Крокетт положила кофе, налила воды, включила кофейникв сеть, достала из холодильника апельсиновый сок, разбавила водой, помешалаложкой и молчаливо, подняв брови, предложила напиток нам обоим.

Я покачал головой, Олни кивнул. Она наполнила два стакана, иони молча выпили. Тут отворилась дверь, и вошел Селлерс.

— Лэм, — сказал он, — выдайте мне всю подноготную.

Я начал:

— Это миссис Крокетт, вдова.

Я заметил, что при слове «вдова» глаза Филлис расширились,но через мгновение она уже овладела своим лицом.

— Да, я уже разговаривал с ней, — сказал Селлерс. — Кто этотчеловек?

— Это Мелвин Отис Олни, — ответил я. — Главный управляющий,ведает связями с общественностью и, насколько я знаю, правая рука мистераКрокетта. Того, кто в соседней комнате стучит на пишущей машинке, зовут УилберДентон. Он секретарь. Не думаю, что он уже знает об убийстве Крокетта. Здесь неживет. Живет или нет здесь Олни, сказать не берусь.

— Вы живете здесь? — спросил его Селлерс.

На вопрос ответила миссис Крокетт:

— Конечно нет.

— Ладно, — сказал Селлерс, — пусть так. Я хочу побыстрееуправиться… Там, в электроагрегате, кофе?

Она кивнула.

— Прекрасно. Выпью чашечку, когда закончим. Теперь я преждевсего задам несколько вопросов вам, миссис Крокетт. Вы давно замужем?

— Три года.

— До этого были замужем?

— Однажды.

— Овдовели или развелись?

— Развелась.

— А теперешний муж?

— До меня был женат дважды.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Это было… Вчера я не видела его. Он удалился в свою студиюдо того, как я проснулась, и…

— Что вы подразумеваете под словами «удалился в своюстудию»?

— Сейчас скажу. Когда он скрывался туда, обычно запирал обедвери. И в основную часть квартиры, и в тамбур.

— Для чего он уходил туда?

— Чтобы работать.

— Я заметил у него там диктофон.

— Точно.

— Но я не смог установить, диктовал ли он что-нибудь вчера.

— Должно быть, диктовал. Он пробыл там весь день…

Конечно, иногда он просто обдумывал предстоящие экспедиции.

— Он много диктовал?

— Много. В основном статьи о путешествиях. Он любилпутешествовать. Вся его жизнь была посвящена этому.

— А вы рисуете?

— Да.

— Как давно вы занимаете эту студию там, ниже, в другом корпусе?

— Около полугода.