– Створаживает молоко у коров прямо в вымени, вредно влияетна столовое серебро и подталкивает отдельных нестойких личностей к карманнымкражам… – безразличным тоном подхватил Гаудин. – В отличие от большинствабеспечных обывателей, мне, увы, приходится держать в голове массу древнихмифов, смешных и жутких…

– Мифов?! Но мы же ее видим!

– Лорд Сварог… – мягко сказал Гаудин. – Я вовсе неподвергаю сомнению ваши слова. Нет ничего удивительного в том, что какой-точеловек видит то, чего не видят другие. Брагерт – помните его, надеюсь? –не так давно раскопал где-то на земле старинное заклинание, с помощью которогочеловек может видеть микробы, но не любые, а исключительно возбудителей сапа…Всякое случается. Я верю, что вы оба и в самом деле видите в небе нечто. Нохочу всего-навсего напомнить, что у вас нет никаких доказательств в пользуверсии, будто ваши ночные визитеры – порождение Багряной Звезды… Уверениявашего домового меня не убеждают. Не то чтобы он врал умышленно, но… Очень ужизощренная, поэтичная, а порой и зловещая мифология у Маленького Народца. Вы-товпервые с этим столкнулись, но что до меня, я не склонен выделять из множествадревних людских и нелюдских сказок какую-то одну-единственную. Чем БагрянаяЗвезда предпочтительнее Серебряного Ветра, Морского Табуна илиСнизу-Вверх-Дождика… о которых вы и не слыхивали, верно? Вот видите…Мифологические явления природы, земные и небесные феномены, зловещие и добрыезнамения, перечисленные в алфавитном порядке и кратенько описанные, занимаютцелую книгу, и довольно толстую…

– Но там же есть что-то… – упрямо сказал Сварог.

– Я проверю, – заверил Гаудин. – Даю вам слово.В конце концов, существуют обычные… и не вполне обычные средстванаблюдения за небосклоном, есть соответствующий отдел. Я нынче же отдам приказ.И незамедлительно сообщу вам о результатах. – Он оглянулся на параднуюлестницу. – Между прочим, ваш домовой, честно признаться, представляетбольшой научный интерес…

– Это вы бросьте, – решительно сказал Сварог. –И не вздумайте, добром предупреждаю…

– Ну что вы, успокойтесь. Я всего лишь рассуждал вслух,чисто теоретически. Кстати, о теориях, то есть рабочих гипотезах… Их ведь множество,если ввериться безудержному полету фантазии. Скажем, ваши ночные непрошеныегости, следствие вашего нового положения, достались вам в наследство вместе схелльстадским королевским венцом. Как родовая месть у отсталых племен Сильваныили в таларской глубинке. Стоит только предположить, что эти твари были как-тосвязаны с вашим покойным предшественником, а теперь эти отношения по правунаследования перешли к вам… независимо от вашего желания. Теперь они к вамтянут лапы из Зазеркалья… Не читали сказочку про портного, которому внаследство от дяди-колдуна вместе со всяким хламом достался ларец с тремядемонами?

– Нет, – сказал Сварог.

– Стали они требовать работы, а портняжка-то и не знаетзаклинаний, которыми их можно утихомирить…

– И что?

– Придушили бедолагу, конечно, – хмыкнул Гаудин. –Сказочка не столь уж оторвана от житейской практики, как может показаться…

– Вы что, серьезно считаете…

– Да что вы, – сказал Гаудин. – Всего-навсего всвою очередь фантазирую и теоретизирую. Стараюсь вам доказать, что рабочиегипотезы приобретают вес, только будучи подкрепленными серьезнымидоказательствами. – Он деликатно полуотвернулся, давая понять, что нерасполагает более временем. – Прислать вам «Каталог природных явлений,добрых и зловещих»?

– Нет, спасибо, – буркнул Сварог. – У меня делневпроворот, королевскую отчетность в порядок привожу…

И снова поднял голову к ночному небу. Тяжко вздохнул. Надчерным силуэтом филина по-прежнему пронзительно алела Багряная Звезда.

У бесшумно воплотившегося на пороге верного Макреда былочрезвычайно непонятное и загадочное выражение лица. Можно даже подумать, будтоон пребывал в полнейшей растерянности, которую не смог скрыть, – воттолько, да будет вам известно, вышколенный слуга, тем более дворецкий манора,«первый после милорда», попросту не имеет права поддаваться вульгарным эмоциям,будучи при исполнении служебного долга. И тем не менее…

– Что там? – спросил Сварог, без всякого раздраженияотодвигая подальше эскизы орденов, коими королю Хелльстада надлежалоудостаивать и жаловать.

И аристократически поднял бровь в знак недоумения – онстарательно изучал здешнюю светскую мимику, язык жестов и телодвижений, чтобыне выглядеть белой вороной.

– Милорд… – положительно, дворецкий был чуточку выбит изколеи. – Явился скрывающий лицо незнакомец, назвавшийся маркизомКерригатом, и просит незамедлительно его принять…

– Великолепная фраза, – оценил Сварог, подумав. –Прямиком из старинного рыцарского романа, а?

– Пожалуй, милорд… В особенности если учесть, что маркизКерригат – лицо вымышленное, это как раз и есть персонаж романа, только нерыцарского, а любовного…

Внизу весело гавкнул Акбар – словно в колокол бухнули.

– И почему же у вас столь неописуемое выражение лица,Макред? – спросил Сварог. – На себя не похожи. Неужели вас способенудивить столь примитивный розыгрыш?

– Это императрица, милорд, – почтительно оцепенев,выпалил Макред. – В замаскированном облике, ничуть не похожа на себя, ноэто ее величество императрица, никаких сомнений. Я не стану попусту тратитьваше время, милорд, излагая вульгарные и долгие подробности, каковые вам вовсеи не должны быть интересны… скажу лишь, что я, как дворецкий, обязанбезошибочно узнавать любого благородного обитателя небес, даже если он изволилпридать себе иной облик… Этому обучают дворецких, но не простых слуг… Там,внизу, императрица.

– Да? – сказал Сварог удивленно. – А свита?Охрана? Строжайший церемониал?

– С ней никого нет, милорд. Это неслыханно, но все так иобстоит. Она прибыла на обычном браганте, которым управляла сама. Никто в замкеи не подозревает… В столь небывалой, экстраординарной ситуации, нарушающейвсе мыслимые правила этикета, я счел себя обязанным хранить тайну…

– Бесценный вы мой, что бы я без вас делал… – сказал Сварогпочти растроганно. – Ну что же… Сдается мне, отправить ее восвояси было быи вовсе вопиющей бестактностью… Проводите вашего маркиза в библиотеку.И стойте на страже, чтобы нам никто не мешал… Где Мара?

– Лауретта Сантор еще не вернулась из Готара, и с нейгосподин… Карах.

Сварог понимающе кивнул. Его высокие министры работали впоте лица, превращая Готар в жалкое подобие королевской столицы. ПосколькуХелльстад в силу своей известной специфики так и оставался закрыт для внешнегомира (Сварог плохо изучил свое новое приобретение, а потому и не лез пока чтоничего перестраивать), а Три Королевства являли собою почти безжизненныепространства, он по размышлении решил устроить временную канцелярию, этакуюпоходную ставку, как раз в Готаре. Готар со всех точек зрения смотрелся неболее чем убогой деревушкой, но тут уж ничего не поделаешь – полноправныйземной король просто-таки обязан располагать местом, куда могут прибыть послыколлег-монархов, куда будут приходить послания. Этакий почтовый ящик, своего родаштамп о прописке. Следовало заранее посочувствовать господам дипломатам,которым придется пока обитать в крестьянских лачугах и шатрах, нобюрократия – дело ответственнейшее, в чем его не перестает убеждатьКанцелярия земных дел, не терпящая ни малейших отклонений от заведенныхпорядков. Король обязан иметь столицу, а в столице – иностранных послов. Что додекораций и интерьеров, нигде не сказано, будто королевская столица непременнодолжна быть многолюдным городом с каменными дворцами, башнями и проспектами. Вконце концов, известный самодур король Гитре однажды устроил свою столицу намельнице, с хозяйкой которой состоял в игривых отношениях. И ничего, сошло,иностранные послы, как миленькие, два года жили в походных шатрах на берегуречушки, а первый министр за неимением других помещений обитал и вовсе начердаке. Те, кто к нему являлся за орденами и чинами, готовы были не то что начердак – на крышу взобраться, а тем, кто получал выволочку, было опять-таки всеравно…