Мистер Эркюль Пуаро, Уайтхейвен-Мэншенз, Лондон.

Мисс Розамунда Дарнли, 8, Кардиган-Корт, Лондон.

Мисс Эмили Брустер, Саутгейтс, Санбери-оф-Тэмз.

Пастор Стефен Лейн, Лондон.

Капитан Маршалл и Миссис Маршал, мисс Линда Маршалл, 73,Апкотт-Мэншенз, Лондон.

Закончив чтение, он выжидательно умолк.

Первым заговорил Колгейт:

— Я думаю, что мы можем сразу же исключить из списка двепервые семьи. По словам миссис Касл, Мастермены и Кахуэны приезжают сюда каждоелето с ватагой ребятишек. Сегодня утром они взяли с собой еду и отправились довечера на прогулку по морю. Они уехали около девяти часов утра. Их гида зовутЭндрю Бастон. Мы можем допросить его, но я уверен, что принимать их во вниманиене следует.

— Я с вами согласен, — отозвался Уэстон. — Давайте исключатьвсех, кого можно! Пуаро, не расскажете ли вы нам вкратце об остальных?

— С удовольствием. Начнем по порядку, с Гарднеров. Этостепенная и довольно приятная пара. В роли оратора обычно она. Он лишьсоглашается с ее высказываниями. Он играет в теннис и гольф, и когда остаетсяодин — я имею в виду, без своей супруги, — ему нельзя отказать в своего рода«холодном» юморе, который не лишен шарма.

— Прекрасно!

— Затем идут Редферны. Муж — привлекательный молодойчеловек. Великолепный пловец, хороший игрок в теннис и отличный танцор. О егожене я уже говорил. Это тихая, довольно красивая женщина, из тех, кто небросаются в глаза. Я думаю, что она любит своего мужа. Замечу еще лишьследующее: у нее есть то, чего не было у Арлены.

— Что именно?

— Она умна.

— В любви ум в расчет не принимается! — сказал Колгейт.

— Такая точка зрения существует, верно, — ответил Пуаро. — Ивсе же я думаю, что как бы Редферн ни был увлечен миссис Маршалл, любит он своюжену.

— Очень может быть! Я знаю подобные случаи…

— Беда в том, — заметил Пуаро, — что вы можете сто разповторить это женщине, она все равно вам не поверит!

Он заглянул в регистрационную книгу.

— Майор Барри. Бывший офицер индийской армии. Большойлюбитель прекрасного пола. Рассказывает длинные и скучные истории.

— Не утруждайте себя, — прервал его Колгейт, — нам знакомылюди этого типа.

— Мистер Хорас Блатт. Судя по всему, богатый человек. Любитпоговорить… особенно о мистере Блатте. Хочет быть со всеми на короткой ноге,что у него не очень получается, так как никто не ищет его общества. Отметим ещеодин момент: вчера вечером мистер Блатт задал мне массу вопросов. Он показалсямне раздосадованным. Я думаю, что с ним что-то не так.

Он сделал паузу и продолжал совсем другим голосом:

— Перейдем к мисс Розамунде Дарнли. Она стоит во главекрупной фирмы дамской одежды «Роз Монд». Что вам сказать о ней? Она знаменита,умна, в ней столько же шарма, что и шика, и она очень привлекательна. Онастарая знакомая капитана Маршалла.

— Вот как? — удивился Уэстон.

— Да-да. Они много лет назад потеряли друг друга из вида ивстретились здесь.

— Знала ли она, что он приедет сюда?

— Она говорит, что нет.

Он опять заглянул в регистрационную книгу.

— Затем в списке стоит мисс Брустер. Это немного страннаяженщина. По крайней мере, у меня такое впечатление. У нее мужской голос, манерыее довольно неотесаны, но мне кажется, что у нее золотое сердце. Она занимаетсягреблей и очень неплохо играет в гольф.

— Остается пастор Стефен Лейн, — подытожил Уэстон. — Что выможете о нем сказать?

— Только одно: это почти болезненно нервный человек. Большея ничего о нем не знаю. Я могу лишь заметить, что на мой взгляд, он фанатик.

— Еще один известный нам вид, — заметил Колгейт.

Уэстон закрыл регистрационную книгу.

— Значит, вот чем мы располагаем!… Что случилось, Пуаро? Выо чем-то задумались?

— Да, — признался Пуаро. — И вот о чем. Сегодня утром, когдамиссис Маршалл попросила меня не говорить, что я ее видел, я немедленно сделализ этого определенные заключения. Я решил, что ее муж устроил ей сцену из-за ееотношений с Патриком Редферном и что она должна где-то с ним встретиться,почему и попросила меня не говорить мужу, что мы виделись. Но я ошибся. Ее мужпоявился на пляже через несколько минут после того, как она уплыла на ялике, аза ним пришел Патрик Редферн, совершенно очевидно разыскивая Арлену. Вот и язадаю себе вопрос: с кем должна была встретиться миссис Маршалл?

Инспектор Колгейт торжествовал.

— Это подтверждает мою теорию! Она должна была встретиться сИкс, приехавшим из Лондона или откуда-то еще.

Пуаро отрицательно покачал головой.

— Мой дорогой друг, — сказал он, — согласно вашей гипотезе,Арлена порвала с мистером Икс. Зачем же ей было идти на свидание с ним?

— А как же вы тогда объясните…

— То-то и оно! — воскликнул Пуаро. — Я не могу себе этогообъяснить! Мы только что перебрали всех постояльцев отеля. Это люди не первоймолодости и не очень занимательные. Есть ли в их числе кто-нибудь, кого миссисМаршалл могла бы предпочесть Патрику Редферну? Ответ: нет, наверняка нет. И темне менее, хотим мы этого или нет, она отправилась на встречу с кем-то… и этоткто-то был Патрик Редферн!

— Может быть, она хотела провести утро в одиночестве? —предположил Уэстон.

Широким жестом Пуаро отмел эту гипотезу.

— Сразу ясно, что вы никогда не видели Арлену Маршалл. Одиниз ваших соотечественников написал однажды эссе, где говорилось о том,насколько заключение в одиночной камере является более жестоким приговором длячеловека типа Бруммела[5], чем для человека типа Ньютона. Если бы АрленуМаршалл приговорили к одиночеству, она просто перестала бы существовать, мойдорогой друг. Она могла жить, только окруженная поклонниками. Поэтому я иуверен, что сегодня утром она должна была с кем-то увидеться. Вся проблема втом, чтобы узнать, с кем…

— Давайте пока оставим эту тему, — предложил полковникУэстон после короткого раздумья. — Теории будем разрабатывать позже, а сейчасзаймемся допросами остальных. Совершенно необходимо, чтобы эти люди сказали — ине примерно, а точно, — где были сегодня утром в интересующее нас время. Мнекажется, что нам следует начать с маленькой Маршалл.