– Улетает! Глядите, улетает! – восторженно завопил цирк.

Из пламени выплыла стройная черная фигура с вытянутымикверху руками и медленно вознеслась вверх, растаяв в темноте под куполом.

Публика ревела, размахивала руками, пронзительно визжалиженщины, но Ластик уже опомнился.

Фокусы фокусами, а у него было дело поважнее.

Он не упустил момента, когда мимо, посекундно оглядываясь икланяясь, просеменил «итальянский мальчик Пьетро».

Несколько шагов, и Ластик оказался за бархатной шторой, кудаскрылся его обидчик.

Там было сумрачно и грязновато, совсем не так, как на арене.В нос ударил острый звериный запах, тесный коридор был сплошь заставленреквизитом.

Петух-Пьетро, насвистывая, повернул направо, еще раз направои нырнул в какую-то щель, отделенную серой холщовой занавеской. Отодвинув краешек,Ластик заглянул внутрь.

Это была крошечная каморка, всю стену которой занималозеркало. Сверху горела единственная голая лампочка. Слава богу, ассистент былодин, без устрашающего синьора Дьяболини. Продолжая насвистывать какую-торазвеселую мелодию, Петух снял облегающую курточку, начал стягивать тугиерейтузы. Дело, видно, было нелегкое – ассистент закряхтел, согнулся пополам.Когда штанины спустились до половины, Ластик решил, что пора: со стянутымиколенками не убежишь.

– Попался, гад! – закричал реалист, врываясь в каморку. –Где мой учебник?

И толкнул вора так, что тот плюхнулся на пол. Впрочем,большой силы для этого не потребовалось – Петух балансировал на одной ноге.

Усевшись на грудь побежденному врагу, Ластик сновапотребовал:

– Давай книгу! Куда ты ее дел?

– Ты чего? – скорчил плаксивую рожу Петух. – Ты вообще кто?Какая книжка? Знать не знаю! Вот я Трофимыча кликну, он тебе наваляет!

Однако непохоже было, что «итальянский мальчик» кого-токликнет, иначе вряд ли он стал бы говорить шепотом.

– Зови! – громко предложил Ластик. – Я расскажу, как ты меняобокрал.

Петух рванулся, скинул реалиста, но сам встать не сумел –помешали полуснятые рейтузы. Он судорожно выдернул одну ногу, вторую.

– Все равно не уйдешь, ворюга! Отдай учебник! – снованалетел Ластик и схватил циркача за горло.

Неизвестно, чем закончилась бы схватка. Очень вероятно,отнюдь не победой справедливости – слишком уж вертляв и коварен был враг. Но вэто время сзади раздался глубокий, спокойный голос, от которого оба противникаокаменели.

– Это еще что тут за Куликовская битва? Почему вы вцепилисьв моего ассистента, господин реалист? И почему вы назвали его «ворюгой»? Илимне послышалось?

Дьяболо Дьяболини, собственной персоной! Судя по чистотерусской речи, он был такой же итальянец, как его помощник.

Вблизи маг и кудесник показался Ластику еще страшней, чемиздали. То есть, ничего отвратительного в его внешности не было – высокий,стройный, даже можно сказать, писаный красавец. Но изогнутые уголком черныеброви, хищный рисунок ноздрей и особенно сочные, яркие губы делали искейпистапохожим на киношного графа Дракулу, и Ластик почувствовал, что весь дрожит.

– Ну, что же вы молчите? – Маэстро почесал кончик носадлинным, неестественно блестящим ногтем. – А ты молчи, не тебя спрашивают! –прикрикнул он на открывшего было рот Петуха.

– Он украл мой учебник… По геометрии, – кое-как выдавил изсебя Ластик. – Пускай отдает.

– Брешет он! – немедленно затараторил Петух. – Чтоб у менязенки полопались, врет! Чокнутый он! Какая-такая геометрия? На что она мне?

Какое у мага белое лицо! А какие черные, пронизывающиеглаза! Как мягко, по-кошачьи он двигается! От такого человека можно ожидатьчего угодно.

Но ничего плохого маэстро Ластику не сделал. Наоборот,схватил Петуха за плечи и тряхнул так, что тот сразу заткнулся.

– Опять? – тихо-тихо спросил Дьяболини. – Я ведьпредупреждал.

По щекам Петуха хлынули слезы – похоже, этот паразит мог ихлить когда угодно и в любом количестве.

– Не верите? Валяйте, обыскивайте сироту. Креста на вас нет.

– Креста на мне точно нет, – прищурился маг. – Хм…Проглотить книгу ты не мог. Куда же ты ее спрятал?

– Может, вон там? – немного осмелевший Ластик показал наубогую фанерную этажерку, заваленную всяким хламом. Собственно, никакой другоймебели в конурке не имелось.

– Ищи, – всхлипнул Петух. – Шпарь.

Ластик принялся шарить по полкам. Там лежали свернутыецирковые костюмы, какие-то блестящие шары, мотки веревки, куски мела и ещемного всякой всячины, но унибука не было. На нижней полке стояла большая лаковаякоробка. Ластик думал – там, но коробка оказалась совершенно пустой.

– Что, съел? – нагло оскалился вор. – А вам, сударь, грех.Кому хошь веру даете, только не мне!

– Ты мне-то хоть болталу не лепи, – оборвал его Дьяболини.Судя по металлу, скрежетнувшему в голосу, он начинал сердиться. – Кто тебявсему научил, пащенок? Со мной такие фокусы не проходят!

Маг схватил коробку, щелкнул в ней чем-то, и дно открылось,обнажив тайник.

– Ваша? – маэстро достал знакомую книгу в коричневомпереплете.

– Моя! – закричал Ластик, прижимая унибук к груди.

– Так любите геометрию? – удивился Дьяболини. – Похвально. Аэто у нас что?

Он вынул из потайного отделения сначала золотые часы, потомсеребряный портсигар, крошечную дамскую сумочку.

Петух стоял ни жив, ни мертв, вжав голову в плечи. Он былсовсем голый, только с крестиком на груди, на коже выступили пупырышки. Похоже,не от холода – от страха.

– Учил-учил, мало, – процедил страшный человек, пощелкиваясуставами пальцев.

По коридору кто-то шел. Дьяболини оглянулся, попросил:

– Ян Казимирович, одолжите один из ваших хлыстов… Нет, лучшевот этот, слоновий. Мерси.

Когда он снова повернулся, в руке у него висел толстый кнутиз перекрученной кожи.

– Я из тебя воровскую кровь выпущу, – сказал маг ассистенту.– Весь твой хитровский гной, по капле.