– Привет, детка! Я здесь, я люблю тебя. Все будетхорошо.

И тут он снова закрыл глаза, как будто устал. Мгновениеспустя Билл погрузился в сон – ему снилась Изабель.

Тем не менее, произошло важное событие, у всех был радостныйвид.

– Объясните же, что это значит? – выйдя из палатывслед за доктором, спросила Синтия. От волнения она дрожала с головы до ног.

– Это означает, что он выходит из комы, хотя довыздоровления все еще далеко, – радуясь за нее, ответил молодойврач. – Это очень обнадеживающий признак.

– Он может говорить?

– Я уверен, что сможет. Больше всего пострадали шея ипозвоночник, а сотрясение мозга двое суток продержало его в коме. Теперь егомозг должен адаптироваться к существующему положению. Когда он снова очнется,то скорее всего заговорит. Его организм перенес громадный шок. Это все равно,что ветер сбил бы вас с ног, только с тысячекратной силой. За его речь я небеспокоюсь. – Доктора беспокоило все остальное. В будущем главнойпроблемой станут позвоночник и, конечно, ноги. А вот то, что Робинсон можетдвигать руками, очень хороший признак. – Он сейчас проспит несколькочасов, а утром посмотрим на его движения. Думаю, вам нужно поехать в гостиницуи поспать, миссис Робинсон. Завтра предстоит еще один трудный день. Но Синдибыла слишком возбуждена, чтобы уехать.

– А вдруг он снова очнется? Мне хотелось бы при этомприсутствовать.

– От таких усилий он наверняка страшно устал. Для него этовсе равно, что взойти на Эверест. Сейчас он достиг только первого базовоголагеря, а в ближайшие недели предстоит еще взобраться ой как высоко! –Возможно, восхождение продлится и ближайшие несколько лет, но этого врач ей несказал. Впереди долгий путь, хотя медиков весьма воодушевило то, что онисегодня наблюдали.

– Ладно, – согласилась Синтия. – Наверное,мне и в самом деле лучше вернуться в гостиницу. – Она уже несколько часовне видела дочерей. Они собирались заказать ужин в номер и до ее возвращениясмотреть телевизор. Синтия обещала им позвонить, как только вернется к себе. Ейне терпелось сообщить девочкам о том, что произошло. Когда она, вернувшись в«Клэридж», это сделала, Оливия вскрикнула от радости, а Джейн даже затанцевала.

– Боже, мама, как это замечательно! Он что-нибудьсказал?

– Нет, просто пару раз открыл глаза и застонал. Еще ондважды сжал палец доктора и явно заметил меня. Но потом папа снова заснул.Доктор считает, что утром он заговорит. А сестра утверждает, что если он пришелв сознание, то дальше будет быстро выздоравливать.

На следующее утро, когда они приехали в больницу, Билл лежалс открытыми глазами и недоуменно разглядывал комнату.

– Привет, соня! – мягко проговорила Синди, подойдяк его кровати. – Мы целую вечность прождали, пока ты проснешься. –Билл заморгал, словно приветствуя ее, но вид у него был разочарованный, какбудто вместо Синди он ожидал увидеть кого-то другого. – Ты сегоднячувствуешь себя лучше? – Он снова заморгал. Синди нежно дотронулась до еголица. – Я люблю тебя, Билл. Ты нас так перепугал… Но теперь все будетхорошо. – Несколько мгновений он неотрывно смотрел на нее, затем опять,как вчера, облизнул губы и закрыл глаза. Сестры на несколько минут оставили иходних, предупредив, чтобы она обращала внимание на датчики. – Может, тебечего-нибудь надо? – спросила Синди, когда он вновь открыл глаза. У Биллабыл беспокойный вид, словно он хотел что-то сказать, и Синди нагнулась пониже,чтобы лучше слышать. Он действительно раскрыл рот, но не издал ни звука. –Чего ты хочешь, милый? Можешь говорить? – Она общалась с ним как сребенком, а Билл явно стеснялся, что у него ничего не получается. Он долгомолчал, словно собираясь с силами, а Синтия безостановочно говорила иговорила. – Девочки тоже здесь, – щебетала она. – Они приехалисо мной в Лондон. – Он заморгал в знак того, что понял, и нахмурился, изовсех сил пытаясь разомкнуть челюсти. «Возможно, зажим на шее причиняет емуболь, – подумала Синтия. – Впрочем, не похоже, что у Билла сейчасчто-то сильно болит».

– Где… – наконец прошептал он, в то время какСинтия терпеливо ждала. Пока он произнес следующее слово, прошла целаявечность. – Из… за… бель? – глядя на жену, с огромным усилиемвыговорил он. Синтия не могла понять, узнает ли он ее, – все вниманиеБилла было сейчас отдано женщине, которая ехала с ним в машине. Слова мужа –первые после катастрофы – поразили Синди в самое сердце; больше ей уже ничегоне требовалось узнавать.

– Она жива, – тихо ответила она. – Я спрошу усестры, как она себя чувствует.

В ответ он дважды моргнул, словно благодаря, и закрыл глаза.Когда мгновение спустя Синтия вышла в коридор, дочери накинулись на нее срасспросами:

– Ну, как он, мам? Папа что-нибудь сказал?

– Ему явно лучше. Да, он пытается говорить. Я сообщилаему, что вы здесь. – Слова Билла совершенно потрясли Синтию. Вероятно,Изабель действительно много для него значит – ведь не из простого любопытстваон сразу спросил именно о ней.

– И что же он сказал? – Девочки были в восторге оттого, что их отец пришел в сознание.

– Он дважды моргнул, – с улыбкой, за которой онапыталась скрыть боль, сообщила Синди.

– И все? – разочарованно произнесла Джейн, котораявнешне очень походила на мать. Оливия же являлась точной копией Билла.

– Он произнес пару слов, но пока и это для него слишкомтяжело. Он сейчас отдыхает. – Пообещав девочкам, что через минутувернется, она подошла к стойке. – Как там миссис Форрестье? – тихоспросила Синтия. Она сообщит Биллу о состоянии его спутницы. Даже если они сИзабель просто друзья, он имеет на это право. В конце концов, они вместе прошличерез настоящий ад.

– Боюсь, не очень хорошо. Все примерно так же. Прошлойночью у нее опять поднялась температура. Сейчас с ней муж.

– Она в сознании? – уточнила Синтия.

– Нет, но это неудивительно, учитывая ее ранения иперенесенную операцию.

Синтия поблагодарила сестру и направилась в палату Билла,который спал, тихо похрапывая во сне. Однако, словно почувствовав ее появление,он вдруг зашевелился и открыл глаза. Он только что снова видел во сне Изабель –как и в прошедшие дни.

– Я спросила насчет Изабель. С ней все то же самое. Онав коме, но есть надежда, что она все-таки придет в сознание.

Он заморгал в ответ, словно пытаясь кивнуть, и после долгойпаузы снова стал выдавливать из себя слова.

– Сппп… асибо… Синнн… Я… ппринял… тттебя… занее, – наконец выговорил Билл, в изнеможении закрыл глаза и сновапогрузился в сон. Он не имел желания общаться с женой.

– Ты не хочешь увидеть девочек? – потревожила егосон Синди, и Билл три раза моргнул. – Я сейчас их приведу, – улыбнуласьона, – они здесь, в холле. – Когда дочери вбежали в палату, Билл тожеулыбнулся. Да и слова давались ему с меньшими усилиями, чем раньше. К немупостепенно возвращалась способность говорить, а сознание его, несомненно, былосовершенно ясным.