– Это нужно было сделать еще много лет назад,Син, – спокойно сказал Билл. – Просто я никогда не мог набратьсясмелости.

– Что ж, очень жаль, что теперь у тебя смелостихватило. За эту неделю я снова в тебя влюбилась, а ты вот собрался уходить. Вотчто я скажу тебе, Билл Робинсон: неподходящее время ты выбрал. – И оназаплакала еще сильнее, как несправедливо обиженный ребенок. – Если ты всезнал, то почему меня не остановил? Почему не вмешался? – Но оба понимали,что остановиться она должна была сама.

– Не знаю, что и ответить. Наверное, сначала я не могвзглянуть правде в глаза – придумывал какие-то невероятные оправдания. А потомпросто привык. Возможно, я не желал быть сам с собой до конца честным. Но уменя больше нет сил рассказывать себе сказки. Даже если у меня больше никого небудет, по крайней мере мы перестанем жить во лжи. Ты не думаешь, что так будетлучше?

– Нет, не думаю, – честно сказала она. – Лучшея буду жить во лжи, чем потеряю тебя. И потом – зачем нам ложь? Дай мне шанс, имы попробуем на этот раз все сделать правильно. – Сейчас она была сновапохожа на ту девушку, на которой он когда-то женился, и это разрывало емусердце. Он жалел, что не порвал с ней гораздо раньше, но тогда он еще не был кэтому готов.

– Уже слишком поздно – для нас обоих. Ты пока что этогоне осознаешь.

– И как я это объясню людям? – Для нее это былтяжелый удар. Перспектива развода казалась Синтии настолько унизительной, чтоей хотелось куда-нибудь убежать и спрятаться.

– Скажешь, что, наконец, поумнела и дала мне коленомпод зад. Следовало это сделать еще тогда, когда я свихнулся и перешел настосорокачасовую рабочую неделю. Мы оба наделали много глупостей, это не толькотвоя вина. – Как всегда, он вел себя порядочно, и это усиливало ее боль.Она понимала, что такой приз ей больше в лотерее не выиграть. Такие, как Билл,встречаются очень редко.

– А что я скажу девочкам?

– Это уже будет потруднее. Пожалуй, тут нам есть надчем подумать. Они достаточно взрослые, чтобы все понять, но вряд ли поймут.Перемен никто не любит.

– И я тоже, – срывающимся голосом произнесла она.Она не понимала, что тяжелее всех придется именно ему, Биллу. Перед ним лежалдлинный и трудный путь, который он собирался пройти в одиночку. Он не питалиллюзий насчет своего выздоровления и понимал, что скорее всего не сможет сноваходить, да и в любом случае ему придется тяжело, в особенности одному, ноСинтия этого не выдержит. Весь потенциал сиделки, если он вообще у нее был, онауже потратила на девочек. Если он станет инвалидом, то жизнь с ним сведет ее сума. Синди – не Изабель, она никогда не смогла бы ухаживать за ним так какИзабель ухаживает за Тедди. Так что в любом случае нужно нести свою ношу самому.

Синди встала и подошла к окну, и тут в палату вошеламериканский посол Стивенс. Он слышал об аварии, читал о ней в «Трибюн», и виду него был чрезвычайно расстроенный. Он заметил припухшие глаза Синтии, но емуи в голову не пришло, что он является свидетелем семейной драмы. Поспешноподойдя к кровати Билла, он взял его за руку.

– Боже мой, Робинсон, что с вами случилось? На прошлойнеделе я как раз собирался с вами увидеться.

– Я вступил в схватку с автобусом, двигавшимся набольшой скорости, и автобус ее выиграл. Это было чертовски глупо с моейстороны, – усмехнулся Билл, но вид у него был довольно усталым – разговорс женой его утомил. – Син, ты не побудешь с девочками? – спросилон. – Мне кажется, тебе лучше на время отсюда удалиться.

Не в силах говорить, она молча кивнула. Нельзя распускатьсяв присутствии посла, а если она останется, то обязательно заплачет. Общаться сдочерьми ей сейчас тоже было невмоготу, и Синтия решила поехать в гостиницу итам выплакаться всласть.

– Я вернусь вечером. – Она почувствовала, чтослезы вот-вот хлынут из глаз, и поцеловала его в щеку. – Я люблютебя, – прошептала она и поспешно вышла.

– Бедная Синтия, нелегко ей пришлось! – проводивее взглядом, сочувственно заметил посол. Эту семью он знал много лет. Родом изНью-Йорка, он как-то раз собрался баллотироваться на президентский пост, итогда именно Билл его отговорил. Выиграть бы он не сумел, а вот с обязанностямипосла справлялся хорошо и к тому же любил эту работу. В Лондоне он находилсяуже три года, и президент собирался просить его остаться еще на один срок.

– Как вы себя чувствуете? – озабоченнопоинтересовался он.

– Уже лучше. – Билл не собирался разговаривать сСинтией на эту тему, он хотел обсудить ее по возвращении домой, но теперьсчитал, что поступил правильно. Катастрофа, как ни странно, только укрепила егорешимость.

– Вам что-нибудь нужно? – присев в кресло, спросилпосол. Жена велела ему не задерживаться.

– Так, ничего особенного. Новая шея, новый позвоночник,приличная пара ног, ну, и там еще кое-что по мелочам, – постаралсяотшутиться Билл, но глаза его смотрели грустно. Посол ободряюще улыбнулся вответ – Билла Робинсона он считал хорошим человеком.

– Что вам говорят, какие перспективы?

– Практически ничего – о перспективах еще слишком раносудить. Но, в конце концов, если Франклин Рузвельт мог управлять страной, невставая на ноги, то и я как-нибудь справлюсь.

Но оба понимали, что это всего лишь шутка. Катастрофа,несомненно, повлияет не только на его карьеру. Все последствия трудно былопредвидеть, и сейчас Билл не представлял, будет ли он снова ходить, а такжесможет ли когда-либо заниматься любовью. Когда он говорил жене, что хочетразвестись, он и это имел в виду. С подобным она никогда не сможет смириться.Впрочем, для развода у него были и более основательные причины.

– Вы хоть приблизительно предполагаете, сколько васздесь продержат?

– По-видимому, долго, – вздохнул Билл. Это утровыдалось для него нелегким. Он не только порвал с женой, но и, вероятно, потерялИзабель, самого близкого человека. Впереди ничего хорошего не ожидалось –только отчаянная борьба за выздоровление. Но зато он остался жив.

– Ну, на нас вы можете положиться, – преувеличеннободрым тоном промолвил посол. – Грейс тоже вас обязательно навестит, носделает это попозже. Она боится вас утомлять. Если что-нибудь понадобится,просто звоните мне в посольство. Или пусть Синтия свяжется с Грейс. Как японимаю, она будет здесь, с вами. – У бедной женщины был оченьрасстроенный вид. Впрочем, это неудивительно: ей наверняка трудно смириться стем фактом, что муж навсегда останется инвалидом. – На днях Грейсобязательно ей позвонит.

Билл только улыбнулся в ответ, не объясняя, что хочетотправить Синтию вместе с девочками обратно в Коннектикут. С послом они старыедрузья, но Билл не собирался никому сообщать о разводе, пока не поговорит сдочерьми.

Посмотрев на часы, а потом на Билла, посол решил, чточересчур задержался. Грейс была права – выглядит Робинсон ужасно. Через пятьминут посол удалился.