– Милый. Только смешной… Защищал менясегодня от «Скорпионьей книги», – сказала Лена, задумчиво поглаживаяперламутровую крышку шкатулки, в которой она хранила амулеты.

– Защищал от «Скорпионьей книги»? Тебя? –с особой интонацией спросила Аббатикова.

– Ну… Это же все-таки книга по темноймагии… – нерешительно отвечала Лена.

Жанна Аббатикова захохотала.

– Ну не ври хотя бы мне, Свеколт! Бабказаговаривала нас на огонь и кровь! Разве тот, кто учился рунам по «Книгемертвецов», может еще чего-то бояться? Вспомни, как мы читали в забитом гробу,под землей, освещая строчки лучиной, огонек которой пробивался в глазницычерепа! А прочие наши книжонки! Каждая заглавная буква хотела отобрать нашэйдос, а каждая точка – тело!.. Чем вообще можно напугать того, кто четыре годаспокойно спал в пустом склепе, кишевшем змеями? В склепе, куда каждый час могвернуться его хозяин? И разве не ты пила отравленную воду, держа при этом тарантулав губах? И не тебя ли заставляли биться в одиночку с двенадцатью упырями?

– Может быть, я просто растерялась? Там вбиблиотеке были еще хмыри! – с досадой отвечала Свеколт.

– Я падаю в обморок! Хмыри!.. Мама моядорогая! А в наших лесах их, конечно, не было! И не ты ли отправляла хмырей задровами, когда самой ходить было в лом. И не ты ли целовала их в склизкиерыльца!

– АББАТИКОВА! Я тебя убью!

– Хмыри в библиотеке! Я в шоке! Конечно,это страшнее, чем в полночь разговаривать с мертвецами на языческом кладбище,когда их руки проходят сквозь рыхлую землю и тянутся к тебе. И нужно поочереднокоснуться каждой разложившейся руки, чтобы забрать у мертвеца его силу.

– Аббатикова, запомни кое-что. Некромагияи вуду запрещены. Старуха учила нас опасным вещам. Здесь нам придется осваиватьвсе заново, с чистого листа. И казаться лучше, чем мы есть. Наверное, этоглавное в жизни: казаться лучше и поступать лучше, чем ты есть, погребая всехудшее внутри себя и не позволяя ему вырваться наружу, – серьезно сказалаЛена, вспоминая пунцовые уши и смешные белесые брови Шурасика.

Жанна перестала смеяться, подошла к подруге истала расчесывать ее старинным черепаховым гребнем.

– Не сердись! Думаешь, я не понимаю? Мыслишком долго прожили в глуши с выжившей из ума старухой, которая учила насотвратительным вещам. Но хотим мы того или нет – сейчас все это в нас. И еемагия, и способность убивать взглядом. А этот парень, он как раз то, что тебенужно, потому что, говоря по правде, вы с ним оба кошмарные зануды! Таких людейпровидение создает исключительно друг для друга! – проворковала она.

– Ты считаешь?

– А то… Задумайся над тем, как ты жила досих пор. Вкалывала день и ночь. Училась. Впитывала новые знания как губка. Даженашу тронутую ведьму стало под конец утомлять отвечать на твои вопросы. Жилавсе время ради будущего. Все завтра, завтра – «завтраки» сплошные. Изредка тебеэто надоедало и ты начинала бузить! Эдакая внебрачная дочь стрекозы имуравья!.. Помнишь, как мы с тобой и Глебом прыгали ночью по надгробьям, а излеса, с моноклем в глазу, вышел призрак заблудившегося немецкого офицера игрустно спросил, как дойти до Франкфурта, чтобы успеть на книжную ярмарку?..Тебе пора расслабиться, Ленка!

В шкафу что-то обрушилось. Кто-то вполголосавыругался. Свеколт и Аббатикова переглянулись. В следующий миг Ленка вытянула внаправлении шкафа висевший у нее на шее амулет-вуду. Амулет представлял собоймаленькую человеческую фигурку из красного дерева, в которую были врезаны трирубина – один крупный, там, где сердце, и два мелких на месте глаз.

Аббатикова, подскочив к шкафу, дернула дверцу.В тот же миг Свеколт сделала быстрое движение амулетом к себе и чуть вверх.Движение напоминало рыболовную подсечку. Вещи водопадом хлынули наружу. Сверху,с повисшими у него на ухе женскими шортами, горделиво восседал Жикин. Даже вэтот идиотский момент он ухитрился сохранять уместное и приятное выражениелица.

– Прошу прощения, что побеспокоил двухотличных девчонок! Разрешите представиться: Егор Жикин, пятый курс! Радприветствовать вас на… это что еще такое… гостеприимной земле Буяна! –снимая с головы носок, сказал он приятным баритоном.

– Как ты оказался у нас в шкафу?Подслушивал? – поинтересовалась Аббатикова.

– Ничего подобного! Небольшая магическаянакладка! Меня телепортировала сюда моя бейсболка.

– Как это?

– Заклинание Аморфус телепорцио! Магияадресной телепортации, которая позволяет оказаться там, где в данный моментнаходится принадлежащая тебе вещь. В этом случае бейсболка! Результат очевиден…Я считал, что моя бейсболка в одном месте, а она оказалась в другом. Мне ещеповезло, что тут нет вашего демонического приятеля с тростью! – пояснилЖикин.

Аббатикова усмехнулась. В нелепых объясненияхвсегда гораздо больше правды, чем в самых естественных.

– Глеб рисует… Он почти всегда рисует. Ачто твоя бейсболка делала в нашем шкафу? – спросила она.

– О, это старая история, которую я,разумеется, не расскажу! – таинственно заметил Жикин и тут же все выложил:– Здесь жили две третьекурсницы, мои фанатки. Вас поселили в их комнату, а ихперекинули в другую. Поклеп обожает бессмысленные перемещения. Кроме Ягуна,Гроттерши со Склеповой и Ритки Шито-Крыто, все уже по десять разперетасовывались.

– Похоже, в твою бейсболку никто особенноне рыдал, раз ее бросили в шкафу, – насмешливо заметила Жанна.

– Может, ее просто повесили, чтобы онапросохла, – нашелся Жора и, высмотрев на лицах у девчонок улыбки, тут жепригласил Свеколт на свидание.

Она была значительно больше в его вкусе, чемАббатикова. Слишком бойких девиц Жикин предпочитал избегать, поскольку в этомслучае он быстро превращался из охотника в жертву.

– Значит, так, тебя я пишу на завтра на22.00! У Лестницы Атлантов! – сказал он ей, жестом фокусника извлекая изкармана блокнот.

Свеколт удивленно приподняла брови.

– Я тебя совсем не знаю, –проговорила она.

– Здравое замечание. Тогда переносим на21.00. Чтобы было время узнать друг друга получше, – сказал Жикин, делаяновую отметку.

– Я не приду! – произнесла Свеколт.

Жикин замотал головой.

– Поздно! В третий раз я зачеркивать нестану. А то какая-то пачкотня будет! До встречи!

И, не дожидаясь нового отказа, Жорикдеятельной пчелкой выпорхнул из комнаты. Свеколт с негодованием посмотрела назахлопнувшуюся дверь.

– Видала этого нахала? Я никуда не пойду!