Тарас сказал раздраженно:

– Ты кота за это место не дергай, не дергай! Говорипо-человечьи.

– Одни и те же действия, – продолжил Костя так жемягко и почти вкрадчиво, – или очень похожие, могут вызвать совершенноразную реакцию в обществе... как российском, так и еврейском. Все зависит оттого, как преподнести. Вы не подумали, что им самим выгодно симулироватьпогром? Причем с настоящими трупами! Ну, представьте себе, допустим, нашславный «День десантника». Если не получится – предпраздничный день. Идеально –вечер субботы. Поздним вечером, по московскому каналу проходит первое сообщениео том, что банда пьяных ребят в краповых беретах устроила погром в доме наокраине Москвы, где в коммуналке проживает мирная еврейская семья. А что, евреине живут в коммуналках? Есть такие чудаки, что живут... Крупным планом: беднаяполуразвалившаяся пятиэтажка. Крупным планом: жуткий разгром внутри. Подробно:лужи крови на полу. Очень крупно: кроватка, в которой лежал еврейский ребенок,голову которого разбили о стену. Долго, подробно: пятно на старых обоях (обоинепременно веселенького цвета, но старые и отклеивающиеся), голос комментатора– «...кровь и кусочки мозга...»

Ночью по НТВ – экстренный выпуск новостной программы.Женщина, закутанная в черный платок, «единственная оставшаяся в живых»,захлебываясь от рыданий, рассказывает, как убивали ее мужа: «он работал настройке, вчера получил немного денег, пришел такой счастливый, мы хотелисегодня устроить маленький праздник...» – тут начинает выть в голос, ееуспокаивают, и все по новой, обязательно с многократными повторениями,обязательно с бытовыми деталями: «...тут они выломали дверь, я спряталась вванную комнату, я слышала, как они его били, один из них орал, что так будутубивать всех евреев... он просил их отпустить его, но те только большезверели... мучали его так долго... аааааа!» (снова рыдания). «Потом выволоклименя и .... ааааа!!!» Голос ведущего: "Мы пропускаем эту часть рассказа.Зато подробно, с обсасыванием деталей – сцена убийства ребенка.

На следующий день вся сволочь начинает гудеть, какрастревоженный улей. Выступление Антифашистского комитета. ВыступлениеРавинната, в котором прямо заявляется, что этот погром – только начало, а затемследует ожидать всероссийскую резню. Запоздалое выступление Алексия II,осуждающего погромщиков. Вдохновенная речь Старохатской на митинге ДС, вкотором призывает имперцев в порядке мести «поступить так же» с любой сотнейсемей российских специалистов за рубежом: «...это единственный способ научитьрусско-советское зверье быть людьми!!!» Запоздалое выступление чинов из МВД,которые распишутся в полной неспособности найти и наказать погромщиков (чтонеудивительно из-за отсутствия таковых). Алина Баннер немедленно обвинитруководство МВД в том, что оно «...разумеется, не собирается искать русскихбандитов, устроивших маленький акт геноцида прямо под нашими окнами. Но виналежит не только на них, но и на всех нас. Ползучая язва ненависти к „лицамеврейской национальности“ поразила наше больное, разлагающееся,люмпенизированное общество...» [речь еще на два часа, содержание известно].Выступление представителей партии ДВР. Публикация в газетах пространныхзаявлений никому не известных аналитиков, предрекающих страшные акты мщения состороны «мирового сообщества», включая чуть ли не ядерный удар по Москве.Начинают приходить вести из Израиля. Их вице-премьер... забыл фамилию... ну,которого сняли за его людоедские проповеди, клянется на Библии, что за каждуюкаплю крови невинноубиенного еврейского младенца лично вырежет русскую семьювоеннослужащих в соседней Палестине (все начинают судорожно подсчитывать,сколько там этой самой крови во младенце – в любом случае получается много.) Вцентре Иерусалима – многотысячный митинг, режут баранов, клянутся на Библии, призываютправительство к немедленному началу войны с русскими. Понятно, что они выступяткак мальчики, за которых тут же вступится НАТО. После двух дней массированнойобработки все население России со сведенными от ужаса животами ждет реакциисамого правительства Израиля. Выступает премьер. Выступление неожиданно мягкое:он просит население Израиля воздержаться от мести всем русским, и требует отправительства России всего лишь найти виновных и передать их в руки мировогоправосудия. Российской правительство униженно оправдывается. Правозащитныеорганизации воют во весь голос. Представитель Эстонии в Европарламенте ставитвопрос об исключении России из всех евроструктур. Российские представителиумудряются не довести дело до голосования ценой негласных, но очень болезненныхуступок по действительно важным вопросам. Фондовый рынок опять лихорадит.Демиан Драгерман в «Итогах» пишет язвительную статью о финансовых потерях,понесенных Россией из-за «черной субботы» (к тому времени случившееся будетназываться какой-нибудь специально подобранной кличкой а-ля «кровавоевоскресенье»). РНЕ открещивается от происшедшего, что вызывает разочарованиеего сторонников и откровенные насмешки противников («...руспатриот Баркашов пообыкновению поспешил отказаться от тех, кто всерьез воспринял его призывы...» –Светлана Трещеткина). Ну, вам надо что-то еще объяснять?

Он оглядел притихших десантников. Тарас едва не вытиралслезы. Костя умолк, кивнул Валентину, предлагая тому закончить, но тот выступилладони, возвращая честь закончить тому, кто так блестяще обрисовать будущеетерактов в Москве.

Костя кивнул:

– Как результат: русские «от можа и до можа» чувствуютсебя облитыми дерьмом; евреи получают негласную индульгенцию на устройстволюбых безобразий еще на полгодика. Именно в подобное дерьмо можно вляпаться,если заранее не подумать о символическом оформлении собственных действий.Поэтому обработка общественного мнения должна предшествовать любым силовымакциям, а возможность «перехвата» – заранее нейтрализована. Еще не ясно?

Тарас всхлипывал и вытирал слезы, а Макс сказал сожалеюще:

– Да, скоро потеряем Костю...

– Убьют?

– Или убьют – чересчур умный, или заберут в Генштаб, атам загрызут бездари. Все одно ему хана. Так что в долг давать не стоит. Развечто до получки, да и то риск...

Дверь распахнулась, в светлом проеме возникла темная фигура.Широкая, с угрожающе растопыренными руками:

– Дмитрий Човен!

Дмитрий вскочил:

– Здесь!

– К полковнику, – велел темный человек. Лицоразглядеть не удавалось, но по голосу это был один из старичков. –Немедленно, стажер!

Дмитрий ринулся к выходу, а оставшиеся переглянулись.Стажерами называли только в одном-единственном случае.

Не отрывая глаз от экрана, Ермаков неумело двигал мышью поковрику. Дмитрий усмехнулся от двери, затем увидел, что мышь не простотрехкнопочная, а еще и с какими-то кнопками и рычажками.

– Сержант Човен прибыл! – доложил Дмитрий.

Ермаков повернул голову. Дмитрий ощутил невольную дрожь повсему телу. Глаза полковника, серые как поверхность железа, смотрели холодно ибезразлично, но появилось ощущение, что нечто забралось вовнутрь и шарит покишкам.